Джон МакКормак - Айболит из Алабамы. Героические будни сельского ветеринара Страница 10

— Би Джей, он уже умер, тебе не о чем беспокоиться.

Я снова попытался накинуть захват на голову и с удивлением обнаружил, что на нижней челюсти все зубы целы! Вот так штука! Выходит, мы имеем дело с двухголовым теленком. Неудивительно, что он застрял: двухголовый плод не мог пройти через родовой канал. Извлечь его можно было лишь с помощью кесарева сечения.

На матче тоже не все шло гладко. Похоже — если верить вырывающимся из радиоприемника хрипам диктора — там развернулась настоящая битва, и с обеих сторон уже имеются жертвы. Пока я готовил пациентку к операции, одного из игроков унесли с поля на носилках, а другой получил сотрясение мозга. Тем не менее комментатор не уставал восхищаться зрелищностью матча.

Операция началась. А репортаж с футбольного матча вытеснила вечерняя молитва. Ведущий передачу пастор — обладатель скрипучего голоса — как видно, задался целью убедить слушателей, что старик Сатана действительно существует, и тот, кто не выполнит в точности все его (пастора) рекомендации, обречен гореть в преисподней. Но когда он начал диктовать свой адрес, предлагая отправлять ему наши денежки, мое доверие к нему пошатнулось. Напоследок мне удалось услышать, что на футбольном матче произошло незначительное недоразумение, переросшее в крупную потасовку, в которой приняли участие спортсмены, тренеры и несколько нетрезвых болельщиков.

Наконец я рассек матку коровы и моему взору предстала причина всех ее злоключений. Стоявший рядом со мной Би Джей прямо-таки задохнулся от изумления.

— Вот это да! — мой побледневший подручный ткнул пальцем в уродца. — В жизни не видывал ничего подобного. Будьте уверены, в понедельник я всем расскажу о двухголовом теленке.

Зрелище явно произвело на него сильное впечатление. Я постарался объяснить, что это вызвано ненормальной дупликацией клеток в период раннего эмбрионального развития. Однако к тому моменту от курса ветеринарной эмбриологии у меня остались довольно смутные воспоминания, поэтому я выпалил, что такие случаи встречаются чрезвычайно редко, примерно один раз на десять тысяч. Даже мне еще никогда не приходилось наблюдать рождения двухголового теленка.

— Какая жалость, что он родился мертвым, ведь вы с мистером Клинчем могли бы продать это чудо природы в цирк-шапито, чтобы его показывали вместе с человеком-обезьяной и женщиной-аллигатором, которая ползает на животе, — сетовал я с улыбкой.

А Би Джей неожиданно почувствовал себя настоящим экспертом в коровьем акушерстве и пустился в рассуждения о произошедшем, и о том, что «мы» предприняли, чем, по его мнению, вызвано появление двухголового плода. Я торопливо накладывал швы, стремясь скорее сесть за руль своего грузовика и переключить радио на другую станцию, чтобы избавиться от раздражающего голоса пастора, который все еще продолжал клянчить деньги у слушателей и неутомимо повторял свой адрес.

На обратном пути я тщетно пытался поймать станцию, транслировавшую футбольный матч, и хотя бы узнать счет. К сожалению, и Ян смогла рассказать мне о матче не слишком много.

— Судя по всему, там множество раненых — молодежь устроила ужасную потасовку, в которой приняли участие обе команды. Да уж, матч получился запоминающимся.

— Так кто же выиграл в конце концов?

— Вот этого-то я и не знаю, — безмятежно ответила она. — Когда началось побоище, я переключила на другой канал.

Позвонив кое-кому из друзей, я выяснил некоторые подробности матча. После этого оставалось лишь дождаться следующей недели, когда местная газета опубликует репортаж о матче и других событиях субботнего вечера. Получив свежий номер и развернув газету, я имел возможность лицезреть два снимка: один из них запечатлел знаменитую драку, со второго ухмылялся Би Джей, державший на руках двухголового теленка.

В заметке под снимком сообщалось, что мистер Би Джей Роуч, главный пастух ранчо Клинча, оказал содействие при отеле и принял теленка с врожденным уродством. Несмотря на обширную акушерскую практику, он никогда еще не сталкивался с подобными случаями, наблюдающимися чрезвычайно редко — не чаще одного раза на десять тысяч. Разумеется, там ни словом не упоминалось об измученном ветеринаре, который провел весь субботний вечер, валяясь в навозе на скотном дворе. Автор заметки умолчал и о том факте, что владелец коровы не оказал никакой помощи при отеле, поскольку, разодевшись в пух и прах, вместе со своей достойной супругой отбыл в сельский клуб, дабы комфортно провести время, попивая экзотические коктейли. Однако мне все это было только на руку, и я не обошел вниманием ни одну из перечисленных деталей, когда выписывал счет.

