Г. Зотов - Печать луны Страница 67

– Идиот, – сплюнул на асфальт Каледин, устав дискутировать.

Молодой, достав наручники, приближался к нему с видом охотника, поймавшего льва. В мыслях полыхнуло вспышкой воспоминаний: Федор вновь, как наяву, увидел удаляющийся черный «Пракар». Он не разглядел забрызганный грязью номер, но готов поклясться – тот был синего цвета. И более того – именно эту машину он уже видел, причем далеко не один раз.

Обычно ее парковали возле департамента полиции на Цветном бульваре.

Глава тридцать пятая

Пятый ларец

(23 февраля, четверг, почти вечер)

Остановившись в глухом переулке, я долго и основательно тряс головой, вытряхивая из волос застрявшие крупинки стекла. Неудачно, ой как неудачно. Муж рыжей немецкой стервы – помощник директора полиции. Понятное дело, ему положено табельное оружие. А я это важное обстоятельство благополучно упустил из виду. Подумать только, еще чуть-чуть – и я размазал бы эту сволочь по асфальту, впечатав его мясо в готовую взорваться пирамиду из машин. Приехавшая из Лондона рыжая сучка очень кстати получила бы к завтраку прекрасно зажаренное филе экс-супруга.

Хорошо, я наступлю на горло собственной песне и не буду огорчаться по этому поводу. В чем я проиграл? Сегодняшняя погоня входила в мои планы – мне обязательно надо было попытаться убить его публично, при большом скоплении свидетелей – чтобы меня все заметили. Вышло не так уж и плохо – разбитая дорога, пробка на весь день и штук пять сгоревших машин. Я посмотрел на пулю, застрявшую в «козырьке» от солнца, который прикрывал лобовое стекло. Вот козел, а? Искренне жаль, что не успел переехать этого самонадеянного ублюдка, намотав на колеса его противную рожу.

Разрешение Баала на продолжение пути получено – сегодня необходимо вскрыть последний, пятый ларец. А ближе к полуночи надо заехать в Трехрублевский лес – пообщаться с трупом киллера, пытавшегося меня убить этим утром. Надеюсь, я смогу выяснить по документам, кто он такой: одиночка, решивший поиграть в супергероя, или профи, исполнявший заказ. На протяжении моей долгой (очень долгой) жизни меня уже пытались «убрать» начитавшиеся комиксов энтузиасты – вроде той докторши, чья кожа теперь украшает пол в моей спальне. Может, этот парень тоже из них. Если не успею прийти к нему в гости сегодня, заеду завтра, он меня дождется – наверняка уже заледенел не хуже питерского эскимо. Скоро Луна изменится, а тень, стоящая за Баалом, не любит ждать. Иначе мне придется отложить финал еще на месяц – и начинать эпопею с ларцами сначала, как уже было в Лондоне. Луна капризна, не всем удается заслужить ее благосклонность.

Я достал из кармана карту, расстелив ее на коленях. Сегодня в Чайнатауне состоится междусобойчик в честь фильма «212», эротического блокбастера про групповой секс, получившего высший приз – золотого суслика на фестивале в Палермо. Прием пройдет в ресторане «Китайский квартал», приглашение я обеспечил заранее – вот оно, покоится в конвертике, отпечатано на ароматизированном картоне с золотым обрезом и виньетками – «Просимъ пожаловать». Ларец подобран, осталось только выманить его на улицу – и все пройдет без лишних хлопот. Этим вечером у меня на руках окажется полный набор артефактов, а к финальной церемонии в мои объятья прилетит рыжая стерва. Обязательно прилетит: начальство сдернет ее из Лондона ласточкой, если я напишу на угол Цветного бульвара и Садовой послание в своем старом стиле. Правда, где в этой варварской стране достать имбирного пива? Ничего, обойдусь подручными средствами – скажем, замешаю кровь с медом. Письмо получится липкое – но зато стойкое.

