Эдгар По - Маска Красной смерти (сборник) Страница 9

– Хорошо, – ответил Дюпен, – совершенно справедливо. Но что же вы дадите мне в награду? Постойте! Знаете ли, какую награду я попрошу у вас? Расскажите мне все, что вы знаете об убийстве на улице Морг.

Дюпен произнес последние слова совершенно спокойным голосом. С тем же спокойствием он направился к двери, запер ее и положил ключ в карман; затем достал из-под сюртука пистолет и так же спокойно положил его на стол.

Лицо матроса побагровело, как будто он вот-вот задохнется. Он вскочил и схватил палку, но через секунду снова опустился на стул, дрожа и побледнев, как полотно. Он не мог произнести ни слова. Мне стало жаль его.

– Друг мой, – сказал Дюпен самым ласковым голосом, – вы беспокоитесь напрасно. Клянусь честью, мы не желаем вам зла. Я знаю, что вы не виновны в убийстве на улице Морг. Но это все-таки не значит, что вы вовсе не причастны к делу. Из того, что я сказал, вы можете судить, что я имел возможность кое-что узнать. Нам все ясно. Вы ничего не могли сделать, чтобы предупредить несчастье, и ни в чем не виноваты. Вам нечего скрывать и нет причин скрываться. С другой стороны, вы, как честный человек, обязаны рассказать все, что знаете. В настоящее время, как вам известно, невинный человек заключен в тюрьму по обвинению в известном вам преступлении.

Пока Дюпен говорил, матрос почти совершенно пришел в себя, но вся его первоначальная храбрость улетучилась.

– Господь да поможет мне! – воскликнул он, немного помолчав. – Я расскажу вам все, что знаю, но не надеюсь, что вы поверите мне… Да и глупо было бы надеяться! А между тем я не виновен. Я расскажу все, даже если это будет стоить мне жизни.

Вот что нам поведал матрос. Не так давно он плавал на Индийский архипелаг. Несколько матросов, в числе которых был и он сам, высадились в Борнео и отправились вглубь страны на экскурсию. Матрос с одним из своих товарищей поймал орангутанга; товарищ в скором времени умер, и наш матрос остался единственным хозяином животного. После долгих хлопот матрос, наконец, перевез орангутанга в Париж, в свою собственную квартиру, и, чтобы не вызывать назойливое любопытство соседей, решил держать животное взаперти, пока не вылечит рану на ноге, которую орангутанг нанес себе на корабле. Матрос хотел во что бы то ни стало продать зверя.

Однажды ночью, или, лучше сказать, утром – в утро убийства, – вернувшись с попойки, матрос нашел орангутанга в своей спальне, а не в соседней комнате, где запирал животное на засов. С бритвой в руке и весь вымазанный мылом, орангутанг сидел перед зеркалом и собирался бриться: вероятно, однажды он видел в замочную скважину, как хозяин приводит себя в порядок. В ужасе при виде такого страшного оружия в руках животного, способного употребить его в дело, матрос в первые минуты не знал, на что решиться. Обыкновенно он усмирял обезьяну ударами плети, потому и на этот раз хотел прибегнуть к тому же средству. Но орангутанг выскочил в дверь, пробежал по лестнице и выпрыгнул через окно на улицу.

Француз в отчаянии бросился за ним. Орангутанг, по-прежнему держа бритву, время от времени останавливался, оборачивался и строил гримасы бежавшему за ним хозяину, а когда видел, что тот догоняет его, снова убегал. Эта охота длилась довольно долго. На улицах было совершенно пусто. Наконец, внимание орангутанга привлек свет в открытом окне четвертого этажа. Он бросился к стене, увидел громоотвод, с невообразимой ловкостью вскарабкался наверх, уцепился за отворенный ставень и, упершись в него, прыгнул в комнату прямо на кровать.

Все это произошло быстрее, чем за минуту. Прыгнув, орангутанг откинул ставень к стене. Матрос и обрадовался, и испугался: он надеялся поймать зверя и испугался, что животное может наделать каких-нибудь бед. Эта последняя мысль заставила матроса пуститься вслед за своим беглецом. Он с легкостью взобрался по громоотводу, но, достигнув четвертого этажа, окно которого оказалось довольно высоко, испугался. Приподнявшись на руках и заглянув в комнату, он едва не упал от ужаса… В это-то самое время и раздались крики, разбудившие жителей улицы Морг.

Госпожа Л’Эспане и дочь ее, неодетые, вероятно, разбирали бумаги в шкатулке. Шкатулка была отворена, и бумаги разбросаны по полу. Женщины сидели спинами к окну и, судя по времени, которое прошло от той минуты, как орангутанг вскочил в комнату, и до первых криков, не заметили обезьяну. А хлопанье ставня они, вероятно, приписали ветру.

Когда матрос заглянул в комнату, страшный зверь ухватил за волосы госпожу Л’Эспане, когда та, вероятно, причесывалась, и махал бритвой перед ее лицом, подражая движениям цирюльника. Дочь неподвижно лежала на полу: она была в обмороке. Крики старухи и попытки вырваться, во время которых орангутанг вырвал ей волосы, привели его в ярость и изменили его, по всей вероятности, первоначально кроткие намерения. Быстрым ударом он почти отделил голову госпожи Л’Эспане от туловища; вид крови привел его в остервенение. Скрежеща зубами и сверкая глазами, орангутанг бросился на тело молодой девушки, втиснул ей в шею когти и отпустил только тогда, когда задушил. В эту минуту орангутанг увидел искаженное ужасом лицо своего хозяина.

Ярость животного тотчас перешла в страх. Орангутанг хорошо помнил жестокие удары пле– ти. Понимая, что заслужил наказание, он, по-видимому, хотел скрыть кровавые следы своего преступления и, в волнении прыгая по комнате, опрокидывал мебель и разбрасывал вещи. Наконец, животное схватило тело девушки и засунуло его в трубу, а тело старухи выбросило в окно. Когда обезьяна приблизилась к окну со своей изуродованной жертвой, испуганный матрос быстро спустился по громоотводу, боясь последствий этой страшной резни. Услышанными голосами и были его возгласы ужаса и яростное ответное рычание обезьяны.

Мне нечего больше прибавить. Орангутанг спустился из комнаты по громоотводу до того, как выломали дверь. Пролезая через окно, он, вероятно, затворил его. Мы сообщили подробности дела префекту полиции, Лебона отпустили. Впоследствии орангутанг был пойман самим хозяином и дорого продан в Ботанический сад.

Тайна Мари Роже

В мире часто происходят события, которые мало соотносятся с реальностью. Редко те и другие совпадают. Люди настолько сильно влияют на ход событий, что трудно предугадать, что же окажется в действительности. Так было с Реформацией: вместо протестантизма явилось лютеранство.

Не много есть людей, даже среди самых невозмутимых мыслителей, которым не приходилось бы иногда испытывать смутную, тем не менее потрясающую полуверу в сверхъестественное. Происходит это благодаря целому ряду совпадений, по-видимому, особого, чудесного свойства. Такие чувства – ибо полувера, о которой я говорю, никогда не достигает полной силы и ясного сознания, – неотвязны, их можно разбить только ссылкой на теорию вероятности. Но это, в сущности, теория чисто математическая, таким образом появляется аномалия: самое строгое и точное в науке применяется к самому туманному, духовному, неосязаемому и относящемуся к области умозрения.

Необычайные подробности, которые я намерен предать гласности, составляют первую ветвь целой серии почти непонятных совпадений. Развязку этих событий читатели узнают в истории убийства Мэри Сесилии Роджерс, произошедшей в Нью-Йорке[11].

В своем рассказе «Двойное убийство на улице Морг» я пытался передать склад ума моего друга Огюста Дюпена; тогда я не подозревал, что мне когда-нибудь придется вновь вернуться к этой теме. Единственной моей целью было изобразить это свойство его ума, и обстоятельства вполне помогли мне достигнуть цели. Я мог бы привести другие примеры, но не прибавил бы новых доказательств. Однако последующие события открыли мне такие необыкновенные стороны его аналитического ума, что я не могу долее хранить молчание.

После развязки драмы о двойном убийстве Дюпен вновь погрузился в свое прежнее мечтательное настроение, которое вскоре передалось и мне. Мы продолжали занимать нашу уединенную квартиру в Сен-Жерменском предместье, предоставляли будущее воле судеб и мирно дремали в настоящем, разнообразив скучную действительность грезами.

Но нам не всегда удавалось свободно предаваться мечтам. Неудивительно, что роль, которую играл мой друг в драме на улицы Морг, произвела сильное впечатление на полицию: имя Дюпена получило громкую известность среди ее агентов. Так как он никому не объяснил, посредством каких простых соображений ему удалось раскрыть тайну, неудивительно, что это дело считали почти чудом, и благодаря способности Дюпена к аналитическому мышлению за ним закрепилась необыкновенная слава ясновидца.

Нередко префектура обращалась к нему за содействием. Одним из случаев, при котором снова понадобилась его помощь, стало убийство молодой девушки Мари Роже.

Мари была единственной дочерью вдовы Эстеллы Роже. Еще в детстве она потеряла отца, после его смерти мать с дочерью поселились на улице Сент-Андре, где содержали пансион. Но, когда девушке минул двадцать второй год, владелец парфюмерной лавки, помещавшейся в подвальном этаже Пале-Рояля, обратил внимание на ее поразительную красоту и предложил ей работу. Месье Леблан сообразил, что такая продавщица, как Мари, непременно увеличит его доход, тем более что магазин давно облюбовали молодые искатели приключений. Мари с радостью приняла выгодное предложение парфюмера, хотя мать неохотно согласилась отпустить ее.