Джозеф Дилейни - Ведьмак: Скользящий (ЛП) Страница 9

Это правда, что я должен был уважать Нанка как Верховного Мага, но я также был вправе отказаться от его требований. Так дело должно было закончиться, но не успел я договорить, как почувствовал внезапную острую боль в левой ноге, близко к лодыжке. Это было так, как будто кто-то колет мою плоть тонким лезвием.

Инстинктивно я нагнулся и коснулся чего-то, что ускользнуло от моих пальцев.

Я проклинал свою собственную глупость, понимая, что я был укушен, своего рода, водной змеей. Тепло и пар притупляли мои чувства; в противном случае я бы узнал о существе при входе в баню. Если бы я поднял хвост, я обнаружил бы его наверняка, но такой акт был немыслим; это было бы серьезным нарушением этикета и большим оскорблением для моего собеседника. Я никогда не ожидал такого предательства.

Опасаясь за свою жизнь, я повернулся и попытался выбраться из бассейна.

Но было уже слишком поздно. Я соскользнул обратно в воду, понимая, что мое тело быстро немеет. Мне становилось трудно дышать, и моя грудь сжималась все сильнее.

- Ты умираешь, - сказал Нанк, его глубокий голос отражался от стен. - Ты должен принять мое предложение. Теперь твои пурра мои, и мне не нужно ничего давать тебе взамен.

Дрожа от боли, я упал в темноту. Я не боялся умереть, но я чувствовал глубокий стыд от такого поражения. Я сделал ошибку, недооценив Нанка. Скаииум подкрался ко мне почти незаметно. Я действительно стал мягким. Я больше не способен быть хайзда магом.

Глава 4. Чудовище Кобалос

НЕССА

-ТЫ ДОЛЖНА БЫТЬ храброй, Несса, - сказала я себе. - Если тебе когда-либо требовалось мужество, тебе нужно оно сейчас – для твоего же блага, но больше всего ради сестер!

Я была заперта в маленькой продолговатой комнате без окна. Там был огарок свечи, насаженный на ржавый шип, выступающий из стены, и в его дрожащем свете я изучила окрестности.

Мое сердце сжалось в тревоге, по правде говоря, это была почти клетка; здесь не было мебели – лишь куча грязной соломы в дальнем углу.

 Я могла видеть темные пятна на каменных стенах, словно брызнули какой-то жидкостью, и я боялась, что это могла быть кровь. Я вздрогнула и взглянула более внимательно, и тут же почувствовала тепло, излучаемое от стен. По крайней мере мне не будет холодно. Это было слабым утешением.

Дыра в полу с ржавой металлической крышкой служила для удовлетворения телесных физических потребностей; также был кувшин воды, но не было еды.

На миг, когда я изучала свое окружение, я почувствовала отчаяние, но оно быстро сменилось гневом.

Почему моя жизнь должна закончиться прежде, чем она должным образом началась?

Глубокая печаль, которую я испытала от внезапной смерти моего отца, превратилась в постоянную боль потери. Я любила его, но также я была сердита.

Подумал ли она о моих чувствах? Что он сказал в своем письме?

Если бы это оказалось когда-либо необходимо, я принес бы себя в жертву ради тебя. Теперь ты должна принести себя в жертву ради своих младших сестер.

Как самонадеянно с его стороны скомандовать мне принести себя в жертву ради сестер! Как легко ему было это сказать! Эта жертва никогда не требовалась от него. Он сейчас мертв и свободен от этого ужасного мира. Моя боль была только началом. Я стану рабыней этих тварей. Я никогда не заведу семью, у меня не будет ни мужа, ни детей.

Я проверила дверь, но с внутренней стороны не было ручки, и я слышала поворот ключа в замке. Не было пути из клетки. Я начала тихо плакать, но это не жалость к себе заменила гнев; я плакала о сестрах - бедная Бриони должно быть напугана, заключенная в клетку, как и я в одиночестве.

Как быстро мы упали от состояние относительного счастья к этом страданиям. Наша мать умерла рожая Бриони, но с этого грустного дня отец делал все лучшее, обеспечивая нас, и смело торгуясь с тварью Кобалос – Скользящим, он называл это держать его в узде. Мы имели мало общения с ближайшей деревней и другими фермами, но достаточно, чтобы знать о правлении твари с помощью страха, и осознавать, что мы были избавлены от страха и страданий в отличии от других соседей.

Я подумала, что могла бы услышать плач Бриони в соседней камере, но когда я приложила ухо к стене - была только тишина.

Я прокричала ее имя так громко, как могла – затем еще раз. После каждой попытки я внимательно прислушивалась, приложив ухо к стене. Но не было ответа, который я могла бы услышать.

Через некоторое время моя свеча оплыла и погрузила меня в темноту и я опять подумала о Бриони. Нет сомнений ее свеча могла сделать тоже самое, и она была бы напугана. Она всегда боялась темноты.

В конце концов я заснула, но внезапно я была разбужена звуком поворота ключа в замке. Дверь заскрежетала повернувшись на петлях и медленно открылась, заполнив камеру желтым светом.

Я ожидала увидеть Скользящего, и напряглась, готовя себя к тому, что произойдет дальше. Однако это была женщина, которая стояла в открытом дверной проеме размахивая факелом и маня меня другой рукой.

Она была первым человеком, кроме моих сестер, которого я увидела после того, как покинула ферму.

- О, спасибо! - Закричала я. – Мои сестры. - Но моя улыбка застыла на моем лице, когда я увидела жестокое выражение в ее глазах. Она была здесь не в качестве друга.

Ее голые руки были покрыты шрамами. Некоторые были ярко красные и совсем недавние. Четыре другие женщина стояли позади нее; две из них имели многочисленные шрамы на щеках. Откуда они у них? Они дрались друг с другом? Я гадала. Трое несли дубинки; четвертая размахивала кнутом. Все они были совсем молоды, но их глаза были полны гнева, и их лица были очень бледны, как будто они никогда не видели солнечного света.

Я поднялась на ноги. Женщина поманила снова и, когда я заколебалась, вошла в камеру, схватила меня за предплечье и потащила к двери. Я закричала и попыталась сопротивляться, но они была слишком сильной.

Куда они тащили меня? Я не могу позволить им разделить меня с моими сестрами.

- Сьюзен! Бриони!. – Завопила я.

Когда она вытащила меня с камеры, то связала мои руки у меня за спиной, и я вынуждена была бежать по каменной лестнице, пока мы не подошли к дверному проему. Женщина жестоко толкнула меня через него так, что я распласталась на полу, который был гладким и теплым на ощупь. Он был украшен декоративной плиткой, на каждой были изображены экзотические существа, которые могли существовать только в фантазии художника. Было жарко и влажно, воздух был полон пара, но спереди, когда я поднялась на колени, я увидела огромную ванну в полу.