Елена Щетинина - Самая страшная книга. Лучшее (сборник) Страница 7

– Понемногу. Копаем. Один из насосов остановился, пришлось переключать на резерв. Сейчас Кертис им занимается. Удивительно, что эти штуки вообще работают в таких условиях.

– Где Харт?

– Харт? В десятом, мне кажется. Сменил Дага – у парнишки случился приступ.

Виккерс поднялся, направляясь к выходу.

– Пойду, проверю слушающих, – бросил он сержанту, озадаченно глядящему ему вслед.

Унылое однообразие узких тоннелей поглотило Райена. Пропитанные влагой брусья, деревянная обшивка стен, вечная грязь под ногами, хлюпающая и вязкая, словно квашня.

Харт сидел неподвижно, как статуя. Фоноскоп лежал у него на коленях – непохоже, чтобы он был нужен шахтеру.

– Лейтенант, – не оборачиваясь, приветствовал он Виккерса. Райен сел рядом с ним.

– Все тихо? – шепотом спросил он. Харт кивнул. Какое-то время молчали.

– Что думаешь о Хейле? – спросил наконец Виккерс. Харт меланхолично пожал плечами.

– Испугался.

– А Диллвин?

Шахтер не ответил. Он продолжал буравить взглядом глинистую стену перед собой и, казалось, даже не мигал. Райен какое-то время ждал ответа, но затем, отчаявшись, встал и двинулся прочь.

– Темнота.

Харт произнес всего одно слово, но чувствовалось в нем не меньше, чем в рассказе Дугласа. Виккерс замер, ожидая продолжения, но шахтер снова умолк.

К полуночи Виккерс отправился проверить коммутационный узел, с которого шли провода сразу к трем минам. Протянутый под потолком провод входил в небольшую коробку, откуда расходился по трем тоннелям.

Райен расставил и поджег пару свечей по обе стороны коробки, достал из сумки небольшую отвертку, аккуратно развинтил уже подернувшиеся пятнами ржавчины болты, удерживающие крышку. Коммутация здесь была самой примитивной, и все же проверять ее надлежало тщательно – малейший сбой мог привести к преждевременной детонации, которая, случись не вместе с остальными взрывами, означала бы бесполезную трату аммонала.

Неожиданно лейтенант услышал тихий скребущийся звук. Он шел откуда-то сверху и почти растворился в монотонном плеске воды, но тренированное ухо тут же выделило его из общего фона, заставив Райена взяться за пистолет. Звук повторился уже отчетливей, затем в потолке, в паре шагов от Виккерса, образовалась дыра, из которой хлынул мутный поток воды.

– Дьявол! – выругался лейтенант, спешно закручивая коробку. Вода время от времени просачивалась в небольшие щели в глинистом слое, когда ее накапливалось достаточно много.

Нужно было укреплять потолок, чтобы течь не расширилась и не обвалила весь свод. Для этого понадобится человек десять, винтовые домкраты и дощатые щиты…

Кусок глины, не меньше десяти квадратных футов, обвалился, и вода ударила сплошной стеной, едва не сбив Райена с ног. Вместе с водой в тоннель упали две человеческие фигуры.

Не думая, Виккерс выстрелил. Ему тут же ответили, но, ошеломленные падением, боши не смогли толком прицелиться. Второй выстрел Райена достал одного из них, повалив на землю. Второй, с короткой лопатой в руке, бросился на лейтенанта.

Прежде чем Виккерс выстрелил еще раз, немец ударом в запястье отвел его ладонь, затем, навалившись всем телом, повалил на пол. Заточенный край лопаты приближался к горлу Райена. Двумя руками он сдерживал натиск немца, не в силах вывернуть кисть с пистолетом для выстрела. Захрипев от напряжения, он перевалился на бок, так что собственный вес уже не помогал бошу. Тот прекратил давить и резким ударом выбил пистолет из руки англичанина. Второй удар был направлен в лицо, но Райен успел подставить руки. Локтевая кость отозвалась на удар острой болью. Подогнув ногу, Виккерс отпихнул врага от себя, тут же рванув из голенища штык. Немец приподнялся на локте, замахнувшись лопатой для рубящего удара, но Райен оказался быстрее – коротким ударом он вогнал штык в грудь боша. Тот замер, тяжело и надсадно хрипя, рука с лопатой застыла в воздухе. Вырвав окровавленное лезвие, Райен ударил еще раз. С этим ударом слился тяжелый, вязкий звук – потолок тоннеля позади медленно просел.

Райен поднялся на ноги и посмотрел вверх. Там уходил в бесконечную темноту колодец бошей. Сверху доносились какие-то крики, возня. Нужно было уходить.

«Правый рукав имеет связку с четвертым тоннелем», – услужливо подсказала память. Райен, не размышляя, бросился туда. Прежде чем прозвучал взрыв, он успел отойти на пятнадцать ярдов.

Взрывная волна, пронесшаяся по тоннелю, ударила его в спину, швырнув вперед почти на пять ярдов. Упав лицом в грязь, он замер, ежесекундно ожидая, что сверху на него обрушатся тонны глины. Прошла секунда, другая…

Поднявшись, Виккерс первым делом отряхнул руки и полез в карман за спичками. Вокруг царил непроглядный мрак, и сказать, в каком состоянии тоннели, было совершенно невозможно. Сухо чиркнув о терку, спичка в пальцах Райена вспыхнула, контрастно очертив окружающие предметы. Фитиль свечки загорелся неохотно, треща и плюясь крошечными искрами. Прикрыв его ладонью, Райен дал огню разгореться и осмотрелся.

