Рик Янси - Ученик монстролога. Проклятье вендиго Страница 59

Это был Бартоломью Грей.

Монстролог едва остановился. Он бежал по второму этажу, выкрикивая имя Мюриэл, пинком открывая двери с такой силой, что от петель летели щепки. Фон Хельрунг догнал его, тронул за плечо и вскрикнул, когда Уортроп развернулся волчком и ткнул дулом револьвера ему в лоб. Старый ученый показал на дверь в конце коридора, на которой кто-то намалевал то ли кровью, то ли содержимым толстой кишки бедной девушки:

Фон Хельрунг тихо вскрикнул: «Пеллинор, нет!», но доктор был уже у слегка приоткрытой двери, держа револьвер на уровне уха.

Он толкнул дверь, и на него упало что-то спрятанное над ней — ночной горшок, до краев наполненный вязкой массой. Горшок стоял наверху двери, прислоненный к стене — на этот трюк мой хозяин уже попадался много лет назад, только теперь над ним подшутили не ведром с кровью танзанийского нголоко. Это был ночной горшок с человеческими испражнениями.

Уортроп попятился назад, давясь и отплевываясь (в момент происшествия его рот был слегка приоткрыт), его пальто и волосы пропитались вонючими фекалиями. Впрочем, он быстро пришел в себя и ринулся в комнату. Мы с фон Хельрунгом шли следом.

На кровати лежало третье тело, одетое в то же зеленое платье, в котором она со мной танцевала, ноги бесстыдно раскинуты, руки скрещены на голове. На спинке кровати были намалеваны слова: «Отличная работа!»

Со сдавленным криком отчаяния Уортроп метнулся к кровати и вдруг остановился, при этом на его измученном лице выразилось чуть ли не комическое недоумение.

— О нет, — пробормотал он.

Я выглянул из-за его плеча — и увидел лицо Бартоломью Грея.

Чудовище его отодрало и положило на ее лицо.

Стоящий рядом фон Хельрунг с ужасом всхлипнул. Доктор глубоко вздохнул, сжал челюсти и сдернул импровизированную маску.

Чудовище оставило лицо под ней нетронутым.

— Регина, — прошептал фон Хельрунг. — Это Регина, повариха.

Уортроп повернулся, его взгляд стал каменным. Он прошел мимо нас к остаткам окна на противоположной стене; в раме все еще поблескивали несколько осколков. Он посмотрел мимо них на лежащий внизу маленький дворик.

— Мы обыщем остальную часть дома, — сказал он. — Но не думаю, что мы его найдем.

Он повернулся к нам. Я отвел взгляд. Выражение его глаз было невыносимо.

— Думаю, он здесь все закончил.

ЧАСТЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

«Материал всей жизни»

Предсказание доктора оказалось правильным. Мы не нашли Джона Чанлера — или того, что когда-то было Джоном Чанлером. Не нашли мы и Мюриэл. Либо она бежала, либо он ее забрал. Мы обыскали весь дом от сырого подвала до пыльного чердака. Пока фон Хельрунг звонил в полицию, мы с Уортропом обследовали территорию вокруг дома, уделив особое внимание маленькому дворику под разбитым окном. Мы не нашли ничего необычного. Получалось так, будто Джон Чанлер улетел на сильном ветре.

Прибытие черно-белых полицейских фургонов почти сразу же привлекло внимание округи. Небольшая толпа снаружи быстро разрасталась до тех пор, пока двух детективов не оторвали от их жутковатой работы и они не позволили людской волне захлестнуть газон перед домом.

Вскоре после этого появился старший инспектор. Для допроса двух монстрологов он оккупировал библиотеку. Фон Хельрунг держался почтительно, даже виновато; зная, как далеко Бернс может зайти, чтобы произвести арест за преступление — о его жестоких методах складывали легенды, — старый монстролог понимал своего дознавателя лучше, чем Уортроп, который был груб и воинственен и больше задавал вопросы, чем на них отвечал.

— Вы нашли Джона Чанлера? — требовательно спросил Уортроп.

— Если бы нашли, то мы бы сейчас с вами не беседовали, — ответил Бернс.

— Вы использовали собак?

— Конечно, доктор.

— Есть ли свидетели? Его облик наверняка привлек бы внимание, даже в Нью-Йорке.

Бернс покачал головой.

— К нам никто не обращался.

— Объявления! — рявкнул доктор. — Расклеить их на каждом углу. И газеты. Как зовут этого охотника до сенсаций с огромным тиражом? Рийс. Якоб Рийс. Он в течение часа может что-нибудь сочинить для вечернего выпуска.

Бернс с загадочной полуулыбкой медленно качал своей массивной головой.

— И поместите Джона Чанлера наверх этого вашего списка, — лихорадочно продолжал Уортроп. — Как вы его называете — разыскиваемые преступники? В течение двадцати четырех часов мы можем сделать его самым знаменитым человеком в Манхэттене. Даже собачки старых леди будут знать, как он выглядит.

— Это все замечательные идеи, доктор Уортроп, но боюсь, что я не могу этого сделать.

Не успел доктор спросить почему, как позади него распахнулась дверь, и в комнату ворвался ответ на его вопрос.

— Где Уортроп? Где этот…

Арчибальд Чанлер рывком поднял руку и прикрыл нос.

— Боже мой, что это за запах? — Он с отвращением посмотрел на грязное пальто доктора.

— Запах жизни, — ответил доктор.

Отец Джона Чанлера нахмурился и обернулся к Бернсу.

— Инспектор, разве на арестованных не принято надевать наручники?

— Доктор Уортроп не арестован.

— Думаю, у мэра будет что сказать по этому поводу.

— Уверен, что так, мистер Чанлер, но пока он не сказал… — Бернс пожал плечами.

— О, он скажет. Уверяю вас, скажет! — Он повернулся к Уортропу. — Это целиком ваша вина. Я сделаю все, что в моей власти, чтобы вы были наказаны по всей строгости закона.

— В чем мое преступление? — спросил монстролог.

— Этот вопрос лучше задать моей невестке.

— Я задам, когда ее найдут.

Чанлер уставился на него, потом вопросительно посмотрел на Бернса.

— Миссис Чанлер пропала, — проинформировал его старший инспектор.

— Джон ее забрал, — высказал свое мнение Уортроп, — но я надеюсь, что он не причинит ей зла. Если бы это входило в его намерения, то он бы это сделал здесь. — Он настоятельно обратился к Бернсу: — Время решает все, инспектор. Мы должны немедленно дать объявление.

— Объявление, как вы его называете, совершенно определенно не будет дано, — резко сказал Чанлер. — Если я увижу хоть одно упоминание фамилии Чанлер хоть в одной самой жалкой газетенке, я отсужу у вас все, что вы имеете. Вам это понятно? Я ни в каком виде не позволю марать и бесчестить фамилию Чанлер!

— Это не фамилия, — ответил мой хозяин. — Это человек. Вы хотите, чтобы ее постигла та же участь, что и тех, кого мы нашли в этом доме?