Линкольн Чайлд - Колесо тьмы Страница 8

– Еще не настала пора это открыть. Агозиен у нас забрали.

– Вы имеете в виду, забрали преждевременно?

Монах сокрушенно покачал головой:

– Мы были его хранителями. Крайне важно, чтобы священный предмет был возвращен, прежде чем… – Он умолк.

– Прежде чем что?

Но мудрец только качал головой. В тусклом освещении черты его лица, наполненные тревогой, выглядели изможденными и застывшими.

– Вы должны мне сказать, – с нажимом продолжала девушка. – Это поможет Пендергасту определить местонахождение артефакта. Я не выдам тайну никому, кроме него.

– Давайте закроем глаза и помедитируем, – предложил собеседник. – Давайте медитировать и возносить молитвы о его скором и благополучном возвращении.

Констанс нервно сглотнула, пытаясь успокоиться. Верно, сейчас она вела себя слишком эмоционально. Ее поведение, бесспорно, шокировало монахов. Но она дала Алоизию обещание и должна его выполнить.

Монах начал бормотать нараспев, остальные подхватили. Странные, жужжащие, без конца повторяющиеся звуки наполнили сознание Констанс, и весь ее гнев, отчаянное желание знать больше как будто вытекли из нее, словно вода из пробитого сосуда. Сильное желание исполнить просьбу Пендергаста поблекло, куда-то исчезло. Ум сделался бдительным, ясным, почти спокойным.

Пение прекратилось, и она медленно открыла глаза.

– Ты по-прежнему жаждешь ответа на свой вопрос?

Наступило долгое молчание. Констанс вспомнила один из уроков – учение о желании – и склонила голову.

– Нет, – солгала девушка, нуждаясь в информации больше, чем когда-либо.

Монах улыбнулся:

– Нужно многому научиться, маленький монах. Мы прекрасно понимаем, что тебе необходимы эти сведения и что они будут полезны. Но для тебя лично нехорошо, что ты так их жаждешь. Это знание крайне опасно. Оно способно разрушить не только твою жизнь, но и твою душу. Оно может навсегда отгородить тебя от просветления.

Констанс подняла глаза.

– Оно мне необходимо.

– Мы не знаем, что такое Агозиен. Не знаем, как он попал в Индию. Не знаем, кто его создал. Но мы знаем, зачем он был создан.

Констанс ждала.

– Он был создан, чтобы навлечь на мир грозное отмщение.

– Отмщение? Что за отмщение?

– Чтобы очистить землю.

По необъяснимой причине девушка почувствовала, что не хочет, чтобы монах продолжал. Она с трудом выдавила:

– Очистить… как?

Тревожное выражение на лице собеседника обернулось почти горестным.

– Мне очень жаль обременять тебя этим тяжелым знанием. Когда земля погрязнет в эгоизме, алчности, насилии и зле, Агозиен очистит ее от человеческого бремени.

Констанс судорожно сглотнула.

– Я не вполне понимаю.

– Полностью очистит землю от человеческого бремени, – очень тихо повторил монах. – Чтобы можно было начать все заново.

Глава 7

С кожаным чемоданчиком в руке Алоизий Пендергаст сошел с борта венецианского речного трамвайчика – вапоретто – у Ка д’Оро[15] и огляделся. Стоял теплый летний день, солнце играло в водах Гранд-Канала, сверкало на замысловатых мраморных фасадах многочисленных палаццо.

Сверившись с маленьким листком бумаги, он зашагал по набережной к северо-востоку, к церкви Иезуитов, и вскоре, оставив позади шум и суету, углубился в тенистую прохладу боковых улочек позади дворцов, выстроившихся вдоль Гранд-Канала. Из ближайшего ресторанчика лилась ритмичная музыка, по небольшому каналу маневрировала маленькая моторка, чуть подальше волны плескались о мосты из мрамора и травертина. Из окна дома на набережной высунулся мужчина и что-то крикнул через канал женщине, та засмеялась в ответ.

Еще несколько поворотов – и Пендергаст оказался у двери со стертой бронзовой кнопкой. На табличке скромно значилось: «Доктор Адриано Морин». Спецагент нажал один раз, подождал и через некоторое время, услышав скрип открываемого окна, поднял голову. На него смотрела незнакомая женщина.

– Что вы хотите? – спросила она по-итальянски.

– У меня назначена встреча с Dottore[16]. Мое имя Пендергаст.

Женщина в окне исчезла, и через секунду дверь отворилась.

– Входите.

