Виталий Виноградов - Настольная книга подводного охотника Страница 7

Подводные обитатели, в частности, рыба, зимой ведут менее активный образ жизни, нежели летом. Некоторые карповые даже зарываются в ил и несколько месяцев проводят в такой добровольной темнице. Объясняется это не столько воздействием на рыбу низкой температуры воды, сколько отсутствием необходимого корма в нужном для активной жизни количестве. Хищникам несколько полегче зимовать. Но и они испытывают лишения, так как используют по большей части засадный метод охоты, а их потенциальные жертвы, как мы уже говорили, не очень-то разгуливают по водоему. Поэтому, встречающиеся зимой крупные щуки не так пугливы, обычно подпускают охотника на выстрел, а тела их, зачастую, запорошены илом и увешены десятками маленьких пиявок.

Как известно, с наступлением холодов в реках и озерах отмирает большая часть водной растительности. Небольшие реки, от берега до берега заросшие летом рдестами и кувшинками, к зиме очищаются от них. При этом скорость течения увеличивается. Подводному охотнику противостоять потоку порой не удается: мощности ласт не хватает, а очень большие нагрузки на ноги, в сочетании с холодной водой, приводят к судорогам. Охотиться классическим, летним методом, то есть вверх по реке против течения, подныривая и заглядывая под густые заросли рдеста, не всегда получается. Да и необходимости нет, так как в прозрачной воде при отсутствии растительности все видно, как на ладони.

Впрочем, про «отсутствие растительности» я слегка перебрал. Редкие, тонкие и длинные стебли речного рдеста то там, то здесь сохранились. И достаточно дюжине таких «веревочек» оказаться в одном месте, как жди встречи со щукой. Очевидно, тонкие и длинные хищницы наилучшим образом маскируются под пучком такой же тонкой и длинной, склоненной течением и вытянутой вдоль дна, растительности. Чем гуще травка, тем больше шансов встретить рыбу. И не только щуку, но и плотву, и язя, и окуня.

Окунь любит забиться в сплетение отмершей и живой, стелящейся иногда по самому дну, растительности. Плотва, а еще больше голавль, тоже подлезают под такие космы, да так, что пока траву не поднимешь, не догадаешься, что тут кто-то прячется. Еще любит плотва притулиться к крупным камням и валунам, лежащим на дне бревнам или автомобильным скатам, возле которых течение вымывает углубления и ослабевает. Если же вам повезет отыскать на реке завал, пусть даже не классический, из бревен и веток, а из палок, досок и арматуры, все равно это будет самым привлекательным местом для рыбы. Плотва, голавли и подъязки непременно будут толпиться у самого дна такого укрытия.

Вот на противоположном берегу реки вы увидели прибрежные кусты. Не поленитесь, переплывите реку и загляните под опущенные в воду ветки. Как и летом, там могут оказаться язи. Если кусты нависают над глубоким и проточным местом реки, то шансов напасть на них еще больше. В таком тесном и шумном месте язи зимой совсем не пугливы, и взять, не сдвигаясь с места, несколько штук из стаи – обычное дело.

Только у одной рыбы зимняя активность превосходит летнюю. Это налим – единственный пресноводный родственник всем известной трески. Он даже нерестится в разгар зимы. По Правилам рыболовства Москвы и Московской области в нерестовый период (с 15 декабря по 15 января) добыча налима любыми снастями запрещена. По нашим многолетним наблюдениям срок запрета следует увеличить или сместить вправо на пару недель, то есть до конца января. Только в феврале добываемые охотниками налимы уже пусты, не имеют икры и молоки. Излюбленные места для налима – глубокие, но проточные участки реки. Чаще всего один или несколько рыбин открыто лежат по руслу у какого-нибудь камня на песке. Более флегматичной рыбы, чем налим в наших реках нет, поэтому, когда находишь его на твердом грунте, то стрелять не обязательно: вполне можно наколоть. Я колю и стреляю налимов, целясь ему сразу за головой, дабы не испортить его уникальную печень. Редко, но приходилось стрелять налимов, которые словно тряпки подвешены на подводной траве или среди переплетения веток.

Лещи и подлещики встречаются, как правило, в стаях. И движутся по реке в стаях, и отдыхают тоже в стаях, останавливаясь на мелководье либо среди остатков растительности, либо под береговыми припаями льда. При приближении охотника стая сразу приходит в движение. Очень часто за такой стаей идет небольшой судак или пара. Такие подлещики им явно не по зубам, и почему они примыкают к сообществу своих потенциальных жертв – не ясно. Причем, если стая движется в толще воды на довольно глубоком участке реки, то следует смотреть вниз, на дно: судачки бегут за подлещиками, но на другом уровне, у самого дна.

