Роберт Стайн - Тайна пишущей машинки Страница 6

– Гляди-ка, монстр! – завопил он. – Страшный-престра-а-а-ашный!

Силясь овладеть собой, я уставился на существо, которое он зажал в кулаке.

Белый мышонок.

Маленький белый мышонок.

Эмми с Анни за спиной Адама сотрясались от смеха.

Даже Алекс смеялась. Тоже мне друг!

– Зэкки, кажется, тебе действительно повсюду мерещатся монстры! – воскликнула Анни. – Даже в таких крохотных беленьких созданиях.

Они опять покатились со смеху.

– А какой танец дикарей он исполнил! – Адам сымитировал мою безумную пляску. Он хлопал себя по голове и шее и остервенело топал…

– Здорово! – заявили хором Эмми с Анни. И снова захохотали.

Алекс перестала смеяться и подошла ко мне. Она что-то стряхнула с моего плеча.

– Шерсть от мышки, – пробормотала она. Потом она повернулась ко всем остальным.

– Хватит подкалывать Зэкки, – сказала она. – Когда-нибудь он станет знаменитым автором ужастиков.

– Когда-нибудь он станет знаменитым пугливым цыпленком! – воскликнула Анни.

Эмми закудахтала и задвигала локтями как крыльями.

– Вы не поверите! Известный автор ужастиков боится мышей! – прокричал Адам.

Эмми с Анни сочли это за очень удачную шутку. Их рыжие гривы колыхались от хохота.

Вдруг Эмми посмотрела на часы и ойкнула:

– Мы и вправду опоздали!

Сестрицы круто развернулись и понеслись по коридору. Адам сунул мышь в карман и поспешил следом.

Я встал на колени, чтобы достать книги со дна шкафчика. Я был настороже. Где гарантия, что там больше нет мышей?

Алекс стояла рядом.

– Тебе помочь? – тихо спросила она.

– Уйди, – огрызнулся я.

– Я-то здесь при чем? – обиделась она.

– Просто уйди, – процедил я.

Я не нуждался в ее сочувствии.

Мне хотелось остаться одному.

Я ощущал себя полным ничтожеством.

Как это меня угораздило так испугаться маленьких мышек? И учудить такое на глазах у всех?

Потому что я полное ничтожество, решил я.

Я сунул книжки в рюкзак, поднялся и начал запирать шкаф.

Алекс прислонилась к стене.

– Я же просил тебя уйти, – рявкнул я снова. Она хотела что-то ответить, но в это время из-за угла появился мистер Конклин, наш директор.

Мистер Конклин – длинный и тощий, как спичка. Лицо у него узкое и красное, а по бокам торчат большие уши, точно ручки у кастрюли. Говорит он очень быстро. Ходить спокойно не умет – всегда несется сломя голову. Кажется, что он передвигается не в одном, а сразу в восьми направлениях.

Директор смерил взглядом сначала Алекс, затем меня.

– Кто выпустил мышей из лаборантской? – спросил он скороговоркой.

– О-они оказались в шкафчике Зэкки… – начала оправдываться Алекс.

Не дослушав ее объяснения, мистер Конклин перевел сузившиеся глаза на меня. Лицо его еще больше покраснело.

– Зэкки, я жду тебя в своем кабинете, – распорядился он. – Прямо сейчас.

12

За ужином я молчал.

Я все раздумывал, надо ли рассказывать родителям о своих школьных злоключениях. И решил ничего не говорить.

Мне вовсе не хотелось, чтобы они тоже потешались надо мной.

И я не горел желанием отвечать на тысячу вопросов по поводу того, что мне сказал мистер Конклин.

На самом деле он оказался вполне нормальным. Он просто любезно попросил меня не держать живых существ в шкафчике.

После ужина мы с папой загружали посудомоечную машину и убирали тарелки. Я вытирал со стола, когда на пороге возникла Алекс.

– Как дела? – спросила она. – А мистер Конклин…

Я закрыл ей рот рукой, чтобы она не проговорилась.

Я видел, что мама с папой смотрят на нас из соседней комнаты.

– Что случилось с мистером Конклином? – спросила мама.

– Все нормально, – ответил я. Я потащил Алекс в кабинет.

– Ну? Так как дела? – повторила она свой вопрос.

– Как дела? – передразнил я. – Как дела? И ты еще спрашиваешь «как дела?».

Алекс что-то промямлила.

– Дела идут ужасно, – продолжал я на повышенных тонах. – Сегодня самый черный день в моей жизни. Ребята смеялись надо мной весь день. Куда бы я ни пошел, все семенили за мной, как мыши, и противно пищали.

Алекс подавила улыбку.

– Даже не знаю, почему я утром так попался, – продолжал я. – Это глупо. Я…

– Это была шутка, – прервала меня Алекс. – Не бери в голову.

– Легко тебе говорить, – проворчал я. – Не по тебе же бегала сотня отвратительных грызунов. И не тебе исцарапали всю спину.

– Сотня? – Брови у Алекс поползли наверх. – А как насчет одного?

– Казалось, их там не меньше сотни, – промямлил я. Я решил сменить тему. – Смотри, – сказал я.

Я подошел к столу. После школы я часа три просидел за работой. Я поднял стопку листков.

– Что это? – спросила Алекс и встала рядом.

– Новый вариант истории про Кома-Пожирателя, – ответил я и помахал исписанными от руки листками. – Теперь она куда страшнее.

Алекс взяла листки из моих рук и пробежалась по ним глазами. Потом недоуменно уставилась на меня:

– Ты не печатал ее на старой машинке?

– Конечно, нет. Я всегда сначала пишу черновик от руки. Я печатаю лишь после того, как доведу рассказ до ума.

Я взял со стола ручку.

– Я пользовался этой старой ручкой, которую дала мне хозяйка лавки, – сообщил я Алекс. – Классная штучка. И пишет мягко. До сих пор в голове не укладывается, что мне ее так запросто подарили!

Алекс рассмеялась.

– Ты такой странный, Зэкки. И почему тебя так волнуют всякие ручки и машинки? – Помолчав, она добавила: – Хотя, по-моему, это здорово!

Я просмотрел рассказ.

– Теперь можно и печатать, – сказал я. – Мне не терпится сесть за эту старую машинку!

Я повел Алекс в свою комнату. Но на полпути к письменному столу застыл как вкопанный. И ойкнул от изумления.

Пишущая машинка исчезла.

13

Мы с Алекс рты разинули при виде пустого места на столе. Алекс нацепила на нос очки и огляделась по сторонам.

– Она пропала, – растерянно пробормотал я. У меня подкосились колени. Я даже прислонился к шкафу, чтобы не упасть.

– Странно. – Алекс покачала головой. – А ты уверен…

– Как сквозь землю провалилась! – прервал я ее. – Глазам своим не верю! Как? Как машинка могла исчезнуть?

– Что могло исчезнуть? – послышался голос возле двери.

Я повернулся: в комнату входил папа. В руках у него была машинка.

– Папа, зачем… – Я не договорил.

Он поставил машинку на стол. Откинул со лба прядь волос и улыбнулся.

– Я почистил ее для тебя, Зэкки, – объяснил папа. – И вставил новую ленту. – Он вытер ладонью пот со лба. – Сейчас ленты уже редкость, – добавил он. – Никто больше не пользуется машинками.