Александр Белов - Исцеляющая энергия крови. Как исправить свое самочувствие за 5 минут Страница 9

Может быть, это чересчур упрощенный взгляд, но что же делать, когда в нас живет врожденное пристрастие к веществам – регуляторам эмоций?

Можно, однако, подобрать отмычку к сокровищнице, где хранятся биохимические регуляторы эмоций. Речь идет о наркомании.

Однако, в отличие от анальгетика аспирина, который обычная публика глотает по всякому поводу и без повода, морфин и его производные вызывают пагубное пристрастие. В клетках происходит перестройка метаболических процессов, в результате чего нормальное существование без наркотиков становится практически невозможным. При непоступлении в организм очередной порции наркотиков развивается абстинентный синдром, который вызывает нарушение функций организма. Иногда это может привести к летальному исходу. Что и говорить, лучше пользоваться своими собственными опиатами, пробуждая их к действию через творчество, поэзию, досуг, интересное дело. Впрочем, иногда может развиваться зависимость и от эндогенных опиатов. Это болезненное пристрастие к игре – игромания. У поэтов бытует фраза «Ни дня без строчки». Организм требует писать. Если поэт не пишет в день по стиху, у него развивается своеобразный абстинентный синдром отмены. Поэту реально становится плохо.

Любовь как диагноз

Вряд ли найдется много людей, желающих испытывать разочарование, грусть, страх и прочие отрицательные эмоции. Однако и эти эмоциональные состояния появляются в нашем теле благодаря особым веществам – антагонистам эндорфинов – хлориду калия, простагландинам, гистамину, кининам. Они усиливают боль, страдание, переживание. Иногда люди сами себе расцарапывают душевные раны, чтобы испытывать страдание. Страдание позволяет им несколько оттенить радость, восторг и любовь, которые живут в их сердце. Очевидно, к таким чувствам относится и ревность.

В общем виде в нашем организме действует две группы веществ. Одни вещества уносят нас в заоблачную высь, другие распластывают по земле, заставляют корчиться от боли. В организме работает своеобразный триггерный механизм. Избыточное появление в крови веществ одного лагеря вызывает активизацию и появление в крови веществ другого лагеря. Благодаря этому мы не можем воспарить при жизни в небеса и совсем уж распластаться по земле, превратившись в ничто, в прах земной. Это можно проиллюстрировать на примере веществ-афродизиаков, или половых возбудителей.

В мозгу существует отдельная нейронная сеть, которая активизирует половое поведение. Спусковым крючком для такой активизации может стать сексуальный образ, неожиданно пришедший к нам в голову. Чаще образ приходит в виде конкретного сексапильного человека противоположного пола. Тогда наша «чудесная» нейронная сеть в мозгу оживает под действием норадреналина. Норадреналин – это вещество, которое выделяется в кровь во время стресса. Под его действием активизируется выработка половых гормонов. Однако наше половое поведение устроено так, что оно стремится к своей цели, несмотря ни на что. Когда же цель достигнута, то она уже теряет для нас свое значение. Но, как сказал поэт Пушкин: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей».

Если абстрагироваться от возвышенных эмоций и спуститься на уровень грубой биохимии – норадреналин активизирует половой гормон тестостерон. И в нас пробуждается влечение. Однако влечение не может длиться бесконечно. Влюбчивость как состояние ограничено во времени. Охлаждает наше отношение к предмету любви другой гормон, уже известный нам серотонин. В норме соотношение норадреналина и серотонина таково, что сексуальная активность бывает вполне достаточной для устроения домашнего гнездышка, но не чрезмерной, чтобы всю жизнь метаться в поисках очередной любовницы.

Однако ситуация меняется, когда нас угораздит влюбиться. Тогда в мозгу вырабатывается вещество, называемое парахлорфенилаланин (ПХФА). ПХФА снижает концентрацию серотонина в мозгу. И мы в буквальном смысле теряем голову, делаемся способными на безумства, на которые только и способен влюбленный человек.

Однако и это не предел. Бывают в жизни некоторых людей особые мгновения, когда они влюбляются по уши. Тогда в мозгу вырабатывается вещество паргилин, которое блокирует шишковидную железу (эпифиз). В результате чего практически прекращается выработка мелатонина. Вот тогда наступает «империя чувств». Сексуальная активность возрастает многократно. Влюбленные часами проводят в объятиях друг друга. Они не могут ни минуты жить друг без друга. Подобные состояния могут переживать и очень молодые люди, в чьем организме относительно недавно завершилась гормональная перестройка и половые гормоны вырабатываются в большом количестве.

