Сюзан Гарретт - Создавая успех. Воспитание необычного чемпиона Страница 10

Когда я командовала «Хватай», я не двигалась к Базу. Чтоб больше завести его, я двигала игрушкой от него, чтобы ему пришлось гнаться за ней. Мы усложняли задачу до тех пор, пока Баз не стал сидеть, весь напряженный в предвкушении, пока я командовала «Ра-аз… Два-а-а…». Но он знал, что чтобы игра продолжилась, ему надо сидеть, пока он не услышит слово «Хватай», неважно, как напряженно я считала или как долго тянула перед разрешением схватить игрушку.

Баз учился, что чтобы получить то, что он хочет, сначала надо сделать то, что я хочу. Эта идея — квинтэссенция принципа Примака, которую я использовала во время обучения. Это был его первый урок послушания, и, для такого щенка как Баз, это был жизненно важный урок.

Играя в игры на послушание, вам всегда надо следить за тем, чтобы это был воодушевленный самоконтроль со стороны собаки. Вы можете играть в «Раз-два-три, хватай» с щенком, который никогда не сделает попыток сорваться, чтобы поиграть побыстрее. Но этот щенок никогда не будет иметь нужного драйва к работе. Он будет безмятежно сидеть, пока вы его не отпустите, а не быть наготове в ожидании игры. Страсть к работе и послушание всегда надо вырабатывать одновременно. Эта страсть лучше воспитывает в щенке самоконтроль, чем принудительное послушание, которое мы часто видим, когда дрессировщик применяет физическое воздействие. Щенок, наученный сдерживать себя, будет выглядеть совсем не так в ожидании игры. Этот щенок будет ошибаться и пытаться начать игру раньше. Относительно высокий процент ошибок означает, что он пытается предвосхитить ваши действия. Это означает, что он не может дождаться игры, так она ему нравится. Этот энтузиазм превратиться в любовь к работе с вами. В начале обучения этой игре хороший процент ошибок — 15–20 %. Больше означает, что вы слишком много хотите от щенка и вам надо снизить сложность упражнения. Не надо разочаровывать щенка, иначе он расстроится и откажется от игры. Щенок понимает, когда он прав, через поощрение. Отсутствие поощрения даст ему понять, что он поступил неправильно.

Когда Базу было 10 недель, у него был надежный подзыв из фиксированного положения на расстояние 5 м, сделанный с помощью подзыва с удержанием, догонялок и игры «Раз-два-три, хватай».

Это простая игра, но очень полезно иметь ее в своем активе. Баз рано научился ей, и быстро стал ей одержим. Я начала, опустившись на колени на пол и убрав руки за спину. В моей правой руке был кликер и лакомство; в левой не было ничего. Как только Баз глянул на меня, я вынула левую руку из-за спины и поднесла ее открытой ладонью примерно на 25 см от него. Будучи любопытным щенком, Баз немедленно подошел понюхать руку. Как только он двинулся к ней, я щелкнула и переложила лакомство из правой руки в левую. Так что Баз получил лакомство из левой руки, хотя она не двинулась с места. Баз быстро выучил, что если толкнуть носом ладонь, он получит кусочек. Это была прекрасная игра, дающая возможность переключить его внимание на себя в отвлекающей обстановке. Я никогда не давала этому действию названия-команды; я просто выставляла руку. Поэтому Базу приходилось все время посматривать на меня, чтобы не пропустить удобный момент заработать вкусное. Не забывайте научить собаку касаться как левой, так и правой руки.

Это умение потом можно перенести на касание носом пластиковой мишени для обучения быстрым зонам в аджилити.

Чтобы усилить значение команды «Ко мне», я добавила ее к «Раз-два-три, хватай». Я выходила примерно на 2 м перед Базом, говорила «Раз…два…три», но вместо команды «Хватай» я говорила «Ко мне… Хватай». Это помогло Базу понять, что слово «Ко мне» означает бежать к маме со всех ног. Если вам это кажется колдовством, вспомните, что всего лишь часть принципа отбора поведения.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. Управляя неуправляемым

Получить радость победы в борьбе лучше, чем сдаться в печали.

