Артем Тихомиров - Женщина в тени Страница 8

– Куда вы пойдете? Даже не думайте! Оставайтесь!

– Но вам на работу. У вас дела.

– Сегодня не надо. Как минимум вы должны у меня переночевать! И никаких разговоров.

Женщина смотрела на нее большими испуганными глазами.

– А что будет потом?

Инга взяла платок и зеркальце.

Внушающая отвращение пьяная физиономия с припухшими глазами…

Зеркальце чуть не полетело в стену.

– И потом оставайтесь. Посмотрим. Я устрою вас на работу…

– Да?

– А почему нет? – Инга встала из-за стола, намереваясь идти за вином. – Завтра все и обсудим. Или даже сегодня. – Она рассмеялась, как смеется сильно перебравший человек. Женщина покачала головой. Не поверила, что ли?

– Вы не шутите, Инга?

– Ни в одном глазу. – Она подмигнула. – Я скоро вернусь, не скучайте, ладно? И забудьте на время о своих проблемах. Сегодня обойдемся без них.

Женщина заплакала. Инга вышла из комнаты, чтобы одеться.

Они проговорили до часа ночи. У Светланы Борисовны, оказывается, было философское образование, но в жизни оно ей так и не пригодилось. Как в большинстве случаев. Двадцать с лишним лет она работала в социальной службе, а когда случилось несчастье, коллеги от нее отвернулись. Вот как бывает, думала Инга, помогаешь людям, но когда дело доходит до себя самого…

Она понимала, что эмоциональная перегрузка скоро заставит ее совершить что-нибудь неадекватное. Жалость к этой женщине, жалость к себе, попытки найти выход из тупика, в котором Инга оказалась по вине Соколова, – все это навалилось разом. В конечном итоге, она устроила еще одну пьяную истерику.

А потом уснула.

Утром обнаружилось, что гостья исчезла. Инга встала, прилагая немалые усилия к тому, чтобы заставить тело совершать нужные движения, и оглядела большую комнату. Потом поискала во второй, потом на кухне, потом… Светланы Борисовны не было. Входные двери прикрыты, но замки не защелкнуты. Видимо, это случилось уже без участия Инги…

Чувствуя себя до последней степени разбитой, она поплелась под прохладный душ, который основательно встряхнул ее и вернул, хотя бы частично, способность мыслить. От вина был кислый вкус во рту. Даже чистка зубов и языка не помогали избавиться от этой мерзости.

Гостья ушла – это факт. Почему? Инга просила ее остаться, требовала дать согласие – совершенно искренне, – но та, видимо, не поверила.

– Я вела себя отвратительно, – сказала Инга вслух, садясь на диван. – Дура я набитая! Как так можно?

Ей было стыдно. Инга закрыла лицо руками. Что она такого наплела? Может, позволила себе лишнее и обидела человека, которого пригласила сама же? Дура безмозглая!

Десять утра. Инга взяла сотовый, проверить, кто звонил. Пара подружек. Соколов не выходил на связь. И то хорошо. Инга поставила телефон заряжаться, а сама легла на диван и закурила.

«Хороша же я вчера была. Использовала ее как жилетку… Все, наверное, выболтала. Не помню. А она слушала, да, как будто я ей дочь, с терпением овечьим. Хотя мне надо было дать по шее, чтобы заткнулась! Ненавижу это!»

Инга выискивала в памяти подробности вчерашнего, но не находила ничего определенного. Чувство беспокойства ее не покидало. Вот и думай лежи, чего натворила и какой идиоткой себя выставила. Невыносимо!

Задремав на двадцать минут, Инга проснулась. Желудок требовал хоть какой-нибудь еды.

– Я собиралась дать ей денег, но забыла… – сказала она себе самой. Дала? Или забыла? Инга ударила кулаком в стену. В более глупом положении она еще не оказывалась.

«Может быть, она будет в сквере. Потом пойду поищу».

Инга открыла форточку, бросила взгляд на горку, стоящую у стены. На полке что-то лежало, чего не было раньше. Инга подошла. Прижатый медальоном на цепочке, с краю пристроился небольшой лист бумаги. Девушка взяла обе эти вещи, чувствуя себя словно во сне; развернула бумагу. Гостья оставила ей записку.

«Дорогая Инга! Я благодарю Вас за гостеприимство, за хлеб и соль. Я провела прекрасный вечер. Вы мне очень понравились. Вы достойный человек. Я не могу отплатить Вам той же монетой, но, может быть, Вы возьмете в подарок этот медальон? Он принесет Вам удачу. Я верю. Всего хорошего. Ваши проблемы решатся, не сомневайтесь. С уважением, Светлана Борисовна».

Инга сжала в одной руке записку, в другой медальон на цепочке. В этом нет справедливости. Она ничего не смогла сделать для нее и вела себя как чокнутая. Что ужин и вино? Вовсе не такое отношение было нужно этой женщине. Нечто большее, нечто большее…

Инга рассматривала подарок. Формой он напоминал фасолевое зернышко, сделанное из какого-то черного камня. Наверное, поделочного. По всей длине «фасолинку» опоясывал серебристый ободок толщиной миллиметра два. У ободка было ушко, к которому крепилась обыкновенная цепочка.

Инга повесила медальон себе на шею. Если он и приносит удачу, то, видимо, хозяйку эта удача обошла стороной. Или вообще не трогать эту вещь?

Инга не знала, как поступить. Заглянув в зеркало, она нашла, что медальон смотрится на ее груди не так и плохо. Впрочем, с первого взгляда видно: дешевая бижутерия. Сентиментальная вещичка от человека, никогда в жизни не державшего в руках драгоценности. У самой Инги было два-три украшения, остатки былой роскоши, но она их не носила. Не особенно любила побрякушки. Они будут первыми кандидатами на продажу, когда Инга всерьез приступит к решению своей проблемы.

Но неужели она будет носить это?

Инга повернулась перед зеркалом, чтобы проверить, как медальон ведет себя. Суеверия суевериями, но есть вероятность, что вещица не приносит удачу, а наоборот. Наглядный пример – сама Светлана Борисовна. От нее эта вещь могла напитаться чем-нибудь нехорошим.

Инга спрятала медальон под одежду. В какой-то миг ей захотелось, чтобы он был с ней, непременно был.

«Ладно, пусть пока так. Во время танца, конечно, придется снимать, но это не страшно».

Теперь Инга думала о вчерашнем более спокойно. Чувство стыда не было таким жгучим.

«Поищу в сквере. Если она там появлялась, то появится еще… Надо ее найти, так дело не пойдет».

Но как ее искать, когда она не хочет? Имей гостья желание принять помощь, она бы не сбежала.

Инга прочитала записку несколько раз, пробуя найти в ней скрытый смысл. Однако все было предельно ясно. Гостья ушла, не желая и дальше доставлять хозяйке неудобства, – так она считала.

«Ваши проблемы решатся, не сомневайтесь». Значит ли это, что Инга успела ей обо всем рассказать? Неужто пьяный бред вылился в исповедь? Вот, дескать, посмотрите, у меня тоже не все хорошо, я в глубокой заднице, глубже просто некуда… Инга сунула гостье свои проблемы под нос, что было с ее стороны просто свинством.