Леонид Моргун - Народная ворожба и гадания Страница 17

5 3 Если у тебя все в порядке с желудком, грудью, ногами, никакие царские сокровища не смогут ничего прибавить. (Квинт Гораций Флакк)

5 4 Недостаточно знания, необходимо также применение; недостаточно хотеть, надо и делать. (Иоганн Вольфганг Гёте)

5 5 Лишены прозорливости не те люди, которые не достигают цели, а те, которые проходят мимо нее. (Франсуа де Ларошфуко)

5 6 Если не желаешь многого, то и немногое будет казаться тебе многим. (Демокрит)

6 1 Если ты чего-нибудь хочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твое сбылось. (Пауло Коэльо)

6 2

Ах, время,В дни юности мечтами тешит нас,А после — пелену срывает с глаз.

6 3 Есть два желания, исполнение которых может составить истинное счастье человека, — быть полезным и иметь спокойную совесть. (Лев Николаевич Толстой)

6 4 Кто хочет достичь всего, никогда не достигнет совершенства. (Рамлер)

6 5 Только больная душа может влечься к неосуществимому, быть глуха к чужой беде. (Биант)

6 6 Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным. (Луций Анней Сенека)

Глава 6

Картомантия

Мистики позапрошлого, прошлого и нынешнего веков создали целую антологию басен о создании карточной колоды. К ее созданию привлекают египетских жрецов, еврейских каббалистов, бродяжничающих цыган и полоумного французского короля Карла VI. Уверяют, карты Таро моделируют некий никем не найденный храм Тота и в них зашифрована вся тайная мудрость мира.

Между тем если в них и зашифровано что-то, то мудрость китайцев, поскольку в Европе в 1678 г. уже был известен словарь китайского писателя Чинг-цзе-Тунга, где черным по белому написано, что карты были изобретены в Китае в 1120 г. (по христианскому летосчислению), назывались они «игра листьев», а в 1132 г. были в стране уже в повсеместном употреблении. Кстати, вполне возможно, что они и впрямь делались на прочных бамбуковых листьях, раскрашенных кисточками и тушью. Найденная же в самом Китае рукопись Сю И, писавшего во времена господства династии Тян (с 618 по 907 г.), указывает, что игру эту изобрела принцесса Тонгчанг (?—870), дочь императора Юйзоня, игравшая в эту игру с членами клана Вэй, чтобы скоротать время.

И хотя к их распространению по всей Европе, скорее всего, причастны и цыгане тоже (кстати, великие мастера по части объегоривания народа), однако с большей вероятностью можно предположить, что первые колоды карт были завезены на Русь татаро-монгольским войском.

Предположение об индийском происхождении игры в карты было высказано подобием символов на некоторых ранних европейских колодах (традиционная Сицилийская колода, например), кольцу, мечу, кубку и жезлу, классически изображаемых в четырех руках индийских статуй. Но индийское таро «чатуранга» имеет совершенно иное количество мастей, часто по восемь и более.

Столь же спорным вопросом остается время и способ проникновения карт в Европу — 38-й закон городского совета Ворчестера (1240 г.), на который часто ссылались как на бесспорное указание на существование карт в Англии в середине 13-го столетия, ставится под сомнение, поскольку упомянутая там игра de rege et regina («в короля и королеву») более всего походит на шахматы.

Если карты были вообще известны в Европе уже в 1278 г., то весьма примечательно, что Петрарка в его трактате De remediis utriusque fortunae («О средствах от двух типов судьбы») ничего не пишет об игральных картах. Ни разу не упоминают о них ни Боккаччо, ни Чосер, ни другие авторы того времени. Поэтому, хотя мы не сомневаемся, что при французском дворе карты были распространены, а где-то даже развиты, но не ранее середины XV в.