Щенячьи классы — веселое место для гордых новоиспеченных владельцев, чтобы похвастаться окружающим самым умным или самым красивым щенком, какого только можно найти, а остальные ахают и умиляются невинным шалостям шустрых комков пуха. И вот сюда явились Баз и Сюзан. Десятинедельный Баз, едва входя в помещение для занятий, объявлял о своем появлении уникальными звуками (что-то среднее между лаем и воплем). Он повисал на ошейнике, вытянув шею, размахивая передними лапами в воздухе и растопырив когти, стараясь подтащить меня поближе к тренерам, щенкам и особенно к детям. Я пыталась скрыть смущение, пытаясь угомонить его всеми способами. Я записалась в клуб, который был незнаком с методами дрессировки, которые я выбрала, и, хотя они были терпеливы со мной, я думаю, у них был сомнения насчет наших будущих результатов.

Сумасшедший коричневый щенок с дикими желтыми глазами не мог остаться незамеченным. Каждую неделю Баз вел себя так, как будто он пришел на праздник в его честь, а не на общие занятия для щенков. Он не мог сдержать свою радость, считая, что все остальные щенки и игрушки здесь только для его развлечения. О том, чтобы сфокусироваться на «маме» или изобразить хотя бы видимость послушания, и речи не шло. Все наши чудесные, свежевыученные навыки (сидеть, тянуть игрушку или касаться носом ладони) сгинули.

Я обнаружила, что повторяю вечную присказку своих учеников: «Но он же дома это делает!». Иногда в разгар диких выходок База я спрашивала себя, не пора ли обратиться к собачьему экзорцисту. Я дрессировщик, выигравший множество наград в послушании, флайболе и аджилити. Я провожу семинары, на которых учу других дрессировать их собак. И вот теперь, похоже, у меня самый непослушный щенок за всю историю щенячьих групп. Многие считали, что Баз слишком «много о себе понимает», что у него нет нужного настроя, чтобы стать хорошей спортивной собакой, или что ему нужен электроошейник или пара хороших рывков строгим ошейником или удавкой. Регулярно «доброжелатели» предлагали мне подумать о том, чтобы отдать База, поскольку он никогда не будет так хорош, как моя бордер колли Стони.

Я решила, что буду дрессировать База без физического воздействия, и я была полна решимости этого придерживаться. Не имея перед глазами примера, я могла только надеяться, что те меры, которые я предпринимаю, правильны. Мне нравился тот энтузиазм, с которым Баз относился ко всему, и похоже, что это нравилось всем. Это было просто заразно. Вместо того, чтобы спокойно погладить База при встрече, все чувствовали себя обязанными поддержать его избыточные эмоции, и отвечали ему встречными воплями «Баззи-баззи-баззи», что только раздувало пламя его приветственной истерики. Хотя я постоянно расстраивалась из-за него, больше, чем за всю свою карьеру дрессировщика, я не могла не улыбаться при виде его выходок. Я знала, что Баз дает мне возможность узнать о дрессировке собак на более высоком уровне. Я точно знала, что люблю его. И даже если бы этот неистовый щенок никогда не научился контролировать себя настолько, чтобы бегать аджилити, я бы никогда не отдала его.

Мне нужен был план действий, чтобы помочь Базу более успешно справляться с собой в группе. Физическое воздействие не рассматривалось. Я видела, как другие дрессировщики пытались справиться с такими собаками с помощью жесткой коррекции, но на мой взгляд, это еще больше возбуждало собак, делая их совсем неуправляемыми.

Для начала мне надо было изменить свои ожидания от маленького База. То, что он мог сесть по команде в нескольких разных местах дома не значило, что он может делать то же самое в очень сильно отвлекающей среде. Ожидать этого от него было бы просто нечестно. Я решила сначала просто играть с ним, чтобы помочь ему сфокусироваться на мне. Я сама же упустила из виду принцип D.A.S.H., и напомнила себе о нем перед составлением плана занятий. То, что он успешно выполнял команду в одном H (месте занятий), не означало, что он будет так же хорошо работать в группе.

Так что моей первой задачей стало вернуть D — желание База быть со мной. На следующей неделе, вместо того, чтобы опять позволить Базу с воплями втащить себя в класс, я приехала раньше всех. Зал был пуст, и мы успешно позанимались командой «Сидеть», поиграли в «1-2-3», в мишень — всем тем, что мы безуспешно пытались сделать 2 предыдущих занятия. До того, как пришли остальные щенки, я убрала База в клетку в машине. Когда начались занятия, я выпустила и снова попыталась войти в зал. Со всеми новыми развлечениями — людьми и щенками — я не сильно преуспела. Вместо того, чтобы позволить Базу ошибиться, я не стала входить в зал вообще и позанималась на парковке. Мы выполняли все упражнения, которые делала группа (и которые было возможно выполнить на стоянке), а внутрь входили только на время социализирующих игр.