Карина Чумакова - Нью-Йорк. Заповедник небоскребов, или Теория Большого яблока Страница 10

Единственный существенный минус Сохо по сравнению с другими районами Нью-Йорка состоит в том, что он практически полностью лишен зелени и парков – одинокие квелые деревца гинкгобилоба вдоль тротуаров не в счет. А скамейку не найти на мили вокруг. Поэтому любое желание присесть оборачивается необходимостью зайти в кафе. Одно из самых необычных в Сохо – это кафе/книжный магазин Housing Works Bookstore Café по адресу 126 Crosby St. Концепция магазинов Housing Works основана на принципе стопроцентного возврата прибыли на цели благотворительности, причем все, что в этих магазинах продается, пожертвовано простыми ньюйоркцами. Так что кафе на Crosby – это своего рода букинистический магазин с благотворительной подоплекой. И кофе здесь тоже варить умеют.

Ну а если подошло время обеда или ужина, лучшего места, чем Balthazar (80 Spring St.), в Сохо нельзя и придумать: внутри ресторан настолько французский, что напоминает голливудскую декорацию к фильму о Париже 20-х, да и кухня соответствует антуражу. Щедрые steak frites (стейк с картофелем фри), тушеные утиные ножки и французский луковый суп поддержат угасающие силы героя большого шопинга.

Если магазины не ваш конек, вы будете смотреть не на витрины, а по сторонам, и вам откроется много интересного. К примеру, подойдите к дому по адресу 112 Prince St. и внимательно посмотрите на его торцевой фасад. Что вы видите? Правильно, окна. Нарисованные масляной краской на кирпичной стене. Ричард Хаас (Richard Haas), мастер архитектурного тромплея, вписал в свое панно два реальных окна и – внимание на полуоткрытое окно четвертого этажа – в одном из фальшивых поселил котика.

Если же вы будете смотреть под ноги, то на тротуаре рядом с 110 Greene St. увидите графическое панно Франсуазы Шайн (Francoise Schein) «Карта метро, парящая на нью-йоркском тротуаре». Кстати, смотреть под ноги в Сохо вообще полезно, если учесть то, что тротуары на многих улицах района полые. Да-да, маленькие круглые стеклышки-соты, вмонтированные в тротуар, – ни что иное, как подвальные окна, ведь пространство под тротуарами рядом с промышленными зданиями зачастую использовалось для складов сырья и продукции. Поэтому смотрите под ноги и будьте осторожны, хотя о случаях провала пешеходов в подземелья я, честно говоря, ни разу не слышала.

И не верьте тем, кто говорит, что в Сохо нет музеев: по крайней мере один музей, достойный посещения, там точно имеется. Это музей Нью-Йоркской Пожарной службы (New York City Fire Museum, 278 Spring St.). Не умаляя достоинств экспозиции музея, скажу, что в его магазине продается сувенир, которому будут рады все ваши подруги (а возможно, и друзья), – это календарь, в котором в качестве моделей каждый год снимаются молодые атлетически сложенные нью-йоркские пожарные. Поверьте, вы еще помянете меня добрым словом, когда поймете, каким инсайдом я с вами поделилась.

Верхний Вест-Сайд (Upper West Side),

Манхэттен

Верхний Вест-Сайд не оригинален в том, что, как и большинство районов Нью-Йорка, пошел по пути обуржуазивания, но его история – это не путь от запустения к цветущему благополучию. Благополучным Верхний Вест-Сайд был с момента своего рождения – как говорят в таких случаях американцы, «родился с серебряной ложкой во рту». В начале ХХ века, когда район 60-х улиц казался медвежьей дырой, первыми домами на Верхнем Вест-Сайде стали многоэтажные, роскошно декорированные жилые высотки – кооперативные дома, выстроенные вдоль авеню Сентрал Парк Уэст (Central Park West Ave.) в 30-е годы.

Форма собственности в кооперативных домах предполагает, что все владельцы квартир распоряжаются неким количеством «акций» дома в зависимости от площади своего жилья. Благодаря такой форме собственности, совет жильцов может утверждать или отклонять кандидатуры желающих купить квартиру в их доме – причем без объяснения причин. В случае с коопами, как и с частными вечеринками, деньги решают далеко не все: если вас не хотят видеть, то вход на тусовку заказан. Члены кооператива могут устанавливать свои, только им понятные критерии отбора, а попытка попасть в элитную группу жильцов дома напоминает поступление в колледж: сначала вы заполняете анкеты, потом, если вам повезет, совет дома устраивает вам очное собеседование, чтобы понять, достойны ли вы стать одним из гостей на их празднике жизни.

