Степан Мазур - Изнанка Мира Страница 8

Парень оглядел поверженных противников, стянул наушники — магичка явственно услышала боевые напевы и ритм барабанов. «Рыцарь», подхватив спасённую под руку, заговорил приятным баритоном:

— Добрый вечер, миледи. А я иду, главное, с тренировки, смотрю — Хича освободился с зоны. Ой, думаю, беда с девушкой будет. Простите, но не мог не помочь. Как вас зовут? — спросил он так, словно ничего и не было, только чуть сбивалось дыхание, да сердце стучало по рёбрам, выдавая волнение.

— Милослава, — улыбнулась поражённая девушка.

— Какое доброе имя. А меня Арий. Отец фанат «Арии». Металлюга ещё тот… Скажите, Милослава, а можно пригласить вас в кафе погреться? — Парень потянул девушку прочь от места столкновения, не дожидаясь ответа. Разгорячённое адреналином тело действовало быстрее.

— Конечно, Арий. Только давай на «ты», — продолжила Милослава, последним взглядом окинув поверженный квартет.

Люция застыла, всматриваясь в парочку. Тёмная сфера над головой магички растаяла, как будто и не было. Невероятно! Такого быть не могло. По крайней мере, так сразу.

Саркон стянул огненные перчатки и опустил руку на плечо напарнице. Грустно произнес тоном поверженного:

— Ну, вот. Ещё один Свободный.

Ангел тяжело вздохнула. Самыми непонятными для неё существами в мире были именно Свободные люди.

Куда там серафимам!

Глава 3 — Искушение —

Каждый, подобно Луне,

имеет свою тёмную сторону,

которую не показывает никому

Дождь. Мелкая, нудная морось сыпалась на плащи, собираясь в капли и скатываясь вниз, под ноги. Холодная, непонятная погода. Рай для простудных заболеваний.

Длинные локоны Люции намокли. Белые пряди торчали из-под капюшона и свисали на груди, набирая влагу и вес. Ангел щурилась от порывов ветра и прижималась к напарнику. Он большой — пусть защищает от ветра и непогоды.

Саркон хмурился, но ангела не отстранял, наоборот, расстегнул плащ и прижал к себе, делясь теплом, грея своим телом. Да и объятие напарницы, вопреки привычке демонов считать ангелов уродами, было приятно. Более чем.

Её дыхание обжигает, а от прикосновений тонких ручек по грубой коже мурашки. Вспомнить, когда с ним было подобное, он не мог. Она словно проводит льдом. Демон ненавидел холод, но этот терпеть мог. Более чем.

Люцию и вовсе никто не воспитывал в духе ангельских сообществ и в кровь вместе с постулатами ненависти к демонам не вливал. Сар грел, и этого было достаточно, чтобы считать его своим. Большой, тёплый, добрый мишка. Более чем.

Хмурая осенняя ночная погода убивала Люцию. Да, она не может умереть как простой человек, замёрзнув, но неприятные ощущения вгоняют в тоску. Крыльям нужно тепло и сухость. А не это.

Проклятая погода!

Стояли у кафе, прижавшись друг к другу, как молодожёны. Со стороны — так просто лобзающие друг друга людишки. Разве что третий час ночи сбивал с толку, и мерзкая погода мало подходила для прогулок. Вдобавок, пара то исчезала с посторонних глаз, то появлялась, экономя силы. До утра ещё много работы. Надо беречь припасы. Начальство спросит за всё, если уйдут с дежурства раньше времени. Они же вроде как на испытательном сроке. С них особый спрос.

— Сар, — протянула ангел.

— Что? — глухо пробормотал Саркон.

— А почему у тебя нет хвостика?

Голос демона чуть понизился. Появились даже оттенки некоего смущения, чего раньше Люция за ним не замечала.

— Эй, это ты так греешься? — хмыкнул демон. — Или это обыск?

— Ну… мне же интересно, — хихикнула довольная Люция. Похоже, она нащупала его слабое место.

— Все ангелы такие любопытные?

— Все демоны задают встречные вопросы? Это прерогатива земных женщин. Запомни.

— Хорошо, хорошо. Сдаюсь, — пошёл на попятную демон, привыкший, что споритьс ангелом себе дороже.

— Тогда признавайся. — Развеселилась Люция, потирая руки. — Сейчас я из тебя всё вытяну.

— Наш род не из хвостатых, — ответил Саркон и замолк.

Вроде надо отстраниться как гордому потомку своего бесхвостого рода, но объятия такие тёплые. Проклятые руки не разжимаются. Как заколдованные. Только колдовства ни капли. Как ей удаётся так поступать с ним?

— Что? И это всё? — Лю попыталась ущипнуть, но роговую броню особо не подденешь, разве что освящённым мечом. Те режут её, как свежий хлебушек.

— А что ещё? — Саркон приподнял бровь. Без растительности на лице та выглядела немного странно. Для человека, но не для демона.

— Я видела хвостатых чертей, бесов. Больше никого.

— Хвосты для мелкой нечисти.

— А ты, значит, нечисть крупная?

— У меня три рога!

Люция отстранилась, скрывая улыбку.

— Да какие рога… Так, рожки…

— На большие шляпа не налезет, — сделал вид, что оскорбился, Саркон. — Так бы с крупнорогими по городу шастала? Мороки бы больше было.

— Значит, с тобой мне ещё повезло? — сделала вывод ангел.

— А то!

— Хотя, с другой стороны, должно же ангелу хоть в чём-то повезти. Правда, мой мелкорогатенький друг?

— Не сомневайся.

Разговор прервал новый «приказ». Первой подхватилась ангел, получив координаты и уточнение задачи.

— Ладно, оставим наши прения, — предложила Люция. — Начальство шлёт новый наказ… Не понимаю только, почему мы должны этим заниматься?

— Чем? — буркнул Саркон, заставляя себя разжать руки. Оторваться от единственного источника тепла в этом мире было столь же неприятно демону, как есть сладкое.

— Искушение… — протянула ангел.

— Да что там у них — совсем рабочих рук не осталось? — вспылил демон.

— Наверное, мы ближе всех. Чего бурчать? Идём. Там видно будет.

Замерцавшее синее марево телепорта. Шаг. Мигом опустевший столик.

Вышли на другом конце города в спальном районе, для порядка почти скрыв тела. Если бы кто взглянул со стороны, увидел бы лишь дымку. И, по обыкновению, посчитал бы, что показалось. В дождь в ночи чего только не увидишь. Редкие прохожие бредут усталые, а то и вовсе под градусом. Этим чего только не мерещиться.

Несколько панельных домов, соединённых буквой «П». Серый тёмный дворик утонул в лужах. Ночью похож на разбомбленные руины. Покорёженная детская площадка, куски асфальта вместо дороги, протоптанные тропки среди высокой жухлой травы. Подъезд без фонаря. Темень. Домофон, однако, рабочий.

Саркон коснулся когтистым пальцем замка и послышался писк. Дверь отворилась. Пахнуло сыростью и мочой.

Люция поморщилась, пройдя под рукой любезно придержавшего дверь демона.