Паранойя. Маскарад - Александр Орлов Страница 9

– Он залез в окно. – Прокомментировал криминалист. – На подоконнике следы обуви, на паркете грязь и вода.

– Что-то уже удалось найти? – Спросил Тони.

– Слабый след от ботинка, белые ворсинки на диване, где нападавший зацепил обивку. Больше пока ничего. Сейчас магнитным порошком обработаем, посмотрим подробнее.

Тони присел возле вазы, что-то выискивая, я же встал посредине комнаты, озираясь, пытаясь понять, что за человек здесь живет. Ничего особенного. Ничего примечательного.

Кроме открытого окна, что выходило на пожарную лестницу и разбитой вазы ничего не бросалось в глаза, – ни луж крови, ни таинственных рисунков на стенах, ни мерзких запахов.

На столике, напротив окна, лежали в беспорядке разбросанные журналы, телефонная зарядка, пачка салфеток, несколько дисков с фильмами. Я пробежался по названиям, – какие-то ужастики.

Я осмотрел шкаф, – сорочки, блузки, джинсы… Нижнее белье лежало в отдельном шкафчике аккуратной стопкой, рядом со спрятанной пачкой презервативов. Чистая просторная ванная с душевой кабиной, – небольшая форточка была приоткрыта наружу, бельевая корзина в углу, зеркало с подсветкой, только одна зубная щетка. Початая бутылка водки в шкафчике, одна тарелка в посудомойке, пачка овсяных хлопьев на микроволновке. Аскетично, чисто и пустовато.

Телефон робко дрогнул в кармане. Адам прислал мне наскоро слепленное досье о Селине, всё, что удалось достать. Я бегло пробежал его глазами, перелистывая одну страницу за другой.

Предварительный отчет о травмах – колотая рана в районе груди, порез полумесяц на левой щеке и глубокий порез правой руки, чуть ниже плеча.

Переехала сюда год назад, работала в IT компании менеджером, любит боулинг и ходила на курсы французского языка.

Следом шли фотографии жертвы, выдернутые из соц-сетей. Приятной наружности брюнетка, молодая, застенчивая, карие глаза, тонкие черты лица, глупая челка. Вот она с друзьями в баре, на хоккейном матче, в собачьем питомнике… На последнем фото, которое почему-то было черно-белым, Селина смотрела на куда-то вдаль, и почему-то выглядела очень грустной.

Борись Селина, держись там.

Итак. – Я тяжело выдохнул и бросил бычок в раковину на кухне, еще раз обходя помещение.

Я представил, как он залез по лестнице и через приоткрытое окно. Перевернул вазу, – это очевидно, а жертва, скорее всего, сидела к нему спиной, вот здесь – на софе.

Она услышала звук бьющегося стекла, повернулась и увидела его. Расстояние между ними было около двух метров, и она успела среагировать, вскочить и бросится к выходу, он кинулся за ней.

Она замялась, открывая дверь, толкнула её левым плечом, вывалилась наружу, он нанёс первый удар, порезав ей руку. Он не спешил, – мог схватить её раньше, нанести удар в спину, не дать ей сбежать, но заигрался и упустил. Почему же он пришел за ней?

Почему он выбрал именно тебя?Серьезно, ведь он не мог знать, что окно в твоей квартире открыто? Или он увидел свет с улицы?

Просто поднимался наугад по пожарной лестнице и тут увидел тебя?

Нет, он точно знал куда идти и кто его ждет. И почему-то знал, что беспрепятственно проникнет внутрь. Во сколько это было? Барри сказал, что проснулся от криков глубокой ночью, предположим в 2-3 часа. Значит, убийца мог бы оказаться здесь максимум в 4-5 утра.

– Когда вы зашли, телевизор работал? – Спросил я у криминалиста.

– Нет, сэр. – Ответил офицер, который стоял у входа. – Я зашёл в квартиру первый, телевизор был выключен.

– Свет горел?

– Да, детектив, свет горел.

Что-то не так. Почему в пять утра, когда все нормальные люди мирно сопят в постелях, Селина сидит на софе, пялясь в выключенный телевизор, спиной к открытому окну, будто ожидая кого-то?

Я снова посмотрел на телефон, вглядываясь в лицо на фотографии.

На черно-белой фотографии Селина грустно смотрела прямо в объектив, смущенно улыбаясь.

Меня передернуло.

Какого хрена? Может быть, это другая фотография?

Я пролистал все фото ещё раз. Нет, черно-белой была только одна.

Это всё похмелье. Похмелье и недостаток сна.

Я вернулся в квартиру, Тони был на кухне, шарил в холодильнике.

– Ну что? – Спросил я.

– Убийца пролез в окно, это ясно. – Ответил он, доставая из холодильника открытую пачку молока. – Будешь?

Я отрицательно покачал головой.

– Как хочешь. – Он сделал несколько глотков прямо из пачки, а после продолжил. – Дальше всё и так понятно. Он догнал её уже на первом этаже, где мы видели кровь. Там и ударил в грудь, потом попытался срезать лицо, но она оказалась ещё живой и смогла вырваться и добраться до двери на улицу. Не знаю, что впоследствии остановило его, но он не стал заканчивать.

– На улице в любой момент могли появиться свидетели. Думаю, она кричала, пока бежала от него, да и времени, чтобы закончить ритуал оставалось мало, он решил не рисковать.

– Наверное. – Кивнул Тони и еще раз приложился к молоку. – Могу одно сказать, нападавший конченный псих. Похоже на личный мотив?

– Месть?

– Очень похоже, а ещё, может статься, что эти два дела вообще не связаны. Что если порез на лице просто порез, а не попытка снять кожу с черепа? – Он развел руками. – Вариантов слишком много.

Здесь младший детектив был прав. Я не рассматривал варианты, что это может быть совсем другое убийство, совпадение. Нам не стоило топтаться в апартаментах, мешая работе экспертов, поэтому бегло осмотрев место нападения, мы поспешили его покинуть. Выходя, я заметил, что ключи от квартиры висели на крючке входной двери.

Похоже, она не закрывала дверь, иначе в коридор она бы не выбежала. Очень странно.

Звонил Адам.

– Нашли её парня. Вернее, бывшего парня, – она бросила его неделю назад. – Без предисловий выпалил он. – Джозеф Никсон, 27 лет, её коллега.

– Он в городе? – Уточнил я, пока спускался вслед за Тони.

– Да, мы послали патруль, они сопроводят его в участок.

– Родственники?

– Только мать, она живет в другом городе. Её уже позвонили с больницы.

– Хорошо. Когда Никсона привезут, пусть сидит в допросной, мы скоро будем.

– Принято, Влад.

Мы вышли из здания, окруженное толпой зевак и подоспевших журналистов. Одни уже брали интервью у опрошенных соседей, другие направили камеры на ревущую девчушку, которую тщетно пытались успокоить её подруги, – наверное, друзья жертвы.

Я дернул Тони за рукав, и кивнул в сторону проулка.

– Нужно проверить.