Лунный свет - Вероника Александровна Свиргунова Страница 7

– А сколько тебе тогда лет, если твоя мама не хотела, чтобы ты ходила в клуб?

– Мне 18… до сих пор не понимаю, почему она не пускала меня. А тебе сколько, если твои родители говорили, что ты сидишь у них на шее?

– Ну, я на 7 лет тебя старше. Мне 25.

– Почему твои родители так относились к тебе? Выгнать своего ребёнка из дома…это же неправильно.

– Давай поговорим о чём-нибудь другом.

Эмиль взглянул на меня. Я понимала, что это тема для него болезненная, и он не хочет говорить об этом. Просто мне хотелось узнать его, понять какой он человек. Я сжала его руку сильнее, а он поглаживал мою ладонь большим пальцем. Не знаю, что это значило для него, но мне хотелось, чтобы этот момент длился вечно.

– Эмиль…я хочу узнать тебя ближе. Откройся мне, пожалуйста.

Мы посмотрели друг на друга. В его глазах читались те чувства, которые он так старался не показывать: грусть и ненависть, но не ко мне, а к родителям. Я пододвинулась ближе и положила свою голову ему на плечо. Мне хотелось быть для него больше, чем просто сожительницей, даже больше, чем подругой. Глубоко внутри я понимала, что мы только недавно познакомились, но каждый день, смотря на него, пока он спит, наблюдая за тем, как он готовит или читает книгу, я влюблялась всё больше. Надеюсь это не так.

– Они хотели, чтобы я был идеальным во всём: в работе, в учёбе. Хотели, чтобы у меня были серьезные отношения, а моя супруга родила им внуков. Я не такой, Вики…я не буду делать что-то, когда на меня давят.

– Да, я понимаю. А как ты узнал, что я люблю панкейки?

– То есть я не промахнулся?

– Нет…– мой голос стал грустным, и я посмотрела вдаль.

– Что случилось? – Эмиль явно забеспокоился.

Я молчала, мне не хотелось делиться своими проблемами с кем-то.

– Вики. Тебе станет легче, если ты не будешь копить это в себе.

– У меня была бабушка, которая очень любила меня, а я её. Она готовила мне панкейки – мой самый любимый завтрак. Всё было хорошо, пока у неё не обнаружили опухоль, хорошо, что не злокачественную. Ей делали операцию, и она умерла из-за ошибки врача. Мне было 10, когда это случилось, – я закончила свой рассказ, мне действительно стало немного легче.

– Есть что-то ещё, что беспокоит тебя?

Он был прав. Есть ситуация, которая изменила меня. После неё я стала эгоисткой, рассорилась со всеми друзьями, которые всегда поддерживали, что бы ни случилось.

– Меня предали…моя лучшая подруга, которой я рассказывала всё, что происходило со мной. Выпускной год оказался для меня ужасным из-за неё. Она узнала, что я сплю с мягкой игрушкой, которую подарила мне бабушка. На следующий день мой шкафчик в школе был обклеен фотографиями, которые сделала в ту ночь эта стерва. Все смеялись надо мной, кроме Макса, Лики и Беки. Но я изменилась в худшую сторону и в итоге осталась одна…прости, мне тяжело говорить об этом.

– Всё в порядке, мне жаль, что так вышло. Спасибо, что рассказала, а теперь…– он протянул мне бокал и взял свой, – давай выпьем за этот прекрасный вечер.

Вскоре мы решили, что пора спать. Отнеся всё домой, я вызвалась помыть посуду.

– Ого! Вики меняется, – посмеялся Эмиль и пошёл в душ.

Я дождалась его и тоже сходила в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Парень сразу же заснул, а у меня никак не получалось. Я решила выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Приняв удобное положение на помосте и, укутавшись в плед, я смотрела на Луну, которая то и дело исчезала где-то за тучками.

– Может мне и правда нужно посмотреть на себя со стороны, как сказал Эмиль?

Я начала перебирать в голове все моменты, когда ссорилась с кем-то. Хотела оценить свои действия, посмотрев на них новым взглядом. Совет парня, что жил со мной в одном доме, помог понять, что мои слова всегда звучали грубо, а это значит, я была не права.

– Вики, хватит плакать. Перестань, мы с тобой и всегда будем поддерживать тебя, что бы ни случилось, мы рядом. Забей ты на эту овцу, она не достойна твоих слёз, – Беки попыталась обнять меня, но я оттолкнула её.

– Отстаньте от меня! Вы даже не представляете, как мне больно. Вас никто не предавал, вы не поймёте, что я чувствую! – кричала я на своих друзей.

– Но Вики…мы не предадим тебя, – пытался успокоить меня Макс.

– Хватит врать!

Я сидела на холодной деревянной площадке, в голову то и дело лезли воспоминания. Мне никогда не удавалось стереть их из своей головы, сколько я не пыталась. Эмоции снова овладели мной, и я по привычке посмотрела наверх, чтобы скрыть свои слёзы. Звёзды всё также блестели, а Луна светила ярко и теперь уже не пряталась за облаками. Мне было легче рассказать ей свои проблемы и мысли, чем делиться с кем-то другим.

– Я знаю, что есть правило бумеранга. Знаю, что если ударить кого-то ножом в спину, то потом это вернётся к тебе. Знаю, что в плохие моменты люди думают: «Не это ли бумеранг?» Я знаю, что всё возвращается: и добро, и зло. Я знаю это, но всё равно продолжаю делать кому-то больно.

Понимание, что обида родителей тоже может быть бумерангом, сводило меня сума. Я плакала и кричала и даже не заметила, как чьи-то сильные руки обняли меня сзади, как кто-то шептал мне на ушко, что всё будет хорошо.

– Эмиль…

– Да, это я, Вики. Давай я отнесу тебя внутрь?

Моих сил хватило лишь на то, чтобы тихо сказать «Угу». Парень взял меня на руки и понёс в дом, словно я такая же лёгкая, как пёрышко. Мне было неловко оттого, что он так заботится обо мне, а я ничего не делаю взамен. Эмиль положил меня на кровать и накрыл одеялом, а сам лёг рядом.

– Спасибо…обними меня, пожалуйста, – прошептала я.

Он улыбнулся и притянул меня к себе. Я чувствовала тепло его рук даже сквозь пижаму.

– Странно, что мы спим вместе, но при этом просто друзья, – произнёс парень.

– Значит друзья?

– Ну, я думал, что да.

– Я боялась, что ничего не значу для тебя…

– Даже не представляешь насколько ты мне дорога. Я полюбил тебя, Вики.

Парень сказал это чуть позже, ведь думал, что я уснула, но он ошибся. Мне всегда казалось, что я для него пустое место, хотя