Сергиуш Митин - Ножи Страница 25

Микарта — это тоже ламинат, сделанный из связанной смолой (чаще всего бакелитовой) бумаги, ткани или другого материала подобной структуры. Подбирая соответствующим образом цвет основного материала и связывающей его смолы, можно получить любопытные композиции — однотонные и многоцветные. Самые различные типы этого вещества, сделанного из толстой ткани или брезента, сходны в том, что все они приятные, теплые на ощупь, не скользят в руке (илл. 164). Микарты, в состав которых входит бумага или тонкое полотно, отличаются большой плотностью и поддаются изящной полировке, что позволяет сделать вещь красивой. Эти качества особенно нужны для производства ножей представительского класса. В свое время я экспериментировал с микартой собственного домашнего приготовления, и мне, кажется, удалось придать нескольким моим ножам более привлекательный вид (илл. 167). Микарта, хотя и принадлежит к материалам достаточно твердым, отличается существенно меньшей механической выносливостью в сравнении с G-10, а тем более с Carbon Fiber. Именно поэтому, как представляется, она больше подходит для облицовки черенков ножей с неподвижным клинком, чем складных, рукоятки которых подвержены в определенных местах большим механическим нагрузкам. Тем не менее, встречаются и складные ножи, рукоятки которых оправлены этим материалом (илл. 168).

G-10, углеродистое волокно или микарта — довольно дорогие исходные материалы, еще дороже обходится их обработка. Облицовку из ламинированных материалов редко можно увидеть на ножах дешевле 100 долларов.

Не менее привлекательный вид у ламината, полученного из склеенных смолой тонких деревянных пластинок. Собственно, это уже фанера несколько более высокого, чем обычно, качества. В зависимости от окраски различных слоев дерева она может выглядеть или как «настоящее» дерево, или как сверкающее чуть ли не всеми цветами радуги «нечто» (илл. 169). Несомненное достоинство такого материала — его большая, чем у обычного дерева, механическая выносливость, в особенности же его сопротивляемость расщеплению. Дерево тоже используется для облицовки черенков ножей, как складных, так и с неподвижным клинком. Оливковое, благородный палисандр, экзотичное cocobolo, менее экзотичная, но не менее изящно выглядящая туя — это далеко не полный перечень деревьев, которые идут в дело при изготовлении ножей. Но вот еще один парадокс нашего обезумевшего времени — нож, рукоятка которого облицована каким-нибудь экзотическим деревом, подчас стоит дешевле, чем точно такой же нож с рукояткой, отделанной синтетическим материалом G-10 (илл. 170).

Очень хорош для рукояток и такой природный материал, как толстая шкура. Поистине классической моделью считается такой нож, рукоятка которого состоит из нанизанных на стержень и соответствующим образом обработанных кусков шкуры. Порой шкуру в подобной модели заменяет кора старой березы. Да, да, именно так, кора, не удивляйтесь, пожалуйста. У меня когда-то, в молодости, был такой нож, и хотя, признаюсь, сделан он был топорно, рукоятка лежала в ладони как влитая и оставалась сухой даже в процессе самой тяжелой работы. Достоинство подобных черенков в том, что даже в самых невероятных условиях они отлично держатся в руке. Несомненный же их недостаток — они не так прочны и быстро становятся довольно неприглядными на вид; это, скорее всего, и послужило причиной того, что их практически перестали выпускать (илл. 171).

Оленьи рога или рог буйвола придают ножу классический, старомодный вид. Но по сравнению с современными материалами их механическая выносливость ниже, а держатся в ладони они хуже, поэтому эти классические материалы почти совсем не применяют при изготовлении самых дорогих ножей. Поражает соотношение цен — классические природные материалы сегодня дешевле некоторых синтетических. Применение дерева или рога для облицовки рукоятки серийного ножа говорит в наши дни вовсе не об изысканном вкусе производителя или о его привязанности к классическим решениям — скорее, оно говорит о его технологической отсталости и неумении добраться до современных материалов! Это наводит меня на невеселые мысли: верно ли, что человечество идет правильной дорогой?

Несколько иными соображениями руководствуются художники, которые, давая волю своей фантазии, создают баснословно дорогие ножи в одном экземпляре; но речь сейчас не о них.

Насколько удобно и безопасно держать в руке нож, в сущности говоря, предопределяет форма его рукоятки.