Пендергаст вошел в маленький вестибюль с обитыми красным шелковым штофом стенами и полом из черных и белых мраморных квадратов. Комнату украшали разнообразные утонченные произведения азиатского искусства: древняя голова кхмера из Камбоджи; тибетский дорже из сплошного куска золота, инкрустированный бирюзой; несколько старых тханок; украшенный цветными рисунками манускрипт эпохи Великих Моголов в стеклянном футляре; голова Будды из слоновой кости.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – сказала женщина, занимая место за маленькой конторкой.

Пендергаст сел, положил кейс на колени и стал ждать. Он знал, что доктор Морин – один из наиболее известных в Европе скупщиков антиквариата сомнительного происхождения. По сути, высокого уровня делец «черного рынка», один из многих, кто принимал краденые древности из азиатских стран, снабжал их липовыми документами, а затем легально продавал музеям и коллекционерам, которые предпочитали не задавать лишних вопросов.

В следующую минуту в дверях появился сам доктор Морин – аккуратный элегантный господин с изящно отполированными ногтями, маленькими ступнями, в прекрасной итальянской обуви и с тщательно ухоженной бородкой.

– Мистер Пендергаст? Очень приятно.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Прошу вас, пойдемте со мной.

Пендергаст последовал за антикваром в длинный salone[17], готические окна которого выходили на Гранд-Канал. Как и приемная, он был заполнен образцами азиатского искусства. Морин указал гостю на кресло, оба сели. Хозяин достал из кармана золотой портсигар, щелчком открыл и предложил Пендергасту.

– Нет, благодарю вас.

– Не возражаете, если я закурю?

– Конечно нет.

Морин вытащил сигарету и элегантно закинул ногу на ногу.

– Итак, мистер Пендергаст, чем могу быть полезен?

– У вас прелестная коллекция, доктор Морин.

Морин улыбнулся, обвел рукой комнату:

– Я продаю только в частные руки. Мы, как видите, не открыты для всеобщего обозрения. Как давно вы занимаетесь коллекционированием? Мне прежде не попадалось ваше имя, а я могу похвастаться, что знаю почти всех в этой области.

– Я не коллекционер.

Рука Морина застыла с зажигалкой, поднесенной к сигарете.

– Не коллекционер? Должно быть, я вас не так понял, когда вы говорили со мной по телефону.

– Вы поняли правильно. Я солгал.

Теперь рука с сигаретой замерла надолго, дым тонкой струйкой вился в воздухе.

– Прошу прощения?

– На самом деле я детектив. Веду частное расследование, разыскиваю пропавший предмет.

Казалось, самый воздух в комнате застыл.

– Поскольку вы признаете, что находитесь здесь не по указанному делу, – спокойно проговорил Морин, – и поскольку добились доступа обманным путем, боюсь, наш разговор окончен. – Он встал. – Всего хорошего, мистер Пендергаст. Лавиния вас проводит.

Хозяин повернулся, чтобы покинуть комнату, и Пендергаст произнес ему в спину:

– Кстати, вон та кхмерская статуэтка в углу – из Бантей Кхмара. Украдена всего два месяца назад.

Морин остановился на полпути к двери.

– Вы ошибаетесь. Она происходит из старой швейцарской коллекции. У меня имеются два документа, подтверждающие это. Так же как и на все предметы моей коллекции.

– А у меня есть фотография этого предмета на месте, в храмовой стене.

– Лавиния! – позвал Морин. – Пожалуйста, позвоните в полицию и скажите им, что у меня в доме нежелательное лицо, которое отказывается уходить.

– А вон то изображение Шри Чакрасамвары и Ваджраварахи из Непала было вывезено по фальшивому разрешению. Ничто подобное не могло бы покинуть Непал легально.

– Мы подождем полицию или вы уйдете добровольно?

Пендергаст бросил взгляд на часы.

– Буду счастлив подождать. – Он похлопал по кейсу. – У меня здесь достаточно документов, чтобы загрузить Интерпол на долгие годы.

– У вас ничего нет. Все мои шедевры легальны, тщательно проверенного происхождения.

– Как вон та жертвенная чаша из черепа, оправленная в золото и серебро? Она легальна… потому что это современная копия. Или вы пытаетесь выдать ее за оригинал?

Повисло молчание. Через высокие окна лился волшебный венецианский свет, наполняя изумительную комнату золотым сиянием.

– Когда придет полиция, я велю вас арестовать, – произнес наконец Морин.

– Да, и они, бесспорно, конфискуют содержимое моего кейса, которое найдут крайне интересным.

– Вы шантажист.

– Шантажист? Я ничего для себя не прошу. Я просто излагаю факты. К примеру, вон тот бог Вишну с женами, якобы эпохи династии Палов, тоже подделка. Будь он подлинным, принес бы вам небольшое состояние. Как жаль, что вы не можете его продать.