Мир вместо защиты - Николай Иванович Курдюмов Страница 46

кроны. Вы–летают рано, и если нет нектара раноцветущих трав, алычи, тёрна и боярышника, массово гибнут. Правда, летом навёрстывают: каждые две недели — новое поколение! И если кроме плодожорки есть и другие бабочки, к середине августа могут так окрепнуть, что выедают до 85% плодожорочьей популяции. Но нам этого мало, и мы льём яды, от которых плодожорка только чихает, а гибнут наездники.

Ускана, «кузина» трихограммы, заражает яйца разных бобовых жучков–зерновок. Первое поколение усканы вылетает раньше, чем зацветёт горох, и развивается на самом раннем жучке — эспарцетовой зерновке. И если рядом нет эспарцета, люпина или люцерны, яйцеед массово гибнет. А их, как правило, нет. Если же они есть, гороховые зерновки могут выедаться на 60–70%. Летом паразит накапливается, и на поздних посевах гороха может выедать до 85% зерновок — отличный задел на весну! Но тут появляемся мы и запахиваем почти все заражённые яйца, в которых ускана зимует…

Два десятка видов трихограммы контролируют практически всё, от крон деревьев до овощных полей. Минус один: трихограмма не нацелена на конкретного вредителя. Но если выпускать её в нужный момент и в достаточной дозе, эффект вне конкуренции. Поэтому её и разводят искусственно. Как вы помните, наша трихограммная индустрия пережила пик в середине 80‑х. Благодаря работе В. Г. Коваленкова треть узбекских овощей и половина хлопка защищались от хлопковой совки биологически. Трихограмму разводили практически все районные биолаборатории. С перестройкой эта система рухнула, а сейчас фактически умерла. Похоже, скоро мы будем покупать трихограмму в Индии.

Индусы времени не теряли: построили огромные биофабрики и укрепили сопровождающую науку. Сейчас Индия — один из главных мировых поставщиков породистых трихограмм. Их там отгружают целыми самолётами, десятками тонн. «Действующее вещество» — яйца какой–нибудь зерновой моли с куколками паразита, готовыми вскрыться через пару дней. Их помещают в бумажные капсулы и вносят с самолётов, разбрасывателями и даже с помощью опрыскивателей. Прошла техника — и пошустрили «крылатые сперматозоиды» искать свои яйцеклетки!

Столь же свирепа в своём жизнелюбии компания теленомусов. Например, полтора десятка видов обслуживают вредных клопов. За лето теленомусы дают 8 поколений. Самки заражают по 100–120 клопиных яиц, выкашивая половину, а в удачный год — до 90% популяции. Зимуют в растительных остатках, под кустарниками и в трещинках коры. Весной вылетают рано и питаются на цветущих травах.

Другие теленомусы, а с ними и храбрый триссолькус, делают яичницу из яиц шелкопрядов. Выедают до 80–90%. Для весеннего питания нужны зонтичные и розоцветные — боярышник с тёрном, а на юге алыча и персики.

Ещё несколько теленомусов и их родич ценокрепис — спецы по яйцам долгоносиков. Вот кто точно умнее долгоносика! Зимуют личинки прямо в яйцах слоников, в мульче и поверхностном слое почвы. В культуре без оборота пласта могут выедать до 90% свекловичного долгоносика. Вспашка сильно уменьшает популяцию.

Над яйцами колорадского жука издевается эдовум, он же «яйцеед Паттлера» — порода, выведенная в Колумбии. Отличается изощрённой жестокостью: заражает только самые свежие яйца жука, а все остальные прокалывает, чтобы откушать капельку сока. Убил — выпил, убил — выпил. Истинный колумбийский мафиози. На круг умерщвляет до 95% бедных колораков. И никакой устойчивости не вызывает: против лома нет приёма!

Итого: не только куриные яйца вкусные! Нет такого яйца размером хотя бы в полмиллиметра, на которое не зарились бы десять–двадцать видов яйцеедов. Главное: почти все они зимуют в растительной мульче, дёрне и коре; почти всем для питания и полового созревания нужны нектар и пыльца разных весенних цветков, особенно зонтичных и розоцветных. Одно внезапное движенье — и ты не бабочка уже…

ПОЕДАТЕЛИ ЛИЧИНОК И КУКОЛОК — огромная армия разных наездников. Опишу для примера лишь самых заметных.

Славный род ихневмонов (на фото 16 — один из них) — беда гусениц. Исключительный нюх, проворство и плодовитость — вот девиз этих охотников. За месяц жизни самочки кладут по 250–500 яиц, осчастливливая своими личинками больше сотни гусениц. Почуяв на спине пришельца, гусенички дико нервничают, дёргаются, извиваются — но на то он и наездник! Мгновенный укол — и ты уже не гусеница…

Разные виды ихневмонов шприцуют практически всех совок, белянок и молей, а также личинок пилильщиков, долгоносиков и листоедов. Выбивают 50–80% хозяев. Обычно они милостиво позволяют хозяйской личинке дожить до окукливания и сплести кокон: в нём, да ещё в шкурке гусеницы, зимовать гораздо безопаснее! Но иные хозяева на зиму не окукливаются — зимует личинка. Тогда и наездник ждёт — зимует прямо в ней, а умерщвляет уже весной. Лишь немногие доедают гусениц сразу. Например, экзестатес, эксперт по капустным белянкам. Заражённые им гусеницы на глазах вянут, жухнут и безвольно ползут вниз, чтобы паразит мог окуклиться в почве.

Практически все взрослые ихневмоны питаются на цветках зонтичных, астровых и луков. Если цветков достаточно, плодовитость и срок жизни самок растутпочти втрое! Почти все зимуют в поверхностном слое почвы под мульчой — там же, где и хозяин.

Столь же страшно для гусениц семейство браконов. Особой борзостью и нюхом выделяется габробракон. Ну, просто габро–дракон! Заражая взрослых гусениц хлопковой совки, он попутно парализует и капустных совок — просто так, для интереса. Такой талант нам нужен! Габробракона уже разводят искусственно.

Его братья апантелесы давят гусениц числом: резерв самок — до 2 000 яиц за месяц! В одну несчастную белянку до полусотни яиц натыкивают. И при этом личинки умудряются дорастить гусеницу почти до куколки — вот коллективное знание анатомии! А потом эта гусеница превращается в продолговатую кучку маленьких коконов. Не брезгуют браконы и гусеницами боярышницы, пядениц, листовёрток. Если апантелес работает в паре с габробраконом, не надо химии: 85–90% гусениц бабочками уже не станут.

Офионы (фото 17) — такие же искусные «гусеядные». Их личинки долго выедают жировые ткани жертвы, и лишь полностью повзрослев, доедают всё жизненно важное. Окукливаться и зимовать уходят в лесную подстилку.

Главный эксперт по плодожоркам — элазмус. Талант его в том, что он равно увлечён всеми тремя главными плодожорками: яблонной, сливовой и восточной. Не брезгует и цветоедом. Ценный комплект услуг! Работает элазмус на уровне лучших пестицидов. Только яблоки остаются здоровыми.

А его брат дибрахис непревзойдённо обезвреживает главный ужас и кошмар винограда — гроздевую листовёртку. Выпускаешь осенью, и в зиму уходит только 10–15% листовёртьего поколения. А в сезон добавляешь понемногу,