Весьма любопытно, что существует множество легенд о веществах-возбудителях – от устриц до рога носорога, весьма популярного среди арабов. Однако только ПХФА и паргилин оказывают на организм столь сильное воздействие.

Спасительный эпиталон

Ученые только мечтают о том славном времени, когда они научатся регулировать настроение и эмоции человека. Мечты эти зародились относительно недавно. В 70-80-х годах XX в. были открыты новые свойства регуляторных пептидов. Пептиды – это короткие белки. Слово образовано от греческого «пептос» – варить. Однако регуляторные пептиды ничего не варят, они регулируют состояние клеток и тканей. Образно говоря, клеткам организма тоже хочется, как и людям, испытывать разные эмоциональные состояния. Они (клетки) работают не покладая рук, чтобы получить свою порцию вознаграждения в виде веществ радости или эйфории.

Ученые – народ прагматичный. И мечтают они весьма своеобразно. Так, помнится, в 1980 г. я читал статью академика Баева, который утверждал, что недалеко то время, когда плохое настроение будут лечить пептидами. Однако и этого мало – будут создавать хорошее настроение при помощи пептидов. И в самом деле, идеальными лекарствами могут стать стимуляторы и прочие вещества, которые являются короткими пептидами – регуляторами настроения. Они не вызывают патологической зависимости, которая наблюдается при приеме наркотиков. Однако рабочий, «приняв на грудь» искусственных эндорфинчиков, может стоять у станка и две смены, находясь в радостном возбуждении от того, что его труд нужен стране. Примерно так и высказывались в свое время ученые, рисуя заманчивые перспективы применения эндогенных опиатов. В стране нашей (тогда Советской) партия и правительство поставили перед учеными задачу создать на основе регуляторных пептидов универсальное лекарство от всех болезней. Конечно, сегодня не представляется возможности детально проследить, кто и когда отдавал такое распоряжение научным коллективам. Но доподлинно известно, что в восьмидесятых была принята программа реабилитации афганцев – воинов ограниченного советского контингента в Афганистане. Многие офицеры и солдаты возвращались назад с огнестрельными ранениями, травмами, ожогами, при этом у них наблюдался посттравматический шок. Регуляторные пептиды и должны были стать тем средством, которое помогло бы реабилитировать афганцев, а заодно и проверить эффективность новых методов.

В Ленинграде была создана лаборатория, в которой два военных врача Морозов и Хавинсон создали препарат, похожий на естественный регулятор эмоций, присутствующий в нашем мозге. Из эпифиза был выделен экстракт. Его благотворное действие было опробовано на животных. Затем методом встречного химического синтеза был создан искусственный аналог этого препарата. Его назвали эпиталон. Эпиталон гармонизировал эндокринную, иммунную и нервную системы; позволял организму восстановить присущее ему единство ритмов.

Контора производит лекарство будущего

Впоследствии с приходом рыночной экономики небольшая группа энтузиастов из Ленинграда превратилась во вполне солидную контору – НИИ биорегуляции и геронтологии АМН. НИИ под свое крылышко взял всесильный Газпром. В начале второго тысячелетия в НИИ уже выпускалось множество препаратов, полученных из эндокринных органов крупного рогатого скота. У животных и человека эндокринная система устроена, в общем и целом, одинаковым образом. Поэтому вещества и препараты, извлеченные из организма животных, неплохо работают в организме человека. Конечно, это уже совсем иной уровень, чем просто вводить в организм человека экстракт семенников животных, чем занимался незабвенный Броун-Секар.

Однако вся эта история с регуляторными пептидами восходит к 1902 г., когда Старлиг поименовал секрет, способствующий выделению панкреатического сока, «гормоном» (дословно – «побуждающий к действию»). Значительно позже английский гистолог Пирс обнаружил, что многие клетки организма, не входящие в состав эндокринных органов, способны синтезировать гормоны. Эти клетки в дальнейшем получили название «апудоциты». Сейчас уже известно около пятидесяти гормонов, в том числе серотонин, мелатонин, адреналин, норадреналин и др.