Роберт Говард - Кладбищенские крысы Страница 6

Затем туман внезапно рассеялся. Он лежал не на дне ада, а на крышке гроба в глубине могилы, вместо огней сверкали вспышки молний на черном небе, а демонами оказались крысы, которые роились над ним и резали острыми, как бритвы, зубами.

Харрисон вскричал и судорожно приподнялся, его движение встревожило крыс. Но они не бросили могилу, а сбились в кучу вдоль стен, и их глаза горели красным цветом.

Харрисон понял, что он мог находиться без чувств лишь в течение нескольких секунд. В противном случае эти серые твари уже содрали бы живую плоть с его костей, так же как и сорвали мертвое мясо с головы человека, на чьем гробу он лежал.

Его тело уже было изрезано в нескольких местах, а одежда стала влажной от его собственной крови.

Выругавшись, он начал приподниматься — и паническая дрожь охватила его! При падении его левая рука застряла в полуоткрытом гробу, и вес тела тут же придавил ее. Харрисон переборол безумную волну ужаса.

Он не смог бы вытащить руку, пока не поднимет свое туловище с крышки гроба. Застрявшая рука удерживала его лежащим там.

В ловушке!

Его рука оказалась заперта в могиле убитого, в гробу с обезглавленным трупом, с тысячей серых крыс-упырей, готовых сорвать плоть с его живого скелета!

Словно почувствовав его беспомощность, крысы закопошились над ним. Харрисон боролся за свою жизнь, будто в кошмарном сне. Он ворочался, кричал, бил их тяжелым шестизарядным револьвером, который все еще сжимал в руке.

Их клыки рвали его, раздирая одежду и плоть, его тошнило от их едкого запаха; они почти покрыли его извивающимися, крутящимися телами. Он отбивался, бил и давил их, ударяя шестизарядником.

Людоеды падали на своих мертвых братьев. Он в отчаянии повернулся набок и вставил дуло пистолета под крышку гроба.

От вспышки огня и оглушительного выстрела крысы метнулись во все стороны. Снова и снова он нажимал на курок, пока не закончились патроны. Тяжелые пули пробили крышку, отколов от края крупные щепки. Харрисон вытащил застрявшую руку из щели.

Изнемогая от тошноты и дрожи, он выбрался из могилы и шатко поднялся на ноги. В волосах запеклась кровь из раны на голове от призрачного топора, и она сочилась из многочисленных ран на теле от зубов. Молния била постоянно, но фонарь все еще светил. Однако он уже не лежал на земле.

Казалось, он висел в воздухе; затем стало ясно, что его кто-то держал в руке — это был высокий мужчина в черном плаще, с угрожающе сверкающими из-под широких полей шляпы глазами. Во второй его руке был черный пистолет с дулом, направленным в грудь детектива.

— Должно быть, вы тот, черт побери, приезжий сыщик, которого Пит Уилкинсон сюда позвал, чтобы поймать меня! — прорычал мужчина.

— Так вы Джоэл Миддлтон! — пробормотал Харрисон.

— Разумеется, это я! — огрызнулся изгой. — Где этот старый черт Пит?

— Испугался и убежал.

— Свихнулся, наверное, как и Сол, — усмехнулся Миддлтон. — Ладно, передайте ему, что я сберегу пулю для его отвратительной рожи. И для Дика тоже.

— Зачем вы пришли сюда? — спросил Харрисон.

— Услышал выстрел. Я пришел сюда как раз, когда вы вылезали из могилы. Что с вами случилось? Кто вас так ударил по голове?

— Я не знаю, как его зовут, — ответил Харрисон, дотрагиваясь до ноющей раны.

— Ладно, для меня это не имеет значения. Но я хочу вам сообщить, что я не отрезал головы Джона. Я убил его, потому что так ему было и надо. — Изгой выругался и сплюнул. — Но остального я не делал!

— Я знаю, — ответил Харрисон.

— А? — изгой явно был поражен.

— Вам известно, в каких комнатах своего городского дома спят Миддлтоны?

— Не-а, — фыркнул Миддлтон. — В жизни там не бывал.

— Я так и думал. Кто бы ни положил голову Джона на каминную полку, ему это было известно. Задняя дверь кухни — единственная, которую можно было взломать, не разбудив кого-нибудь. Замок на двери Сола был сломан. Вы не могли этого знать. Сначала казалось, что кто-то изнутри совершил это. А замок взломали, чтобы выглядело, будто все сделали снаружи.

Ричард проговорился, и это заставило меня поверить в то, что это был Питер. Я решил привести его на кладбище и посмотреть, выдержат ли его нервы обвинение перед открытым гробом брата. Но я наткнулся на твердую землю и понял, что могилу не вскрывали. Это заставило меня изменить мнение, и мне все стало ясно. Несмотря ни на что, все оказалось просто.

Питер хотел избавиться от братьев. Когда вы убили Джона, это подсказало ему, как разделаться с Солом. Тело Джона лежало в гробу в гостиной Уилкинсонов, пока его не похоронили на следующий день. За мертвым никто не присматривал. Это позволило Питеру легко войти в гостиную, пока братья спали, приподнять крышку гроба и отрезать Джону голову. Он положил ее в лед, чтобы сохранить. Когда я прикоснулся к ней, она была почти заморожена.

Никто не знал, что произошло, так как гроб больше не открывали. Джон был атеистом, и церемонию провели очень быстро. Гроб не открывали, даже чтобы друзья взглянули на покойного в последний раз, как это предполагает обычай. Сегодня вечером голову принесли в комнату Сола. Это свело его с ума.

Я не знаю, зачем Питер ждал этого вечера и зачем позвал меня на это дело. Должно быть, он сам немного сумасшедший. Не думаю, что он собирался убить меня, когда мы ехали сюда. Но когда он увидел, что мне стало ясно, что могилу сегодня не вскрывали, он понял, что игра окончена. Я должен был быть достаточно умен, чтобы держать рот на замке, но я был настолько уверен, что Питер раскопал могилу, чтобы взять голову, что, когда я осознал, что ее не вскрывали, я непроизвольно проговорился, не прекращая думать о других вариантах. Питер притворился, что запаниковал, и сбежал. Позже он отправил своего партнера, чтобы убить меня.

— И кого же? — спросил Миддлтон.

— Откуда мне знать? Какого-то человека, похожего на индейца.

— Эта старая байка о призраке Тонкавы дошла и до вас! — усмехнулся Миддлтон.

— Я не говорил, что это призрак, кем бы он ни был. Примерно в миле отсюда у дороги среди зарослей лежит тело, если вы мне не верите.

У Миддлтона вырвалось страшное ругательство.

— Клянусь Богом, я кого-нибудь за это убью! Оставайтесь на месте! Я не собираюсь стрелять в безоружного, но если вы попытаетесь бежать, я вас убью к чертям. Так что держитесь подальше от моих следов. Я уйду, а вы не пытайтесь идти за мной!

В следующее мгновение Миддлтон бросил фонарь на землю, и раздался звук бьющегося стекла.

Харрисон моргнул во внезапно наступившей тьме, и следующая вспышка молнии показала, что он остался один на старинном кладбище.