Здесь удобное местечко, я его еще год назад вычислил – никаких уличных видеокамер, просто чудо небесное. Проверив в «бардачке» наличие сюрприза, я с удовлетворением улыбнулся – пусть не двух, но одного зайца я сегодня точно убил. С бравым офицериком посчитаюсь после, перешлю ему в посылке видеозапись жены, разделанной, как туша в мясной лавке – уж это я умею. Хотя зачем разъединять любящие сердца? Эта парочка вполне заслуживает, чтобы устроить им последнее романтическое свидание у меня дома. Вот и славно – постараюсь так и сделать. Теперь осталось пройти парочку кварталов до моего второго автомобиля.

Захлопнув дверь, он двинулся вперед: наклоняя голову, чтобы ледяной ветер не замораживал лицо – ноги твердо ступали по посыпанному песком тротуару. Вскоре он полностью исчез из поля зрения – позже невдалеке раздался звук заведенного мотора и шуршание шин по асфальту…

Настоявшись в пробках, бело-голубая полицейская машина вползла в пустынный переулок рядом с Сухаревской. Каледин еще раньше предположил: его везут в участок, находящийся рядом с городским управлением их департамента, в просторечии – «сухарную кутузку». Так и оказалось. Авто, которое москвичи ласково именуют «козел», затормозило неподалеку от дверей с имперским флагом, оба городовых вылезли наружу. Пожилой открыл дверцу – пригибая голову арестанта, жестом «пригласил» на выход, жестко предупредив: барин должен обойтись без фокусов. Федор понял, что с комедией пора заканчивать – как по заказу, улица была пуста.

– Значит так, ребятки, – грустно сказал Каледин, держа скованные руки за спиной. – По-хорошему, вы, видать, не понимаете. Тогда сценарий будет другой. Я сейчас вырву из рук одного из вас карабин и дам другому по яйцам. Пока он пучит глаза, врежу прикладом первому в подбородок и поддых. После этого заберу ваше оружие, пристегну вас наручниками друг к другу и уйду. Постараюсь зубов не выбить, но в итоге все зависит от вас.

– Смешной барин, – загоготал седоусый городовой. – Ну и как же ты это сделаешь, милок, если у тебя самого лапки в «браслеты» закованы?

– В самом начале карьеры, будучи в чине подпоручика, я ловил «домушников», открывавших сложнейший квартирный замок обычной булавкой, – ласково улыбнулся Каледин. – На войне, чтобы победить противника, следует досконально знать его методы, поэтому нас обучали всем премудростям. С тех пор у меня в поясной ремень всегда воткнута пара булавок – на всякий пожарный случай. Короче говоря, – перед лицами остолбеневших городовых звякнули наручники, – я их еще в машине снял.

Далее последовала серия коротких и точных ударов, сопровождаемых деревянным стуком – сначала приклада о головы, а потом падения двух тел на тротуар. Не дожидаясь, пока на помощь городовым выбегут из «кутузки» их коллеги, Каледин галопом рванул в сторону Цветного бульвара: пробегая мимо одного из мусорных баков, он на ходу забросил туда карабины. Минут через семь, задыхаясь, он достиг цели – алого здания с колоннами в полусотне метров от департамента. Насколько он помнил, именно тут каждый день парковался подержанный черный «Пракар». Его владелец, как цинично считал начальник эмвэдэшного гаража штабс-капитан Мельников, «еще не достиг нужного статуса», чтобы иметь право на свою стоянку – поэтому автомобиль приходилось пристраивать подальше от здания. Еще издали Каледин убедился: это тот самый «Пракар» – заднее стекло выбито выстрелом, на багажнике – следы от пуль. Синие полицейские номера сослужили добрую службу – автомобиль спокойно проехал весь центр Москвы в таком виде, и его не остановили. Вспрыгнув на багажник и оперевшись на здоровую руку (левая еще болела после падения), Федор ударом обоих каблуков вышиб остатки стекла, протискиваясь в салон. Пустая «внутренность» «Пракара» не принесла сюрпризов – повсюду только стеклянные осколки. Следов крови нет – везучий, сукин сын, а ведь полный барабан «нагана» в него высадил. Уже без всякой надежды он приоткрыл «бардачок» – на коврик под сиденьем мягко плюхнулось что-то бурое, завернутое в два слоя плотного целлофана. Надев перчатку, Каледин взял бесформенный предмет, поднял его поближе к свету… и замер.