Тоннель за спиной завалило, и, судя по всему, завалило основательно. Боши все проделали чисто – удача в этот раз была на их стороне. Лейтенант, пошатываясь, побрел вперед.

Он ошибся. Может, неверно запомнил, а может, побежал не в тот тоннель. Теперь это было неважно. Ход оканчивался тупиком, заваленным взрывчаткой. Присев на один из ящиков, Райен постарался унять охвативший его страх. В висках стучало, перед глазами плыли круги, дыхание стало частым и судорожным.

– Когда-то это должно было случиться, – сам себе произнес он. – Два года – большой срок.

За пазухой что-то тихонько и мягко хрустнуло. Достав из внутреннего кармана письмо, Райен какое-то время изучал его. Затем, взяв карандаш, положил лист на планшет.

Он не знал, для чего это делает. Никто и никогда не найдет его останков, никто не обнаружит это письмо, не прочитает. И все же Райен ощущал необходимость закончить его, не оставлять так, словно разговор, прерванный на полуслове.

Карандаш зашуршал по бумаге, выводя непослушные, прыгающие буквы – или это руки дрожали? Всего пару строк, коротких строк… Огонек свечи вздрогнул, будто тронутый сквозняком. Райен поднял на него глаза.

Она начала собираться в углах, незаметно, как густой черный туман. Казалось, это странные испарения, которые исторгает сама земля. Райен готов был поклясться, что даже ощущает их запах.

Он отложил письмо в сторону, словно хотел, чтобы оно было как можно дальше. Темнота лизнула его сапоги, поползла выше. Пальцы будто сковал холод, а каждый вздох давался все тяжелее.

«Как мало мы знаем о мире, в котором живем, – вдруг подумалось ему. – Как наивны мы, полагая, что покорили и поняли его».

Словно из последних сил на доли мгновения вспыхнула свеча, но вспышка эта уже не могла победить темноту. С легким шипением огонек погас, оставляя лейтенанта Райена Джей Виккерса в бесконечном мраке. Его сиплое дыхание слилось с дыханием темноты, ровным и глубоким. Ее липкие щупальца забрались под одежду, заскользили по коже, обволакивая каждый ее дюйм. И не было никого, кто бы видел это. Никого, кто бы мог понять, что именно здесь произошло.

Завал смогли разрыть тремя часами позже. Кроты нашли двух мертвых немцев: одного заколотого, другого с дыркой от пули. Также они обнаружили пистолет Виккерса. Поиски лейтенанта ничего не дали. Только в одном из тоннелей, на ящике с аммоналом, они нашли сложенный вчетверо лист бумаги. Это было письмо, написанное рукой Виккерса. Последние строки были выведены карандашом.

– Нужно отправить письмо этой Дженни, – робко предложил сержант Дьюрри. МакКинли покачал головой:

– Нет. Она умерла с полгода назад. Тиф. Виккерс знал это, но продолжал писать. Наверное, ему просто хотелось думать, что где-то там его кто-то ждет.

Он задумчиво поглядел на исписанный лист, который держал в руках. Последние карандашные строки словно горели огнем под его взглядом.

Бессчетных дней поток я прожил лишь тобою,И сладкой встречи миг я вижу радостной картиной,Моя любовь к тебе прольется чистою водою,Со мной навек исчезнув в бездне под Мессиной.

Игорь Кром

Еще один номинант премии «Книга года», рассказ Игоря Крома «Оставайтесь на связи» украсил антологию «Самая страшная книга 2015» и стал первой печатной публикацией для автора.

Уроженец Санкт-Петербурга, Кром с 1995 года постоянно проживает в Сибири, поэтому и пишет в основном про таежную глушь.

Новелла «Субстрат» прошла в «Самую страшную книгу 2017», также на счету автора повесть «Василиса», которая пока еще не нашла своего издателя.

Оставайтесь на связи

Мадам, прошу простить меня за причиненные неприятности. Ситуация вышла из-под контроля.

Октябрьский ветер выплескивал свою непреходящую злость, швыряя по окнам избы мелкие россыпи ледяных колючих брызг. Черемуха в палисаднике махала из стороны в сторону голыми ветвями, отчего изнутри казалось, что вокруг дома водят хоровод сонмища теней. Предчувствие чего-то недоброго, необратимого, такого, о чем даже догадываться было тошно, вибрировало то ли в душе, то ли в подсознании – тонко, как беспрерывный, раздражающий зуммер. Половицы равномерно скрипели под тяжелыми сапогами участкового, расхаживающего по кухне от печи до входной двери и обратно. Печь поддымливала, и дышать было тяжеловато. Окно – обычное дело для старых сибирских изб – не открывалось, рама была намертво вделана в сруб. Форточка также не предусматривалась. Поэтому участковый слегка приоткрыл дверь, и в дом сразу залетел ветер, зашелестев шторами и задув и без того угасавшую свечу на столе. То, что излучал старенький диодник под потолком, светом можно было назвать только с натяжкой.