Кристофер Мур - Грязная работа Страница 54

— Я вообще хочу знать, что это за хуйня? — спросил он.

— Вероятно, нет, — ответил Чарли.

— Завяжите пиджак на талии, — посоветовал инспектор.

Чарли опустил голову и увидел, что весь перед джинсов раскромсан, точно бритвой.

— Спасибо, — ответил он.

— Знаете, — произнес Ривера, — всего этого можно было избежать, если б вы согласились на счастливый конец, как все остальные.

17

Помогло?

Наутро Кэсси услышала что-то в коридоре и открыла дверь. Там стоял Чарли — весь в крови, в черной липкой пакости, вонял сандаловым деревом и миндальным маслом; над ухом у него зияла рана, в носу запеклась кровь, весь перед брюк изодран, а во всех прочих местах налипли черные перышки.

— Ничего себе, Чарли, — произнесла она в некотором удивлении.

— Похоже, я тебя недооценивала. Уж если ты решишь слететь с рельсов, так мелочиться не будешь.

— Душ, — ответил Чарли.

— Папуля! — крикнула из своей комнаты Софи.

И выскочила ему навстречу, широко раскинув руки, а за ней — два огромных пса и тетушка-лесбиянка в костюме от «Братьев Брукс». Достигнув середины гостиной, ребенок увидел отца, развернулся и с визгом ужаса унесся прочь.

Джейн затормозила у дивана и вытаращилась на брата.

— Господи, Чак, чем ты занимался? Трахался с леопардом?

— Что-то вроде, — ответил Чарли.

Он проковылял мимо и через свою спальню удалился в ванную.

Джейн взглянула на Кассандру — подруга старалась удержать улыбку, чтобы та не переросла в хохот.

— Ты хотела, чтобы он чаще бывал на людях, — сказала Кэсси.

— Ты ему уже сказала о маме?

— Я бы решила, что это дело семейное, — ответила Кассандра.

— Ну что, пушки — паскудство, я вам так скажу, — произнесла Бабд, последняя из див смерти, что появлялась Сверху.

— Да, отсюда они хорошо смотрятся, но вблизи — шумные, обезличенные. Мне подавай боевой топор или палицу.

— Мне нравится палицей, — сказала Маха.

Она запустила когти в оторванную голову Мэдисон Маккерни и шевелила ее ртом, будто куклой-бибабо.

— Сама виновата, — упрекнула Немайн.

У нее в лапах был один силиконовый имплант Мэдисон Маккерни — к нему еще липли ошмотья животных тканей резиновой куклы, и Немайн прижимала его к ранам Бабд, чтоб заживали. Черная плоть регенерировала, а красное сияние импланта гасло.

— Мы зря тратим силу. Столько лет ждать новой души — и что в итоге?

Бабд вздохнула:

— Наверно, если вдуматься, дрочить его было не мудро.

— Наверно, дрочить его было не мудро, — насмешливо проквакала кукла Махи.

— Я так делала на северных полях сражений сколько — десять тысяч раз? — ответила Бабд.

— Напоследок обслужить павшего воина — что еще я могла, а? У меня ведь хорошо получается. Чтобы у солдата стоял торчком, когда кишки сквозь пальцы утекают, — для этого нужно мощное касанье.

— У нее и впрямь хорошо получается, — подтвердил Орк.

— Могу поручиться. — Он откинулся на спинку трона и явил им три фута черного бычьего стояка смерти — доказательство своего энтузиазма.

— Не сейчас. Я только что губы накрасила. — Маха когтями вытаращила глаза голове: мертвую куклу впечатлил внушительный агрегат Орка.

Все захихикали. Своим кукольным театром Маха развлекала Орка и сестер Морриган все утро: например, клала импланты на полку и водила над ними головой:

— Конечно, они настоящие — он же за них по-настоящему заплатил, разве нет?

Головы у них от радости кружились с тех пор, как из могилы резиновой куклы были извлечены сосуды. Эта победа затмевала даже неудачное покушение Бабд на Торговца Смертью. Но свет в имплантах убывал, и настроение у Морриган портилось. Немайн запустила бесполезной сиськой в подволок, имплант взорвался и окатил всю каюту прозрачной мерзостью.

— Церберу под хвост, — рыкнула она.

— Захватим Сверху — и я сожру его печенку у него же на глазах.

— Да что это у тебя с печенкой? — сказала Бабд.

— Я терпеть не могу печенку.

— Терпение, принцессы, — рявкнул Орк, взвешивая в когтистой лапе оставшийся имплант.

— Мы шли сюда тысячу лет — ради этой битвы. Еще несколько лет, дабы укрепить наши силы, — и победа будет слаще.

— Он отобрал голову у Махи и раскусил, будто хрумкую спелую сливу.

— Но дрочить его было не обязательно, — прибавил он, забрызгав Бабд кусочками серого вещества.

— Я забронировала нам рейс на Финикс в два, — сказала Джейн.

— Там пересаживаемся на местную авиалинию, и к ужину мы в Седоне.

Чарли только вышел из душа, и на нем были одни чистые джинсы. Бежевым полотенцем он вытирал голову, и на махровой ткани оставались красные полосы от кровоточащего черепа. Чарли сел на кровать.

— Стоп, стоп, стоп. Сколько она уже знает?

— Диагноз полгода назад поставили. От толстой кишки уже перекинулось на другие органы.

— И она сообщает нам только теперь.

— Ничего она не сообщала. Позвонил мужик по имени Бадди. Очевидно, они живут вместе. Сказал, что ей не хотелось нас волновать. И расплакался прямо в телефон.

— Мама живет с мужиком? — Чарли пялился на красные полосы, расписавшие полотенце.

Он всю ночь не спал — пытался объяснить инспектору Ривере, что произошло в переулке, стараясь ничего при этом не объяснить.

У него шла кровь, он избит, вымотан, а мать его умирает.

— Это невозможно. Она устроила скандал, когда Рэчел переехала ко мне, а мы еще не поженились.

— Отлично, вечером можешь наорать на нее за то, что она такая лицемерка.

— Джейн, я не могу поехать. У меня лавка. И Софи — она еще слишком маленькая.

— Я позвонила Рэю и Лили, лавка у нас прикрыта. До утра за Софи присмотрит Кассандра, а дамы из коммунистического блока посидят с ней, когда Кэсси будет на работе.

— Кэсси с тобой не едет?

— Чарли, мама до сих пор считает меня своим сорванцом.

— А, ну да, извини. — Чарли вздохнул.

Он ностальгировал по тем временам, когда паршивой овцой в семье была Джейн, а нормальным — он.

— Попробуешь с ней помириться?

— Не знаю. Вообще-то нет у меня плана. Я даже не знаю, в сознании она или нет. Я, с тех пор как услышала, на автопилоте. Ждала тебя, чтобы расклеиться.

Чарли встал, подошел к сестре и обхватил ее руками.

— У тебя здорово получилось. Я вернулся, теперь я всем займусь. Что тебе нужно?

Она тоже его обняла, затем со слезами на глазах оттолкнула.

— Мне нужно съездить домой и собраться. Вернусь за тобой к двенадцати на такси.