Если на дне останки дерева, засыпанные ветками, советую не уповать на отличную видимость, нырнуть и внимательно проверить, не скрывается ли кто в этом затемненном месте. Такие темные и тесные места и зимой остаются для судаков излюбленным местом стоянки. Групповых судаков тоже можно обнаружить, но бывает это в начале весны на каком-нибудь глубоком плесе, например, в месте слияния двух рек. Впрочем, однажды, в чудом сохранившейся густой, но короткой траве, я увидел сразу 7 небольших судаков. Они все были одного размера, «мертво» стояли вплотную друг к другу, и все уместились на половине квадратного метра.

Белый карась не всегда и не везде ложится на зиму в спячку. В таких местах, где мы охотимся зимой, вода насыщена кислородом и в реке продолжается довольно активная подводная жизнь. Караси тоже ведут активный образ жизни, если, конечно, уткнувшихся носами в камень или друг в друга и неподвижных рыбин можно назвать активными. В траве караси тоже есть, особенно в густой траве, но там они каждый по себе, а в ямках, возле какого-нибудь автомобильного ската их может быть и десяток и больше. Обычно караси легко подпускают к себе охотника на выстрел, не требуя от последнего особой тишины и скрытности. Но очень быстро обучаются. Если в одном открытом месте охотиться несколько дней, то на третий-четвертый день придется брать более мощное и дальнобойное ружье, так как караси уже держатся на безопасном расстоянии, и при виде охотника, быстренько «дают деру». Впрочем, это присуще почти любой рыбе. Когда я только начинал зимнюю охоту, то даже килограммовых щук можно было хватать руками. А теперь, тихо-тихо сплавляясь по течению, чаще видишь перед собой облако мути или песчаной взвеси, которые красноречиво говорят, что здесь только что стояла щука, не пожелавшая даже показаться вам на глаза.

В прошлые годы в небольших ямках, в старых ондатровых норах, под палками и досками на дне, частично зарывшись в ил, кучками зимовали озерные лягушки. Теперь их почти нет. Все убито «рыболовами»-электроудочниками. Впрочем, это отдельная и совсем неприятная тема.

Подытоживая эти свои наблюдения, какие-то выводы можно сделать. Но, чем больше мы охотимся, тем больше убеждаемся в слишком частой непредсказуемости поведения рыбы. Например, известно, что крупная рыба в глухозимье уходит на большие глубины и практически не питается. Но вот мы находим на метровой глубине в тростнике десятикилограммовых сазанов. Что им там делать? Или вдруг наблюдаем явно свадебные хороводы небольших карпов и белых амуров. Это в январе-то месяце!? Можно было бы привести массу других примеров, когда никак не удается объяснить необычное поведение той или иной рыбы. Возможно, это влияние меняющегося климата, возможно, повсеместное ухудшение экологии или действие электротока, которым нынче во всех малых реках по ночам подчуют нашу рыбу. Впрочем, из этого печального факта можно сделать и другой, на мой взгляд, вполне благоприятный вывод: подводный охотник всегда должен надеяться на чудо, на встречу с невероятной рыбой даже там, где ее ни по каким признакам быть вроде бы не должно. А это, согласитесь, достойный аргумент в пользу любой подводной охоты, в том числе и зимней.

Итак, подводный охотник тем или иным образом оказался у парящей зимней реки. Причем, если «тем» – это автомобиль, то «иным» – значит своим ходом, то есть троллейбусом, электричкой, автобусом, пешком. А на талии, между прочим, пудовый грузовой пояс, за спиной – рюкзак со снаряжением, весом минимум 15 килограммов. Бывало в двадцатипятиградусный мороз (рекорд – ЗГС!) пробираемся мы по глубокому, нехоженому снегу к берегу реки, на усах и бровях иней и лед намерз, а из-под курток пар валит. Класс!

У зимней охоты, понятное дело, имеются нюансы, причем не всегда приятные. Много теплой одежды под резиновым костюмом, действительно, позволяют момент перемещения из снега в ледяную воду осуществить для тела незаметно. Бывает, правда, в этот момент где-то в районе лба появляется острая боль (очевидно, от резкого сужения сосудов), но так случается не всегда и всегда через минуту-другую боль проходит. При сильном морозе никак не удается подготовить к охоте маску. Положено ополаскивать и, дабы не запотевало, тщательно протирать ее стекло. Однако вода на нем моментально замерзает, и этот ледяной слой на стекле смыть или стереть не удается. Приходится надевать маску, через которую ничего не видно, и первые несколько минут, пока не растает лед со стекла, плавать вслепую.