Татьяна Михайлова - Особый отдел Страница 73

– Ты о чем вообще думал? Про Петровича хоть вспомнил? Про Ирину? Про нас с Чалым я уж и не говорю. Чтобы мы им сказали? Пошел, значит, среди ночи погулять и пропал. Представил? Соображать только тогда начнешь, когда не только о себе думать научишься, – наставительно закончил педагогическую речь Кошмар.

Они вошли в калитку, тихонько прикрыли ее и зашли в дом. К людям бросился Хорт, Денис присел на корточки, обнял пса и поцеловал его в холодный мокрый нос. Пес смешно фыркнул и вырвался, обиду он давно забыл и радостно скакал на всех четырех лапах.

– И молчок пока обо всем, не надо им об этом знать, – Кошмар показал пальцам в потолок, – потом расскажем, в другой раз.

– Как скажешь, – не задумываясь, согласился Денис. Сегодня ему выпала участь быть хранителем тайн, и ничего другого не оставалось, как взвалить на себя эту тяжкую и почетную миссию. Бесконечная, странная и страшная ночь заканчивалась, и Денис, наконец, оказался в своей комнате. Он очень рассчитывал на то, ему удастся хоть немного поспать. Но прежде, чем улечься, Денис подошел к окну – там, в сером предутреннем небе, как грозовые тучи, поднимались над пожарищами тугие черные свитки дыма.

Давно сложившийся и строго соблюдавшийся распорядок дня был нарушен, – проснулся Денис почти в полдень. Что делать дальше было непонятно, Чалый временно выбыл из строя, распоряжений и инструкций от Михаила Петровича тоже не предвиделось. С момента начала войсковой операции прошли сутки. Вой, грохот, звуки выстрелов и разрывов превратились уже в привычный звуковой фон. В этот день Денис со странным смешанным чувством понял, что перестал относиться к доносившимся со стороны города отзвукам боя, как к чему-то ужасному и непоправимому. Зато, когда поздним вечером все вдруг стихло, установившаяся тишина оказалась действительно страшна.

– Навоевались, что ли? – бормотал Кошмар, всматриваясь вдаль, словно пытаясь разглядеть поле битвы. Денис тоже смотрел в темноту, гадая, чем все закончилось, и главное – что будет дальше. Впрочем, предсказание Чалого о бойне, скорее всего, сбылось, и за сутки телефон в кабинете Михаила Петровича не зазвонил ни разу. Все в Озерном находились в полнейшем неведении о результатах операции, а отсутствие информации нагнетало ситуацию еще больше. К полуночи совершенно измученные неизвестностью люди разбрелись по своим комнатам. Денис уже почти заснул, когда издалека послышались звуки работающих двигателей. Они приближались, и Денис понял, что по поселку шла колонна автомобилей. Нервы были напряжены так, что даже обычные, казалось, мирные звуки, не сулили сейчас ничего хорошего. Вспомнив прошлую бурную ночь, Денис вскочил, быстро оделся, и на всякий случай прихватил с собой пистолет. Прыгая по лестнице через ступеньку, он сбежал вниз и чуть не столкнулся с входящим в дом Чалым. Тот криво улыбнулся, стиснул на мгновение плечо Дениса ледяной тяжелой рукой и бросил коротко на ходу:

– Это к нам гости едут, Хорта запри. И оружие оставь, сейчас оно тебе не понадобится. – И пошел будить остальных. Впрочем, все уже давно последовали примеру Дениса – Михаил Петрович и Кошмар, не зажигая свет, смотрели в окна кабинета. Денис затолкал полусонного пса в свою комнату, запер дверь и тоже вошел в темный кабинет.

– Кто это? – шепотом спросил он у Кошмара, но тот лишь пожал плечами. Денис посмотрел в окно – колонна из трех машин остановилась у их коттеджа, но никто не вышел из автомобилей, тишину нарушало только урчание работающих двигателей.

– Пойдемте, Александр. – Михаил Петрович решительно двинулся вперед, Чалый, как показалось Денису, нехотя последовал за ним. В окно было видно, как рэкс открывает ворота, и первый автомобиль заезжает во двор. Еще две машины остались на улице, только подъехали чуть ближе к закрытым уже створкам и заглушили двигатели. Из всех машин вышли сразу несколько человек, и быстро разошлись по сторонам. Потом открылась задняя дверца остановившегося посреди двора огромного и блестящего даже в темноте автомобиля, кто-то стремительно выбрался из него наружу. С улицы донеслись голоса, обрывки фраз, человек быстро пошел к дому, сделав одновременно резкий запрещающий жест рукой, поздоровался с Михаилом Петровичем и вошел в дом. Приехавшие с ним люди, как по команде, бросились, было следом, но сразу остановились. Денис расслышал что-то вроде «тут и без вас найдется, кому…». Кто-то попробовал протестовать, но к нему не прислушались. Михаил Петрович сделал шаг в сторону, пропуская ночных гостей в дом, Чалый вошел последним. Лестница заскрипела – по ней одновременно поднимались несколько человек. Опомнившиеся Денис и Кошмар бросились прочь от окна, уселись за стол, но тут же вскочили – в кабинет вошел невысокий, худой, стремительный человек. Несомненно, это и был тот самый таинственный пассажир стоявшей посреди двора огромной машины, выбравший для своего визита в Озерное столь поздний час. Человек на мгновение остановился на пороге, потом быстро пересек кабинет и сел за стол.

– Нужен свет, – произнес он еле слышно, и Кошмар бросился выполнять не то пожелание, не то приказ. Рэкс стремительно задернул плотные шторы на окнах, вошедший следом за гостем Михаил Петрович щелкнул выключателем. Кабинет озарился неярким светом половины ламп, дверь захлопнулась, и Денис смог, наконец, рассмотреть, их позднего посетителя. Человеку на вид было не больше пятидесяти лет, движения его были порывистыми, а взгляд – острый и цепкий. Он по очереди осмотрел всех стоявших рядом с ним людей, потом ровным, очень спокойным и ровным тоном заговорил:

– Прошу прощения за поздний визит, но ситуация начала развиваться таким образом, что откладывать его я не мог. Присаживайтесь. – Он сделал приглашающий жест рукой, и все немедленно выполнили его распоряжение – по-другому его слова и действия трактовать было нельзя. Проигнорировал предложение только Чалый – он отошел от стола, встал около двери и вжался в стену, словно пытаясь затеряться среди густых теней. Человек за столом молча проследил за ним, но ничего не сказал. Денис, пораженный странным поведением Чалого, попытался оглянуться, но почему-то передумал. Он все гадал, кем может быть этот посетитель, которого, как давно знакомого, встречали Михаил Петрович и Чалый, но в голову ничего не приходило. Шевелилась где-то далеко скользкая, увертливая мысль-догадка, но Денис никак не мог ухватить ее, поймать и хорошенько рассмотреть. Тем временем, пауза затянулась. Михаил Петрович молчал, все ждали, когда их «гость» поведает о том, что привело его сюда. Он же раскрыл привезенную с собой папку, перебирал исписанные листы, и продолжал хранить молчание. Тут снизу послышались звуки шагов, залаял запертый в комнате Дениса Хорт, и человек словно очнулся. Он еще раз обвел всех изучающим ледяным взглядом и, наконец, начал говорить: