Марк Вайсблут - Здоровый сон – счастливый ребенок Страница 24

Первые три недели жизни Майкла позволили мне думать, что иметь ребенка – это очень легко. Его поведение практически не менялось изо дня в день. Он был очень спокойным, и мы с мужем тоже были спокойны. Майкл хорошо кушал – сосал грудь по восемь-десять минут с каждой стороны. После кормления он без проблем срыгивал. После этого я либо держала его некоторое время на руках, либо клала на спину, разговаривала и играла с ним. Стандартный период бодрствования – от момента, когда мой ребенок просыпался, до момента, когда он засыпал, – продолжался от часа до полутора. Спал Майкл обычно от двух с половиной до четырех часов подряд. Все говорили мне: «Как тебе повезло, что у тебя такой замечательный ребенок!»

Но на четвертой неделе поведение Майкла резко изменилось. Он больше не желал спать днем. Мне казалось, что ему не нужно ничего, кроме моей груди. Я решила, что либо малыш постоянно голоден, либо испытывает сильную потребность в сосании.

Во второй половине дня я бывала совершенно измотана. Я кормила грудью почти каждый час. Иногда я пыталась сделать перерыв на два часа, но Майкл сильно плакал. Я переодевала его, носила на руках в разных положениях, пела и т. д. Ничто не радовало ребенка, кроме моей груди, которая, мягко говоря, страшно от этого уставала. Нас спасало только то, что он подолгу спал ночью – наверное, уставал за целый день бодрствования. Хуже всего было в послеобеденное время, а также с пяти до десяти вечера, после чего Майкл мог заснуть на целых пять часов. Он постоянно нервничал, плакал, и ничто не могло его утешить, кроме сосания.

Если ваша ситуация похожа на описанную, вы можете попытаться облегчить себе жизнь следующими способами:

1. Между кормлениями должно проходить несколько часов. Одна мать говорила: «У меня, наверное, какое-то неправильное молоко; проходит всего час после кормления, а он уже опять голодный!» Если ваш ребенок как следует поел менее двух часов назад, в его желудке просто нет места для нового молока, а в вашей груди очень мало или вовсе нет молока для него. Слишком часто давать ребенку грудь бессмысленно, а если это вызывает у вас боль или утомление, то и попросту вредно. Предложите ребенку пустышку – может быть, он согласится на такую замену.

Узнайте у врача про гидрокортизоновую мазь. Знаменитая женщина-дерматолог, вскормившая грудью собственных детей, советует лечить трещины на сосках 1 %-ной гидрокортизоновой мазью. Она безопасна и для матери, и для ребенка и, по-видимому, действует лучше, чем прочие способы лечения. Многие матери моих пациентов говорили, что после применения этой мази улучшение и излечение наступает очень быстро. После кормления дайте груди обсохнуть на воздухе. Затем нанесите гидрокортизон тонким слоем на сухие или потрескавшиеся участки. Использовать нужно только мазь, а не крем, который может вызывать ощущение болезненного жжения. Перед следующим кормлением мазь не нужно смывать или стирать. Основная ее часть впитывается в кожу, а если небольшое количество и попадает в рот ребенку, это совершенно для него безвредно. Нужно знать, что кожа на груди может становиться очень сухой и потрескавшейся из-за того, что долго находится во влажной среде.

2. Не переутомляйтесь. Мать чрезмерно беспокойного ребенка сохраняла сцеженное грудное молоко, чтобы муж один раз кормил его ночью, а ее мать – днем. Благодаря этому она могла немного передохнуть. Когда ребенку было несколько недель, бабушка вернулась к себе домой, а отец – на работу. Мать, оставшись одна и погрязнув в заботах, обратила внимание, что молоко, которого сначала было в избытке, вдруг почти пропало. Мы с ней обсудили эту проблему и пришли к выводу, что она возникла потому, что женщина стала пить меньше жидкости, переживала из-за отъезда матери и постоянно испытывает стресс. Я заверил ее, что, несомненно, нужно продолжать прикладывать ребенка к груди, чтобы стимулировать выработку молока, но если иногда она будет давать ему бутылочку со смесью, это никак ему не повредит и не помешает лактации. Мать стала пить больше жидкости, больше отдыхать, и спустя четыре-пять дней молока у нее снова было в избытке. Все это время у ребенка продолжались колики с периодами безутешного плача. Но мать поняла, что это никак не связано с грудным вскармливанием.

Другая мать одного из моих маленьких пациентов почувствовала себя совсем плохо, когда даже грудь перестала действовать на ее малышку.

