Рудигер Дальке - Руководство для сна. Как засыпать, спать, высыпаться Страница 8

Если попытаться дать этому заболеванию толкование, следует выделить два таких разных вида храпа, как ритмичный и аритмичный. Последний даже классической медицине представляется несравненно более опасным. В плане психическом он говорит о выпадении из ритма существования и тем самым заявляет о весьма неблагоприятном прогнозе на дальнейшую жизнь. Как и при апноэ (в данном случае речь идет об остановке дыхания из-за западения корня языка. — Примеч. ред.), храпуну имеет смысл выработать (точнее, восстановить) собственный жизненный ритм. Для этого прекрасно подходят такие упражнения, как связанное дыхание и, в первую очередь, подключение к мандале жизненного пути. Дополнительную информацию на эту тему вы сможете найти в книге «Жизненные кризисы как шансы развития».

С точки зрения многих храпунов (прежде всего мужского пола), проблема актуальна скорее для их партнерш, которые страдают расстройствами сна в силу «шумового загрязнения» спальни мужским храпом. В таких парах зачастую применяются весьма действенные «терапевтические» методики — от затыкания ушей до ухода из общей спальни.

Нередко на уровне проблем души (еще раз отсылаем к книге «Болезнь как символ») за усиленным храпом стоит несознательно выраженное желание иметь собственную спальню. Человек может с негодованием отрицать это, однако в конце концов иного выхода просто не останется, и он получит то, к чему подсознательно стремился на протяжении длительного времени.

Разумеется, можно сделать операцию по удалению части мягкого нёба, однако подспудная проблема при этом по-настоящему разрешена не будет. Тот, кто храпит, громким звуком отграничивает свою собственную территорию и указывает партнеру его место. Храпящий человек отказывается от ночного резонанса с тем, кто спит рядом, поскольку его храп делает невозможным установление синхронного дыхательного ритма. Это приводит к обособлению, и через промежуточные стадии вроде затыкания ушей в конечном итоге заставляет партнеров спать в раздельных спальнях.

Опасность длительных дыхательных пауз или даже остановок дыхания (апноэ) во время сна более чем очевидна. Эти явления означают, что неосознанно, но во всеуслышание, человек угрожает себе смертью. Когда прекращается дыхание, заканчивается земная жизнь и начинается путешествие в мир иной. Как правило, страдающие апноэ слишком несознательны, чтобы понять, что таким образом они приближаются к смерти. А вот у тех, кто спит рядом, они однозначно пробуждают соответствующие страхи.

Страдающий апноэ контактирует с миром менее активно, чем следовало бы; и в первую очередь это касается мира ночного сна. Человек закрывается от него слишком долго, а затем оказывается вынужденным сделать особенно глубокий вдох. В последний момент он спасает себя от удушья, жадно глотая воздух и в очередной раз убегая от смерти. Вместо того чтобы открыться навстречу ночи и тому, что с ней связано, он предпочитает играть со своей жизнью на лезвии бритвы. Если бы он хоть раз зашел чуть дальше, то задохнулся бы и попал в поле действия силы того архетипически женственного мира, которого он подсознательно так боится.

Очевидно, что собственный ритм существования такой человек (равно как и тот, для кого характерен нерегулярный храп) потерял. Связанный с потерей ритма дефицит сна делает ситуацию в целом еще более опасной.

Апноэ ставит перед человеком задачу сознательного примирения с самой идеей смерти, которое снимет необходимость постоянно выполнять неосознанные «подготовительные упражнения». Как и все остальное, эта проявленная на уровне тела дисфункция должна быть осознанно проработана в контексте «болезни как символа», что позволит найти адекватное решение для ее нейтрализации.

Если человек говорит во сне, можно с уверенностью предположить, что это связано с такими вопросами, которые оказывают давление на его душу. На протяжении дня они в силу тех или иных причин не имеют возможности проявиться. Естественно, что страдающему этим симптомом человеку отнюдь не хочется ненароком рассказать во сне об отношениях или событиях, которым не место в супружеской постели. В этом случае смысл симптома достаточно прозрачен: часть личности не в состоянии дальше нести по жизни эти тайны и хочет таким образом создать себе «канал передачи данных». Так сон — а точнее сновидение, события которого озвучиваются, — приносит в игру жизни ту честность, на которую сновидцу недостает храбрости.

