Ята Петри - Второй Страница 78

Машке давно рассказали что маги живут не долго, но ярко. У магов нет будущего, но…Если маг будет работать хорошо и ответственно, будущее появится у многих людей, потому что прилипал не будет, или будет так мало, что они станут не опасны. Рои не поднимутся в небо, над землей не будет кружить черный снег из спор и сотни гнезд опустеют и исчезнут с лица города, растворившись рассеявшись так и не сформировавшись до конца. Не будет посевов и выбросов, не будет заспоренных объектов. Закончится жестокая необъявленная война. Будет мир во всем мире и все люди станут делится не на зараженных, кукол и «чистых», а все снова станут людьми. Вот такой бред- коктейль состоящий из идеологии, максимализма, романтики и оптимизма. Сплошная нереализуемая Утопия. Но Машка поверила. Поверила до такой степени, что ей стало казаться что только от нее зависит как быстро наступит светлое будущее- светлое в прямом смысле- без черных астральных сущностей.

Максимов пытался объяснить, пытался отговорить, пытался заставить ее думать хоть немного рациональней, практичней, трезвее. Но она ничего слушать не хотела. После очередной ссоры честно предупредила что еще одна попытка с его стороны «перевернуть правду с ног на голову» и она просто развернется и уйдет жить в санаторий. И Максимов замолчал. Кто должен был уступить, почему не он? Тем более что очень долго он сам думал точно так как Машка. Он понимал как именно работают спецы в Клинике с магами и что именно им внушают. И главное понимал зачем это нужно. Магам внушают цель. Цель их маленькой жизни с даром. Внушают таким образом чтобы эта цель четко совпадала с генеральным курсом Клиники. Тратить силу Дара нужно было только с пользой для общего дела. Дар слишком важен. Дар это оружие. А маг…Для клиники любой маг был всего лишь оболочкой для дара. Просто оправой для настоящей ценности.

Так вот если для Клиники Машка была всего лишь оболочкой, то для Максимова она была истинной ценностью. И если бы он знал как избавить Машку от дара, он бы сделал это не задумываясь ни на секунду, жертвуя даже будущим миром во всем мире и окончательной победой.

Но никто не мог сказать что надо сделать. Дар появлялся и пропадал не зависимо от желания и самого хозяина дара и желания окружающих.

Дни тянулись по одному расписанному заранее сценарию- ранний подъем в серых весенних сумерках, кофе и сигареты(Серега втянулся давно, Машка приобщилась к курению во время долгих слишком досмотров, пользуясь перекурами просто как поводом хоть немного отдохнуть, сделать короткую передышку), сборы, проверка одежды, амуниции и оружия. Телефонный звонок в клинику- согласование маршрута и длинный длинный день в зараженных зонах в поисках объектов. День сложный и напряженный- Машка сияла слишком сильно, прилипали появлялись часто, приходилось быть все время на чеку, все время в движении и переездах. За полтора месяца Машка нашла только одно гнездо. Один схрон. Но какой! Огромный. С несколькими десятками полумумифицированных тел, с подсаженными зародышами, со спящими коконами, законсервированный схрон, сформированный очень давно- по крайней мере пару лет назад, и ожидающий какого- то сигнала для развития роя до сегодняшнего времени.

Вскрывали схрон вдвоем. Максимов и Машка.

Нашли его, если по честному, больше случайно чем по точному расчету. Точный расчет показывал совершенно другое место в полукилометре левее городской набережной.

Небо было хмурым с самого утра. Накрапывал мелкий противный дождь. Пока ехали, пока еще бегали по крытым складам, было терпимо, но после того как выбрались на открытое место и началось просто обычное сканирование местности, вымокли так, что одежду можно было совершенно спокойно отжимать, а в ботиках, теоретически непромокаемых, хлюпало порядочное количество воды. Но Машка как то не замечала ни дождя, ни холода, ни пронизывающего не по весеннему ветра. Она была сосредоточенная только на досмотре. Максимов с верной береттой в руках стоял метрах в пятнадцати от Машки и превратившись во внимание и слух — ждал. Почти неподвижно. Дождь ему мешал- шелестел по графию, цокотел по ржавым крышам заброшенных складов, звенел капелью в лужах. Сложно было сосредоточится. Сложно было не обращать внимание на какофонию звуков так похожих на чьи-то неспешные шаги или непонятный говор.

А Машка раскинув руки в стороны, словно живой локатор, пыталась рассмотреть то, что кроме ее не мог увидеть практически никто.

— Здесь чисто- сказала она после почти бесконечных 40 минут досмотра. Максимов заметил как подрагивают ее руки и плечи, каким хриплым стал голос.

— Она уже почти без сил, — думал Максимов, глядя на вымокшую с ног до головы Машку. Раньше, еще совсем не давно энергии и сил у Машки хватало на большее время. Но чем дальше тем быстрее она уставала.

— Поедем отдыхать или погреемся и по маршруту? — спросил Серега, готовый, если она согласится, устроить ей внеочередной выходной, взяв всю ответственность за нарушение расписание просто на себя.

Но Машка тряхнув головой, фыркнув как кошка настояла на продолжении. Причем на слишком непонятном продолжении вне расписания и маршрута.

— Там вот ближе к старым корпусам непонятное темное пятно. Я долго пыталась разобраться что же там такое, но я не чувствую.

— Прилипалы? — Серега похлопал себя по карману в поисках пачки сигарет.

— Не знаю. Какое-то все статическое, мертвое и в тоже время это их энергетика. Я не могу пока разобраться…Подкуришь сигарету?

— Держи. Может лучше шоколад или по бутерброду? Тебе поесть надо. Ты уже шатаешься, Машка.

Она покачала головой, отмахнулась от предложения перекусить и затянувшись сигаретой, показала на виднеющийся белесый угол обвалившегося цеха. — Фонит очень сильно, даже на таком расстоянии. У меня чувство что и отсюда энергию тянут.

Серега достал электромагнитный измеритель- стрелка прибора тоже заметно подрагивала. Хотя Машку можно было не перепроверять. Она не ошибалась.

— Побежали? — после короткого перекура спросила Машка.

Кивнув Максимов с пистолетом на изготовку двинулся вперед, а Машка почти след в след за ним, так чтобы в любой момент Максимов мог прикрыть ее. В паре ходить было трудно. Но они уже привыкли и притерлись друг к другу за это время.

Чем ближе подходили к стенам цеха, тем больше Машка становилась напряженней сосредоточенней.

— Тише — попросила она и отстранив Максимова двинулась вперед. Серега не слышал ничего кроме уже привычного шороха дождя.

— Они же дышат…сказала Машка совершенно растерянно.

У Максимова брови поползли на лоб. — Кто дышит, Маш?