Борис Бублик - Умный огород круглый год Страница 2

В этот же ряд ложится знаменитый принцип И. В. Мичурина «Мы не можем ждать милостей от природы; взять их у неё — наша задача». На первый взгляд, включение автора этого принципа в число мудрецов, трепетно смотревших на природу, — некорректно. Но надо учесть, что большевики «приватизировали» этот принцип, толковали его с точностью до наоборот (в смысле «одобрямса» их смелым прожектам), замусолили его, превратили в жупел, прикрывающий размашистое отношение к природе и оправдывающий поворот рек, запруживание Кара—Богаз—Гола и иные бесшабашные (или безбашенные?) проекты покорения природы.

Справедливости ради надо сказать, что бывали и просветы: так, вскоре после Великой Отечественной войны был принят и реализован план преобразования природы, мягко поправивший ландшафт страны — благотворное влияние этой поправки ощутимо и сегодня.

Вернёмся к Мичурину. Ключевое слово в максиме Ивана Владимировича — милости. Но как–то незаметно, исподволь, в сознании советских людей произошла подмена: слово милости стало пониматься как блага. А блага–то (по привычке, вскормленной экономической доктриной «грабь награбленное») можно взять насильно, «гоп–стопом» в конце концов. Милости же подразумевают, что природа готова милостиво облагодетельствовать достойного соискателя (разумеется, не насильника!). Человек не сам берёт нечто у природы, её не спросивши, а она его милостиво одаривает.

Не правда ли — это совсем другая «песня»? И вся долгая и плодотворная жизнь Ивана Владимировича — это убедительнейшее свидетельство того, что он «пел другую песню» и к волюнтаристскому толкованию принципа не причастен.

Иван Владимирович сформулировал этот принцип ещё в 80‑е годы XIX века, когда поставил перед собой две невероятно трудных, грандиозных задачи:

а) пополнить ассортимент плодово–ягодных растений средней полосы выдающимися по своей урожайности и по своему качеству сортами;

б) передвинуть границу произрастания южных культур далеко на север.

И эта неслыханная дерзость удалась. Правда, для того чтобы «осеверить плодовый пояс России», Ивану Владимировичу понадобилось немало стойкости, мужества и более полувека целеустремлённой титанической работы. И проблема того стоила.

Сначала он испытал метод акклиматизации растений — безуспешно. Потом — массовый отбор лучших сортов. С тем же результатом. И лишь с помощью отдалённой гибридизации (скрещивания растений, удалённых по своему географическому месту обитания) удалось добиться успеха. Имея в виду метод, позволивший управлять развитием растений, Иван Владимирович говорил: «В результате разумного вмешательства в действия природы мы теперь с успехом можем значительно ускорить формообразование новых видов и уклонить их строение в сторону, наиболее полезную для человека».

Вот что подразумевал Иван Владимирович, призывая «взять милости у природы»! Трудно оторваться от этой фразы из–за изумительно точного, выверенного «уклонить». Какое тонкое, аккуратное ощущение грани, до которой, взаимодействуя с природой, вправе дойти человек!

Словом, Иван Владимирович искал и нашёл в самой природе, в самих растениях возможности украсить плодоносными садами Нечерноземье, Урал, Сибирь. Да и на Украине, на какое плодовое дерево, актинидию или розу ни глянь — все они восходят к И. В. Мичурину.

С большим удовольствием и искренней благодарностью добавлю, что я обязан Н. И. Курдюмову таким пониманием знаменитого принципа Мичурина. Как–то в разговоре с Николаем Ивановичем я походя упомянул этот принцип в привычном (затасканном) смысле. Он остановил меня, «встряхнул», и … вы только что прочитали, чем дело кончилось.

БА и ВТ: Для нас заветы и предостережения наших великих предшественников о необходимости бережного, «учтивого», предупредительного, «потураючого» (потакающего) отношения к природе — святы. Из этого в первую очередь мы и исходим, роясь в своих «копилках» в поисках разумных уловок и трюков.

И второе: за нашими плечами — ой как много лет! И мы успели насмотреться, как человечество «курочило» (и продолжает, к сожалению, «курочить») Природу в поисках благ для «живота своего». Так вот, для нас принципиально неприемлемы приёмы «а я делаю так», в которых есть хотя бы намёк на попытку «погладить Природу против шерсти». Они нам просто неинтересны. Все уловки, о которых мы будем рассказывать, — экологически безупречны.