Самый известных из верхне-вестсайдских коопов – это, конечно, Dakota Building на углу Сентрал Парк Уэст (Central Park West Ave.) и 72-й улицы. Своим необычным именем дом обязан тому, что друзья девелопера насмехались над его планами строительства, говоря, что уж лучше бы он купил землю в штате Дакота, чем в такой дыре, как Верхний Ист-Сайд. Среди знаменитых жильцов «Дакоты» были и Лорен Бэкал, и Леонард Бернстайн, и Джуди Гарланд, но в первую очередь «Дакота» ассоциируется у всех с именем Джона Леннона, семье которого принадлежали целых пять квартир в доме: в двух смежных они жили с женой и сыном, одну использовали под кладовую, в другой была студия Йоко Оно, а еще одна предназначалась для гостей. Даже на фоне своих небедных соседей Леннон смотрелся как арабский шейх среди венчурных капиталистов средней руки. Прошло 35 лет с тех пор, как Джона Леннона застрелили буквально на пороге собственного дома, но Йоко Оно по-прежнему живет в «Дакоте».

Если уж вы оказались рядом с «Дакотой», будет логичным совершить небольшое паломничество в Центральный парк, хоть он формально и не входит в район Верхнего Вест-Сайда. Внутри парка, прямо рядом со входом в створе 72-й улицы, находится знаменитый мемориал Strawberry Fields (Земляничные поля); здесь целыми днями толпятся экскурсанты и фанаты Битлз, которые, кажется, до сих пор не в силах поверить, что смерть Джона – реальность. Мозаичное панно с единственным словом «IMAGINE» всегда усеяно цветами, и кто-то обязательно сидит неподалеку, наигрывая на гитаре любимые песни The Beatles.

Другой знаменитый кооп – бегемотоподобный The Beresford, увенчанный четырьмя полукруглыми башнями (угол Central Park West и 81 St.). Его, как и здание The San Remo, башни которого до боли напоминают московские высотки (между 74-й и 75-й по Central Park West), построил знаменитый архитектор Эмери Рот (Emery Roth). По иронии судьбы, завершение строительства в 1929 году совпало с началом Великой депрессии, и оба здания долгое время стояли полупустыми. Но сейчас, чтобы пробиться в число их жильцов, нужно быть, видимо, папой римским, потому что в 1985 году Мадонну, к примеру, отвергли еще на этапе собеседования.

Икс-образный перекресток между Амстердам-авеню и Бродвеем (Amsterdam Ave. & Broadway) – один из самых живописных на Верхнем Вест-Сайде. По обе стороны от него вы увидите здания, определенно напоминающие дома на парижских бульварах, выстроенные при бароне Османе. Обильно декорированный дом с тремя ярусами мансард, который невозможно не заметить, – это The Ansonia. В свое время это было самый роскошный апарт-отель в Нью-Йорке, который, помимо элегантных квартир, был знаменит фонтаном с живыми тюленями и фермой на крыше; на ферме держали дойных коров, которых поднимали на крышу на специальном лифте для скота. Среди знаменитых постояльцев отеля были Федор Шаляпин и Игорь Стравинский. Улочки между Амстердам-авеню и Риверсайд-драйв, напротив, застроены аккуратными, будто вырезанными по одному шаблону, четырех-пятиэтажными браунстоунами.

Казалось бы, какая может быть связь между благополучным Верхним Вест-Сайдом и событиями мюзикла «Вестсайдская история», в котором уличные банды крошат друг друга почем зря? Трудно вообразить, но история современных Ромео и Джульетты вполне могла разворачиваться именно здесь, а точнее, в латиноамериканском гетто, возникшем в начале 50-х из-за массовой эмиграции (или, правильнее будет сказать, миграции) пуэрториканцев в Нью-Йорк.

Но гетто просуществовало недолго: его жители были вынуждены потесниться из-за начавшегося в 60-е годы строительства зданий Линкольн-центра (Lincoln Center) – культурного учреждения даже не нью-йоркского, а мирового масштаба, ведь в него входят известная на весь мир Метрополитен-опера (Metropolitan Opera), филармония Авери Фишер Холл (Avery Fischer Hall) и театр балета имени Дэвида Коха (David H. Koch Theater). Последние, кстати, названы именами щедрых дарителей.

Многие музеи, благотворительные фонды и театры Нью-Йорка традиционно существуют благодаря щедрому патронажу богатых промышленников и финансистов, а взамен меценаты просят не так уж и много: просто назвать их именем концертный зал или новый корпус медицинского центра. Анонимные дары давно вышли из моды, да и американское общество радо потрафить эго современных филантропов – страна должна знать своих героев. Самое смешное начинается тогда, когда оказывается, что тщеславие дарителя и есть основная причина его щедрости. Сейчас, к примеру, известный продюсер Дэвид Геффен выкупил за 15 миллионов долларов у семьи покойного Эвери Фишера право переименовать нью-йоркскую филармонию из Avery Fischer Hall в David Geffen Hall. При этом дар, который в свое время позволил Эвери Фишеру назвать концертный зал своим именем, составил лишь 10 миллионов долларов! К слову, от Геффена филармония рассчитывает получить 100 миллионов, которые должны покрыть одну пятую часть стоимости реконструкции. Так что никто внакладе не остался.