Ранний вечер, а моя маленькая дочурка кричит и не успокаивается. Ничего не действует, даже кормление грудью. Я не думала, что у Челси колики, но она была очень беспокойной. Это происходило не каждый день, но достаточно регулярно со второй или третьей недели и примерно до двух месяцев.

Вначале я думала, что у нее газы от чего-то, что ем я. Потом я стала грешить на свою неопытность как матери. Но ситуация не менялась, и я начала впадать в отчаяние, ощущая тоску и опустошение.

Я чувствовала себя плохой матерью. Я не знала, как утешить мою малышку, и не понимала, правильно ли все делаю. Особенно отвратительно я чувствовала себя, когда Челси отказывалась от груди. Казалось, ничто не способно ее утешить.

Мы мечтали о ребенке, которого можно было бы успокоить одним материнским или отцовским прикосновением. Вскоре бессонные ночи и чувство некомпетентности привели к сильному утомлению. Кончится ли это когда-нибудь? Ну, в конце концов это все-таки кончилось. С помощью нашего педиатра мы вскоре начали осознавать, что такое поведение дочери нормально и не будет тянуться до бесконечности. Также я обнаружила, что ее нервозность никак не была связана с моими действиями. Это понимание стало для меня светом в конце тоннеля. Теперь я знала, что беспокойный период рано или поздно закончится.

Я стала обращать внимание на определенные изменения в поведении, которые возникали до или после каждого периода нервозности. Дочку в этот момент было очень легко напугать, она с трудом засыпала и спала недолго. Когда на нее накатывало беспокойство, она вела себя иначе, чем обычно, не могла лежать спокойно, а когда кричала, у нее дрожал подбородок. Челси вытягивалась и выгибалась всем телом или совершала движения напряженно выпрямленными конечностями. Она не брала грудь, а когда брала, то начинала лихорадочно сосать. Дочка переутомлялась, но не засыпала. Иногда она могла заснуть мгновенно, хотя секунду назад выглядела очень активной и возбужденной.

Сейчас Челси три месяца. Ее периоды беспокойства прошли, и по утрам она просыпается с улыбкой, которая остается у нее на лице весь день. Мы очень любим нашу «идеальную» малышку!

Иногда кормящая мать замечает, что ребенок быстрее успокаивается на руках у отца. Ей может казаться, что у мужа лучше получается обращаться с малышом, и что он «предпочитает» его ей. На самом деле все объясняется очень просто. Ребенок знает, что мать – это источник пищи. Находясь у нее на руках, он всегда извивается, вертится, ищет сосок, даже если не голоден.

Мне хотелось бы поддержать тех матерей, которые несмотря ни на что хотят кормить своих беспокойных детей грудью. Это очень важное достижение для вас обоих. Одна мать обратилась ко мне, когда ее ребенку с повышенным уровнем возбудимости исполнилось ровно три месяца. Она была решительно настроена продолжать кормить его грудью, а также начать работать неполный день. Ее муж был пожарным, и ему было очень тяжело находиться рядом с плачущим ребенком в свободные от работы дни. Мать испытывала огромнейший стресс. Все подруги убеждали ее в том, что, если она начнет кормить ребенка смесью, он перестанет плакать. Но женщина хотела – и продолжала – кормить грудью и тогда, когда колики у ребенка прекратились, доказав всем, в том числе и себе, что кормление грудью не было причиной плача. Прочтите рассказ матери еще одного из моих пациентов; упорство в грудном вскармливании помогло ей сохранить уверенность в себе и адекватную самооценку.

Мы с мужем всерьез задумались о правильности наших решений и в нашей способности заботиться о Лизе. В какой-то момент я засомневалась в том, что могу кормить ее грудью, и мне буквально казалось, что я отравляю своего ребенка. Она неизменно начинала плакать ровно через десять минут после каждого кормления. Временами это начинало казаться настоящей пыткой. Я считала себя разумным и отзывчивым человеком, но теперь частенько ловила себя на том, что отчаянно ору в душе или умоляю мужа сделать хоть что-нибудь, чтобы облегчить напряжение, злость и беспомощность, которые я испытывала.

В шесть недель у Лизы начал устанавливаться определенный режим, и она стала хорошо и крепко спать. Дочка много улыбалась, но могла и часами плакать. Я преодолела свой страх перед грудным вскармливанием и решила, что не буду от него отказываться. Кормления стали для нас с малышкой общим радостным опытом. Когда я наконец прекратила кормить Лизу грудью, то испытала печаль, как будто нас разлучили после долгого времени, проведенного вместе.