Хотя первые карты с большой долей вероятности проникли на территорию Европы через территорию Руси, народной забавой и средством развлечения скучающих бояр и дам они не стали ранее петровского времени, поскольку на Руси всегда существовало достаточно способов скоротать время. Взрослые попроще баловались азартной игрой в зернь, шахматы с ранних времен занимали интеллектуальные умы, а женщины всегда увлекались ворожбой. Поэтому, когда карты начали свое победное шествие по нашей стране, гадального применения им не нашлось — что толку ворожить, когда ими зарабатывали и спускали состояния. В Россию игральные карты проникли в XVII в., вероятно, через Малороссию, где казаки иногда коротали за ними время кратких передышках между воинскими походами. Масти в России постоянно были французские, но пришли они из Германии, как об этом свидетельствуют два старинных прозвания: вины (пики от нем. Gmn — виноградные листья) и жлуди (трефы; нем. Eicheln — желуди); черви в старину называли розой. Из законодательных памятников о картах впервые упоминает Уложение 1649 г., которое предписывает с игроками в карты поступать, «как писано о та-тех», т. е. бить их кнутом и рубить им руки и пальцы. Указом 1696 г. велено было обыскивать всех заподозренных в желании играть в карты «и у кого карты вынут, бить кнутом». С этими драконовскими законами, очевидно, и было связано сокращение колод до 36–32 карт (быстренько сыграли и разбежались).

В таких обстоятельствах карточная ворожба, если таковая уже и существовала, становилась чрезмерно опасным занятием. Поэтому мы относим ворожбу на картах к далеким екатерининским временам, когда карты уже были легализованы, а любовник императрицы Зорич даже открыл в своем имении в Шклове нечто вроде академии карточных наук.

О теории карточных гаданий

Когда-нибудь, когда на стыке науки физики с наукой философией родится некая новая наука, она, возможно, обратится к проблемам ясновидения, прогностики, предсказания, и в круг ее внимания непременно попадут и карточные гадания, когда-нибудь… Но пока мы можем лишь поручиться за верность данных картомантии опытным путем. Предоставленные таким образом сведения для предсказания считались основополагающими для тысяч людей в течение столетий. Что может критически настроенный разум возразить против этого?

Вспомните Жозефину, жену Наполеона, императрицу Франции. Разве не картомантка Мария Ленорман предсказала ей, что однажды она, дочь моряка, живущая в революционной стране, изгнавшей своих монархов, взойдет на трон? А когда она действительно это сделала, разве не картомантка предсказала, что она потеряет свое положение, если будет испытывать терпение диктатора переменами своего настроения? В дальнейшем она же (а позже ее вспоминала императрица, боявшаяся краха своего состояния) могла лишь подтвердить свое печальное пророчество и предвестила на всю оставшуюся жизнь одиночество и слезы.

Вспоминают некую актрису, исполнявшую роль Кармен, которая встревожила своих коллег за кулисами фразой: «Во время сцены с картами я неосознанно вытащила семерку, восьмерку и девятку пик одну за другой, это знак смерти, горе мне!» — и умерла тем же вечером.

Это могло было быть результатом ужасного самовнушения. То есть, мучимая произошедшим событием, несчастная женщина могла мобилизовать все свои разрушительные силы и направить их против жизненных, что завершилось ее гибелью, когда последние иссякли.

Нам не нужно уточнять точное количество подобных случаев. Каждый их знает.

Случайно мы выбираем число новой эры, из всегда остроумных хроник Жоржа Пиоша мы выделяем абзац, в котором рассказывается о личных воспоминаниях автора, который однажды был в бретонском селе Мулен-де-ля-Рив, близ Морле, вместе с мадам Кайо, ее дочерью Жерменой (которая впоследствии стала мадам Сольжо), г-ном Понтана, секретарем Жозефа Кайо, с художником Блумфилдом и еще двумя-тремя людьми.

Чтобы убить время, вспоминает Пиош, его жена предложила гостям погадать на картах.

«Когда пришел черед мадам Кайо узнать о себе с помощью игры, столь же смехотворной, как наши судьбы, карты сказали: тот, о ком вы думаете, будет приговорен к смерти, но его отпустят сразу же после приговора. Он потеряет троих своих лучших друзей, но потом его дела изменятся. Тремя годами позже он вернется к власти».

Прошли годы. Паскаль Цецальди, Понтана и д’Этурнель де Констант, которые были лучшими друзьями Жозефа Кайо, сейчас уже ими не являются. А тот, приговоренный, стал министром финансов.

Среди выдающихся картомантов мы должны упомянуть следующих: Мари Амбруже, которая предсказала Людовику XIV исход битвы при Дене; м-ль Ленорман, родившуюся в Алансоне в 1768 году и умершую в 1843-м, которой Галль предсказал, что она будет «первой ведьмой в Европе» (действительно она предсказала многое, что потом сбылось).