Алекс Джиллиан - Охота на ведьм Страница 90

Лера, опешив, уставилась на него. Она протянула ему сумму, которую он просил, просто потому что не хотела выглядеть идиоткой в его глазах. Она очень надеялась, что больше его не увидит. Но взяв деньги, долговязый еще больше оживился.

— Малышка, у меня еще таблетки есть. Они, вообще, чудодейственные. Выпьешь парочку и жить захочется, причем весьма и весьма весело жить.

Лера верила ему на слово, но таблетки брать не стала. Хватит с нее и кокаина. Надо бы смыть его в унитаз от греха подальше.

— Зря отказываешься. — расстроился парень. — Если что, я часто у магазина зависаю. А не найдешь, так спросишь Длинного. Тебя проводят. Меня там все знают.

Он не без гордости улыбнулся и пошел прочь. Конечно, знают, раз он чудодейственные таблетки раздает. Лера вздохнула и поднялась в квартиру, встретившую ее сумеречной тишиной и спертым кислым запахом с примесью сигаретного дыма и винного перегара. Кругом царил кавардак: на мебели скопились недельные слои пыли, цветы в горшках засохли, пол залит спиртным и засыпан шелухой и всякой всячиной, повсюду обертки от чипсов, шоколадок и семечек, пустые бутылки. На стеклянном столике возле дивана грязный бокал и переполненная пепельница. Причем, пепел рассыпан по всей поверхности стола, и засохшие лужицы от пролитого коньяка. В этот раз Лера выставила на стол водку. Литрами поглощать коньяк и виски дороговато, а денег у нее на счетах при таких необдуманных тратах надолго не хватит. Правда, к водке пришлось купить сок — пить без запивки она не могла (начинало тошнить). Щелкнув пультом, она включила МУЗ-ТВ и под какую-то дебильную попсовую песенку, исполняемую тусклой блондинкой в трусах, принялась тихо напиваться. Блондинка блеяла так омерзительно, что после первой рюмки почти сразу последовала вторая. А потом и третья. Окурки вываливались из пепельницы, но у нее не было сил выбросить содержимое в мусорное ведро.

Со временем, просыпаясь, среди кумара и грязи, Лера начала забывать, какой сейчас день, час и время суток. Она, не умываясь, шла на кухню, и доставала из холодильника бутылку. Несколько часов, и она отключалась. А потом снова вставала, шла на кухню, брала бутылку и отключалась. Дни слились в одно серое пятно, без мыслей, без посторонних лиц, без сожалений, без воспоминаний. Она падала в темноту и мечтала только об оном — однажды не проснуться. Лера не пыталась выявить причины или как-то классифицировать свое состояние. Для нее все было ясно и понятно. Жить она больше не хочет и не может. У нее ничего нет, она ни кому не нужна и ей никто не нужен. Иногда ей очень хотелось позвонить вытащившему ее с того света доктору — Алексею Викторовичу и спросить, почему он не отключил систему жизнеобеспечения, пока она была в коме. Он лишил бы ее лишних мучений. Сама она боялась сделать последний шаг. А, если бы она умерла тогда, то, возможно, Ноэль скорбел бы о ней и даже пустил слезу на похоронах. А теперь он наверняка уже забыл, кто она и как выглядит. Напившись до чертиков, она пару раз набирала его сотовый номер в надежде, что удастся послушать хотя бы голос, но механический голос каждый раз сообщал, что абонент временно недоступен. Она звонила в Венецию, а там всегда сухо и надменно говорили, что его нет и куда ему можно переадресовывать звонки, Ноэль не сообщил. Телефона в Нью-Йорке Лера не знала, а отвечающие в Венеции ей его дать отказались. Отчаявшись, она поняла, что он просто не хочет, чтобы она снова появлялась в его жизни. И сотовый сменил специально. Что ж, пусть так. Она это заслужила. Нужно оставить его в покое. Однако спустя неделю она снова позвонила. На этот раз ей повезло. Трубку сняла Элис.