Я уже говорил, что рукоятка прежде всего должна быть удобной. Ладонь отнюдь не нежнее других частей человеческого тела. Черенок метлы или сходные с ним по форме рукоятки типичных армейских ножей не так уж плохо держатся в ладони, кое-что делать этими инструментами можно. Но если условия позволяют сделать рукоятку чуть поудобнее — или, как теперь модно выражаться, придать ей эргономичную форму, — то отчего же и не сделать, отчего не придать? Вы наверняка оцените это, скажем, разделывая тушу крупного животного, строгая дерево или многократно перерезая толстую веревку. Удобная рукоятка позволяет не только прилагать большие усилия, когда вы выполняете такие тяжелые операции, но и заметно лучше контролировать клинок, когда вы заняты тонким, требующим точности делом. От формы черенка в решающей мере зависит не только то, удобно ли работать этим ножом, но и то, безопасно ли это делать. Так что удачная форма рукоятки во многом определяет и удачу всей конструкции ножа. Тут нельзя опереться на теорию, нужно просто-напросто представить себе, как все это будет работать, сделать несколько моделей и шлифовать черенок, стремясь довести его форму до совершенства. Но и это еще не гарантирует, что черенок подойдет любой руке. Руки бывают разной формы и величины, а пристрастия и представления людей об удобстве различаются еще больше. У моего товарища рука — и по размеру, и по форме — практически такая же, как у меня, но ему черенок ножа Bill Moran Featherweight, выпускаемого фирмой Spyderco, «не по руке». У меня же рукоятка этого ножа лежит в ладони превосходно. И как тут решить — удобная она или нет? Видимо, для кого как. Следует, однако, заметить, что эта модель Билла Морана не из числа бесспорных, а у подавляющего большинства серийных ножей форма рукояток более универсальна. Расскажу о некоторых частностях, которые придают рукоятке нужные качества.

Небольшой выступ на передней части черенка снизу даже трудно назвать гардом, но как-то его ведь надо назвать. При тычке ножом он не позволяет руке соскользнуть на лезвие. Он, однако, и не может быть чересчур большим, поскольку большой или ложный гард мешает работать ножом (илл. 173). У ножей, которые используются прежде всего как инструменты (а таких сейчас большинство), гард может быть совсем крохотным (илл. 174), но его и вовсе может не быть (илл. 175). Вырез под указательным пальцем также хорошо защищает от сползания руки вперед, а одновременно и помогает удерживать рукоятку в ладони (илл. 176 и 177). Мешает соскальзыванию руки и уступ в форме откоса на верхней части рукоятки или на обухе клинка, это упор для большого пальца. Сделав поверхности выреза и откоса рифлеными, мы добьемся того, что захват рукоятки ладонью будет еще надежнее. Однако может статься, что тогда держать нож будет не так удобно, особенно при выполнении тяжелой работы. Вообще говоря, два эти качества — удобство и безопасность — плохо совмещаются друг с другом. Шероховатая облицовка и рифленые края рукоятки надежнее, ладонь в ней чувствует себя увереннее, в большей безопасности, но работать таким ножом менее удобно. Вместе с тем удобная, неагрессивная, тщательно отделанная рукоятка может оказаться не очень надежной, не способной прочно удерживаться в ладони. Это особенно заметно при работе на морозе, когда окоченевшая рука теряет чувствительность.

Острые продольные края никоим образом не способствуют повышению надежности и безопасности захвата, а при больших усилиях могут впиваться в ладонь, что весьма болезненно. Как правило, ведущие производители ножей не допускают подобного рода недоработок; если же вы все-таки с ними столкнетесь, возьмите напильник и наждачную бумагу и потрудитесь немного, чтобы форма черенка стала вам «по руке».

Прямая рукоятка, если передняя ее часть хорошо развита, надежнее защищает ладонь от сползания к клинку (илл. 178). А хорошо развитая задняя часть и закривление черенка не позволяют ему выскользнуть из руки во время резания или вытягивания вбитого во что-то ножа (илл. 179). Можно сконструировать рукоятку, которая гарантирует ладонь от сползания и вперед, и назад, но это, естественно, утяжелит всю конструкцию (илл. 180 и 181).

Несколько слов о конструкции рукоятки. В давние времена рукоятка ножа с неподвижным клинком представляла собой сделанный из дерева или рога брусок, который насаживали сзади на стержень, служащий продолжением клинка. Нередко вместо такого бруска на стержень нанизывали куски предварительно обработанной соответствующим образом толстой, твердой шкуры или березовой коры. В подобных конструкциях куски шкуры или коры держались вместе благодаря тому, что рукоятку венчала прикрепленная к концу стержня головка. Эта конструкция вполне себя оправдывала, когда клинок был кованый; в таком случае исходный брусок стали мог быть лишь чуть короче общей длины ножа. Кузнец, сужая ширину стержня, «вытягивал» его до необходимой длины и одновременно делал чуть толще клинка (илл. 183).