Таня Хафф - Договор крови Страница 8

— Да, доктор. — Кэтрин осторожно поместила извлеченный из черепной коробки мозг на пластмассовый поднос. Свет люминесцентной лампы, установленной над столом, украсил его серо-зеленоватую массу золотистыми бликами. — Было бы превосходно, если бы мы могли проводить окончательные работы на субъекте, который подвергся предварительной подготовке... Я хочу сказать, что задержка, вызванная необходимостью индивидуального подбора бактерий, может сказаться на них отрицательно.

— Похоже, что нет, — саркастически заметила доктор Брайт, сопровождая свои слова укоризненным пожатием плеч по поводу стука, доносившегося из герметичного бокса с номером девять, и проследовала к выходу из лаборатории.

Стук продолжался.

— Куда вас доставить, леди?

Вики открыла рот, но вдруг поняла, что не имеет ни малейшего представления, куда нужно ехать.

— Королевский университет, пожалуйста. Биологический факультет. — Тело ее матери уже, должно быть, увезли в морг. Конечно, кто-нибудь сможет сказать ей, как добраться...

— Королевский университет — это целый студенческий городок. — Таксист развернулся со стоянки у вокзала и повернул на Тейлор Кидд Бульвар. — Вы знаете точный адрес?

Она знала адрес. Ее мать с гордостью водила ее вокруг нового здания университета сразу после того, как оно было построено два года назад.

— Это на Арч-стрит.

— Вниз, по направлению к старой больнице, не так ли? Прекрасно. — Шофер добродушно улыбнулся ей в зеркало заднего вида. — За пятнадцать лет работы не было случая, чтобы я заблудился. Сегодня хороший денек. Похоже на то, что весна все-таки решила сменить гнев на милость.

Вики бросила взгляд из окна машины. Солнце сияло. Так же солнечно было и в Торонто? Она не смогла вспомнить.

— Знаете, зима — более удобное время для нашего бизнеса. Мало кому захочется прогуляться, когда слякоть доходит доколесных колпаков автомобиля, верно ведь? И все же апрель не так уж плох, хотя у нас здесь выпадает масса дождей. Пусть будет дождь, вот что я говорю. Как долго вы намерены оставаться в Кингстоне?

— Еще не знаю.

— Приехали навестить родственников?

— Да.

«Мою мать. Она умерла».

Тон ее кратких, односложных ответов привел таксиста к выводу, что клиентка не в настроении вести беседу, и дальнейшие вопросы задавать не стоит. Тихо насвистывая, он оставил ее в относительной тишине наедине со своими невеселыми мыслями.

Попытка объединить бетонное покрытие перед новым зданием комплекса биологических исследований с более старыми плитами известняка оказалась, на ее взгляд, не слишком удачной. Таксист, похоже, придерживался схожего мнения.

— Прогресс, — отважился ввернуть он, когда Вики открыла заднюю дверцу; щедрые чаевые снова развязали шоферу язык. — Однако в наше время ребята нуждаются не только в паре горелок Бунзена и элементарном наборе реактивов, чтобы проводить серьезные исследования, не так ли? В газете писали, что какой-то аспирант получил патент на новый вид бактерий.

Вики, протянувшая ему двадцатку, потому что это была первая банкнота, которую она вытащила из бумажника, не обратила внимания на замечание таксиста.

Тот покачал головой, наблюдая, как она устремилась вперед с нервно напряженной спиной, с огромной сумкой в руках, которую она держала, словно оружие, и предположил, что дамочке этой предстоит нелегкий день.

— Миссис Шоу? Я — Вики Нельсон...

Миниатюрная женщина за письменным столом вскочила, протягивая к ней обе руки.

— О да, конечно, я вас узнала. Ах, бедняжка, вам пришлось добираться сюда из Торонто?

Вики отступила назад, однако не смогла уклониться от крепкого рукопожатия. Прежде чем она смогла выговорить хоть слово, миссис Шоу прямо-таки набросилась на нее.

— Ну конечно, так оно и должно быть. Я хотела сказать, что вы были в Торонто, когда я позвонила, а теперь вы здесь. — Она улыбнулась, несколько смущенная, и выпустила ее руку. — Простите. Это просто... видите ли, ваша мать и я... мы дружили, мы работали вместе почти пять лет, и когда она... Я хотела сказать, когда... это было просто... такое жуткое потрясение.

Слезы, хлынувшие из глаз пожилой женщины, ужасно смутили Вики, которая, к ужасу своему, осознала, что не имеет ни малейшего представления, что ей следовало бы сейчас сказать. Все слова утешения, которые она произносила за эти годы, чтобы облегчить тысячи разнообразных видов скорби, вся ее подготовка весь жизненный и профессиональный опыт — все это в один момент куда-то испарилось...

— Простите меня. — Миссис Шоу поискала в рукаве и извлекла мокрую скомканную салфетку. — Каждый раз, когда я думаю об этом... Не могу справиться с собой.

— Именно поэтому я не перестаю повторять, что вам следует отправиться домой.

Вики с благодарностью обернулась лицом к женщине, произнесшей эти слова, спокойный, размеренный тон которых подействовал благотворно, как бальзам, на ее натянутые нервы. Даме, стоявшей в дверях кабинета, было за сорок. Невысокая, крепко скроенная, она была одета в практичный костюм — серые фланелевые брюки и белую, отделанную кружевом блузку под белым же рабочим халатом. Рыжевато-каштановые волосы коротко подстрижены в соответствии с модой; очки в массивной оправе прочно держатся на носу, густо усыпанном веснушками. Почти осязаемо чувствовалась ее уверенность. Внезапно Вики с удивлением осознала, что присутствие этой женщины удивительным образом ее успокоило.

Миссис Шоу шмыгнула носом и снова засунула салфетку в рукав.

— Но я же объяснила вам, доктор Брайт, что мне не хочется уходить домой, где я проведу остаток дня в одиночестве, тогда как здесь, в окружении людей, я, возможно, смогу даже сделать что-нибудь полезное. — Вики почувствовала, как тонкие пальчики миссис Шоу сомкнулись у нее на запястье. — Доктор Брайт, это дочь Марджори, Виктория.

Ладонь руководителя биологического факультета, обменявшейся с Вики коротким энергичным рукопожатием, оказалась теплой и сухой.

— Мы с вами встречались несколько лет тому назад, мисс Нельсон, сразу после вашей первой награды, мне помнится. Я с сожалением узнала о вашей болезни сетчатки. Должно быть, нелегко вам было оставить работу, которой вы отдавали всю свою душу. А теперь... — Она развела руками. — Примите мои искренние соболезнования по поводу кончины вашей матери.

— Благодарю вас. — Казалось, говорить больше было не о чем.

— Лечащий врач вашей матери, доктор Фридман, если вы пожелаете увидеться с ней, ведет прием в собственном кабинете. Что же касается тела, я распорядилась, чтобы его забрали в морг нашей больницы. Поскольку мы не знали точно, когда вы появитесь и какие дадите распоряжения по поводу обряда похорон, нам показалось, так будет лучше всего. Миссис Шоу позвонила, чтобы сообщить вам об этом, но, должно быть, вы к тому времени уже вышли из дому.