Простейший вариант коррекции этого симптома заключается в проявлении большей добровольной честности в течение дня, дабы душа могла освобождаться от таких будоражащих секретов и в течение ночи заниматься другими, более важными вопросами. Попытки сохранить сознательность во время сна, вызванные страхом потери контроля, приводят лишь к расшатыванию нервов, нарушению ночного покоя и — в долгосрочной перспективе — к расстройствам сна, о чем свидетельствует, в частности, опыт внедрения вигилий (ночных бдений, или «ночной стражи») в Древнем Риме периода раннего христианства.

Данное расстройство очень пугает и того, у кого оно наличествует, и того, кто спит рядом с ним. Смысл прост: крик знаменует собой страх или даже ужас. Очевидно, на уровне подсознания спящий испытывает поистине ужасные переживания, которые невероятно пугают его. О необходимости заглянуть за горизонт своей страшной тайны в этом случае заявляется буквально во всеуслышание. Прорабатывать такие ситуации следует, применяя осознанные («дневные») сновидения (читайте книгу «Путешествия вовнутрь»).

Зубовный скрежет также является легко интерпретируемым расстройством сна: здесь явно имеет место проявление агрессивной части человеческой сущности. Боевые подразделения «верхнего этажа» сознания борются ночами с теми, кто находится на нижележащих «этажах», в результате чего обе стороны несут потери. Неотложные меры, которые может предпринять в этом случае стоматолог, заключаются в установке внутриротового защитного аппликатора, который эффективно предотвращает соприкосновение зубов-контрагентов. Тем не менее, подобно тому, как демилитаризованные зоны между воюющими войсками не представляют собой эффективного стратегического решения, данная мера также не может эффективно нейтрализовать проблему.

Очевидно, что лучше было бы, в переносном смысле, «заточить зубы» и на протяжении дня «прогрызать» ими себе путь, тем самым избавляя себя от ночного ожесточения.

Стискивание зубов также свидетельствует о проблеме с выражением агрессии. Человек не осмеливается кусать и вместо этого вгрызается в самого себя, прилагая немереные силы к тому, чтобы скрыть свои истинные желания. Тому, кто всю ночь подряд стискивает зубы, приходится жестко контролировать себя. Это, безусловно, указывает на связь со всеми мрачными образами и темами, которые таит в себе ночь. Вряд ли удивляет то, что после такой ночи, полной ожесточенной борьбы, человек чувствует себя не посвежевшим и легким, а подавленным и измученным.

Насколько более разумным было бы применить все эти бессмысленно растрачиваемые во рту энергии для реализации конструктивных проектов, которые важны для выстраивания собственной жизни. Более подробную информацию о подавленных агрессиях и рекомендации по их проработке вы можете найти в книге «Агрессия как шанс». Тот, кто начнет мужественно интегрировать эти агрессивные энергии, избавляться от тех «горячих льдов» подсознания, от которых он судорожно пытается отплыть, и разрешать соответствующим темам занять место в своей дневной жизни, сможет в недалеком будущем вернуть своим зубам заслуженный ночной отдых. Кроме того, на протяжении дня он сможет совершенствовать свою хватку, лучше пробиваться и при необходимости показывать зубы.

Примерно в том же направлении ориентировано толкование такого столь бросающегося в глаза симптома, как болезненные ночные эрекции. С мягко выраженной формой этого феномена, возникающего в утренние часы, знакомо большинство мужчин. Очевидно, что таким образом «маленький мужчина» заявляет о своих потребностях, которые не были в достаточной мере удовлетворены на протяжении дня. Если верно утверждение, что среднестатистический мужчина думает о сексе примерно двести раз в день, можно представить себе, каков размах этих потребностей, в силу обстоятельств оказавшихся неудовлетворенными.

Болезненные эрекции указывают на невероятное давление, стоящее за этим феноменом, другими словами — на жгучую потребность в разрядке элементарного напряжения. То, что справиться с ней получается лучше в социальном контексте, нежели наедине с собой в ранние утренние часы, является само собой разумеющимся.