Глава 6

В тот самый вечер я возвращался домой с ранчо Клинча, как вдруг в самом центре Йорка мой грузовик неудержимо потянуло вправо. Оказалось, его влечет к «Королевской молочной», где по-прежнему продавали чудовищных размеров рожки с высокой спиралевидной горкой мороженого. Оставалось только пожалеть, что со мной нет Тома, Лизы и Тимми, страстных поклонников этого лакомства.

— Дайте-ка мне, пожалуйста, ваш громадный рожок, — попросил я юную леди, выглянувшую из окошечка. Заметив, как она сморщила носик при виде моего комбинезона, вымазанного кровью из плаценты, я спохватился. Конечно, мне следовало переодеться, но кто знал, что мой автомобиль потянет на мороженое.

— Наверное, вы и есть тот самый ветврач из Батлера? — поинтересовалась она, протягивая мне рожок, над которым возвышалась изрядная горка, способная буквально разорить компанию «Молочные продукты Бордена».

— Да, вы не ошиблись, я и есть тот самый ветеринар, — подтвердил я, тщательно выговаривая каждое слово.

— Что-то вы припозднились.

— Я был на ранчо мистера Клинча, помогал корове произвести на свет ее младенца.

— Здорово! Вот не думала, что корова может нуждаться в родовспоможении!

— Не всегда, конечно, но случается, что теленок идет неправильно, тогда корове требуется помощь. А сегодня у теленка оказалось две головы, — сообщил я. У девушки округлились глаза и отвисла челюсть. — Мне пришлось разрезать корове живот и вытащить его, потому что он был слишком большим.

Более сильного впечатления я не смог бы достичь, даже если бы признался, что родился на Марсе.

— Вот это да! — воскликнула она, затем выдержала паузу и пристально посмотрела на мою испачканную одежду. — Так вот почему вы в таком виде.

— Ну да, я рассчитывал вернуться домой и принять душ, а уж потом переодеться в чистое. Но моему грузовику внезапно захотелось мороженого.

Мы еще немного поболтали, и я двинулся в путь, тихонько посмеиваясь про себя и представляя, какую историю расскажет эта девочка на следующее утро в воскресной школе. Едва ли многим доводилось слышать о такой странной операции. До моего приезда в Чоктау даже взрослые фермеры ничего не знали о кесаревом сечении. Первую в этих краях операцию несколько лет назад сделал я.

В воскресенье — дело было на Пасху — я мирно дремал на диване, как вдруг раздался телефонный звонок.

— Тебе звонят, милый. Это мистер Кент Фаррис.

Мистер Кент славился своей нелюдимостью и крайне независимым характером, правда, в этом отношении он ничем не отличался от большинства других фермеров, моих клиентов. Он не имел склонности бросать слова на ветер или вызывать доктора к своим коровам без достаточно серьезной причины.

— Док, мне нужно, чтобы вы приехали и помогли нам отелиться, — протянул он в трубку.

Ключевым в этой тираде следовало считать слово «нам». Оно означало, что все соседи уже проявили свои способности в акушерстве — правильнее было бы сказать в коровологии. Попробовали себя в этом нелегком деле многочисленные родственники и даже два пьянчужки с удивленными лицами, размахивающие руками на вымощенной гравием подъездной аллее. Все они уже обессилели от неустанных попыток помочь корове и сдались.

— Как давно начался отел, мистер Кент? — поинтересовался я.

— Еще вчера, примерно после обеда. Я заметил, что она места себе не находит, озирается по сторонам и задирает хвост кверху.

Несчастное животное не только целые сутки промучилось в родах, но и вынужденно терпело затянувшийся внутренний осмотр, проводимый невежественными, хотя и исполненными самых добрых намерений самозваными акушерами.

— Похоже, тут не обойтись без кесарева, — осторожно намекнул я.

— О чем это вы толкуете, док?

Очевидно, в лечении коров мистер Кент разбирался не лучше своих соседей, его арсенал исчерпывался изрядной порцией минерального масла внутрь и втиранием свиного жира, смешанного с ядом гремучей змеи, — снаружи. Если он не знает, что такое кесарево сечение, боюсь, меня ждут серьезные проблемы.

Путешествие по холмистой местности, поросшей сосновым лесом, длилось минут пятнадцать. С вершины холма я бросил взгляд на расположенную у подножия ферму и увидел множество пикапов и грузовиков, стоящих по обочинам. Вблизи сцена напоминала нечто среднее между семейным сборищем, народным гуляньем и собранием прихожан методистской церкви. Основную массу среди присутствующих составляли фермеры в комбинезонах и бейсболках с эмблемами местного продовольственного магазина. Одни стояли, засунув руки глубоко в карманы, и нетерпеливо поглядывали в сторону городка, другие заметили, что, вздымая клубы пыли, подъехал грузовик ветеринара, и возбужденно указывали на него окружающим. Некоторые из наблюдателей заняли выгодную позицию в амфитеатре — расселись на деревянной ограде. Почти все жевали табак, но были и такие, кто еще только пытался одолжить порцию у соседа, неосторожно развязавшего свой кисет.