— Господи, не представляешь, как я рада тебя видеть. — заплетающимся голосом, выговорила Лера, потушив сигарету прямо об стол. На том конце повисла напряженная тишина.

— Валерия, вы? — неуверенно и почему-то шепотом спросила Элис. Неужели ее наконец-то воспитали?

— Конечно, я. Мне нужно у тебя узнать номер Ноэля в Нью-Йорке. Ты поможешь мне?

— Что у вас с голосом? Вы больны? — перевела тему Элис. Лере стало совершенно ясно, что телефона ей не видать.

— Нет. Я пьяная просто. — спокойно призналась Маринина. — Мне нужен его номер.

— Я не могу. Я не знаю. — пролепетала девушка.

— Знаешь. Помоги. Я не скажу, что это ты. — в голосе Лера зазвучали умоляющие нотки. — Элис, ТВ всегда была так добра ко мне.

— Да, вы мне очень нравились. Но я не могу вам помочь. — жалобно ответила Элис. — Поймите, Ноэль все равно узнает, что это я.

— Он запретил тебе говорить со мной?

— Нет, не совсем так. Мы это сами поняли. И его нет в Нью-Йорке. Он иногда звонит то из Милана, то из Лондона, то из Дрездена и просит разместить кого-нибудь из его знакомых.

— Он один катается?

— Нет, с Эдвардом. Они всегда путешествуют вместе.

— Конечно. — Лера саркастически усмехнулась. — Ладно, удачи тебе, Элис.

Бросив трубку, Лера отключила кабель, чтобы кто-то из ее сердобольных знакомых случаем не дозвонился. Так совпало, что именно в этот вечер водка кончилась, а магазин уже закрылся. Лера вспомнила про волшебный порошок в маленьком полиэтиленовом пакетике. Рассыпав его на залитую грязную поверхность стола, она вспомнила подобные сцены из фильмов, и достала из заднего кармана джинсов бумажную купюру, свернула ее в дудочку. Теперь нужно выровнять кокаин в дорожку. Лера сделала три, потому что иначе они получались чересчур широкими, и она сомневалась, что ей удастся втянуть в нос так много. И почему именно в нос? Неужели, если съесть или разболтать в водке, не подействует? Опыты Лера решила не ставить, и начала медленно затягивать белый песок в левую ноздрю. Хорошо стало сразу. Хорошо, весело и легко. Эффект совершенно не похожий на тяжелое алкогольное опьянение. Мысли и голова были невероятно ясными, четкими. Расстроивший ее разговор с Элис мгновенно удалился на задний план. Недоуменно оглядев свою квартиру, Лера, словно впервые увидела в каком «сраче» жила все это время. Распахнув настежь окна, она врубила музыкальный центр(и это в час-то ночи) и принялась за уборку с нешуточным энтузиазмом. Она вышколила все до блеска и раз пять спускалась, чтобы выкинуть мусор. Неужели она столько выпила? — думала Маринина, бросая в мусорку очередной пакет с пустыми бутылками. И сколько прошло времени? Сколько уже она пьет? Взглянув на календарь, Лера ужаснулась. Ее выписали третьего сентября. Сейчас было десятое октября. Странно, что ее друзья до сих пор не сломали дверь в ее квартиру, или просто забыли о ней?

Приняв длительную ванну, Лера улеглась спать уже поздним утром, решив, что, когда выспится, то непременно сходит в салон красоты и позвонит друзьям. И она сдержала данное себе слово, но только после того, как втянула вторую полоску со стеклянного столика. Собрав оставшийся порошок в пакет, она спрятала его в ящик с нижним бельем. Дана была несказанно рада ее звонку и еще больше рада ее голосу. Она то ругалась, то начинала плакать, то смеялась, то снова упрекала. Светикова рассказала, что они почти каждый день звонили, приезжали, и даже расспрашивали соседей, которые и сообщили, что их подруга жива и здорова.