Если бы каждый земледелец обзавёлся внутренним экоцензором, то «шагреневая кожа» Земли перестала бы сокращаться, а потом, глядишь, и расти начала бы. Конфуций о подобной ситуации говорил: «Лучше зажечь одну маленькую свечку, чем клясть темноту». Насколько светлее стало бы на Земле, если бы каждый земледелец «зажёг маленькую свечку», воздержался бы от акции, претящей Земле.

ВТ: Я долго вынашивал мысль «поскрести по сусекам». За моими плечами более полувека активной земледельческой практики, от агронома–экономиста до руководителя крупных хозяйств, а ныне — организатора Отдела биологизации земледелия, создаваемого в Агропроме Белгородской области по инициативе губернатора Е. С. Савченко. И за эти полвека довелось услышать много подсказок от земли–кормилицы, о которых просто грех умолчать. Здесь у нас с Борисом Андреевичем совпали интересы. Вообще, улавливание подсказок Природы — заразительная вещь. Если уж ты ступил на эту тропинку, то мысли будут крутиться вокруг этого увлечения, что бы ты ни делал. А подсказок окрест столько, что лишь поспевай замечать, обобщать, делать выводы… Правда, в каждом случае важно не «приклеиться» к следствию, а докопаться до причины — иначе улетишь «не в ту степь».

А теперь пару слов о том, чего мы, аграрии, насмотрелись и наслышались за нашу долгую жизнь. Интенсификация сельского хозяйства, всесторонняя механизация, всеобщая химизация, мелиорация, орошение, инвестирование, рынок земли, капитализация, инновации… — язык сломаешь. Ладно бы только языку было невмоготу, а то ведь и Природе, как говорят украинцы, «було невпереливки». Потом (всякий раз!) — неизбежное «лечение», всякие реанимационные меры. Чуть ли не капельницы для растений, раскисление почв, борьба с засолонением… Затраты — запредельные, результаты — сомнительные. Сначала утюжим поля всплошную тяжёлой техникой (за сезон въезжаем на поле до 50 раз!), потом рыхлим почву, чтобы спасти задыхающиеся растения… Спасаем растения, а почву съедает эрозия.

В естественных условиях со всеми проблемами успешно справляются мульча и почвенная биота (совокупность живых организмов, населяющих почву). Традиционное же земледелие, предписывающее выполнять за растения десятки операций по рыхлению почвы и восстановлению её плодородия, загнало сельское хозяйство, можно сказать, в чёрную дыру.

Словом, мы с Борисом Андреевичем действительно пресытились «яствами» интенсификации — объедками с пира во время чумы — и будем автоматически следить за экологической составляющей наших предложений.

БА: Сразу же со всей остротой встала проблема структуризации книги. Что взять за основу классификации, какие выстроить приоритеты? Дело в том, что практически каждая наша уловка многофункциональна.

Взять хотя бы изумительнейший трюк Виталия Трофимовича: редкий сев редьки масличной (4–5 семян на 1 кв. м) на только что сформированной картофельной грядке. Я очень высоко ценю эту уловку и не упускаю случая рассказать о ней буквально на каждой лекции в Клубах 03 (было бы желание — повод найдётся). Мне жалко, что я — «не жених», но, стиснув зубы, признаюсь, что трюк придумал, увы, не я. Судите сами, есть повод сокрушаться. Эта горстка семян редьки приносит такие бонусы:

• скороспелая редька (а всходит она почти так же быстро, как кресс–салат — за 2–4 дня) успевает обогнать и приглушить неторопливые сорняки;

• почти месяц от голубых медвяных цветов редьки сходят с ума пчёлы со всей округи;

• вслед за пчёлами полакомиться нектаром летят всякие журчалки и другие полезные насекомые–хищники;

• ризосфера редьки способствует тому, что почва становится «негостеприимной» для спор фитофторы;

• редька прикрывает голую землю и оберегает картошку от эффекта «раскалённой, сковороды», обнаруженного и изученного О. А. Войновым (см. п. 7.4);

• редька обгоняет картошку и щадяще прикрывает её листву от прямой солнечной радиации;

• «сгорает» редька лишь тогда, когда ботва картофеля утрачивает тургор и перестает нуждаться в защите от прямых солнечных лучей;

• на почве и в ней редька оставляет совсем не лишнюю органику;

• корни редьки обеспечивают дополнительную вентиляцию и дренаж почвы;

• в ризосфере редьки любят коротать лучшие дни своей жизни дождевые черви;

• редька напоминает земледельцу, что картофельные грядки после посадки «не знаются с металлом»: не полются и не окучиваются;