Иржи Марек - Собачья звезда Сириус, или Похвальное слово собаке Страница 14

Шли путники через горы, через долы, но богатства не нашли, и бога тоже. Зато на берегу реки повстречали рыбака.

— Куда идете, братцы?

— Туда-то и туда-то, — отвечали они.

Рыбак задумался.

— Я всю жизнь ловлю рыбу и всю жизнь бедствую, бывает, не ем досыта. Пойду и я с вами.

И пошли. Стало их теперь четверо. Пришли они в лес и увидели дровосека. Сказали, куда идут, и спросили, не знает ли он дорогу.

— В лесу я знаю каждую тропку, это правда, но где живет бог — ей-ей, не ведаю Если возьмете, и я пойду с вами. Может, нам посчастливится — и мы найдем его в лесу!

Они переночевали в хижине дровосека, поели его хлеба, а утром отправились в путь впятером. В горах им встретился одинокий человек, и они спросили его, как перебраться через эти высокие горы.

— Куда вы спешите, люди? — поинтересовался тот.

— Как тебе объяснить? В общем-то мы никуда не спешим. Мы ищем бога, который распределяет богатство. Хотим напомнить, что мы очень бедны и нуждаемся в его помощи.

— Это и мне подходит, — сказал человек. — Возьмите меня с собой, и я переведу вас через горы.

Стало их теперь шестеро, и шагали они веселее. Только вот богатства все нет и нет.

Повстречали путники пастуха. Вместе с большой умной собакой он пас овец. Узнал пастух, куда они путь держат, обрадовался.

— Очень правильно вы задумали, братья! Отгоню-ка я овец в деревню и пойду вместе с вами, а вы пока отведайте моего сыра и запейте его овечьим молоком.

Пока они ели и радовались, возвратился пастух со своей собакой. Хотел ее прогнать, но собака все бежала и бежала за ними. Путники пожалели ее и взяли с собой. Собаке тоже было жалко семерых путников, она знала, что пустились они в долгий путь понапрасну, но все-таки плелась следом, пока были силы, а когда совсем ослабела, они по очереди несли ее на руках.

Все большее отчаяние овладевало бедняками, потому что не могли они найти ни богатства, ни бога, который им оделяет. Они не знали, как быть дальше, и души их наполнила горечь. И тогда вдруг заговорила собака:

— Друзья! Открою вам тайну, ведь вы ко мне так добры! Искать богатство — пустое дело! Нам, собакам, оно ни к чему. Я вижу неподалеку прекрасную пещеру, сделаем лучше привал, настало время отдохнуть.

И они вошли в пещеру, теплую и тихую. Разместились поудобнее, улеглись и почувствовали вдруг такую усталость, что уснули глубоким сном. И надо же такому случиться — им всем приснился один и тот же сон, будто стали они богатыми! От такого прекрасного сна зачем пробуждаться?

И потому просыпаются они раз в три года. Откроют глаза, а собака им тихо говорит:

— Нет, добрые люди, ваше время пока не пришло, на свете живется не лучше.

И они переворачиваются на другой бок и спят дальше, а собака стережет их сон, ибо она одна знает, что надежда стать богатым бессмысленна и напрасна. Богатство — всего лишь прекрасная мечта бедняков.

Сказка про волка и собаку

(Япония)

Однажды подружились волк с собакой и даже стали ходить друг к другу в гости. Как-то раз услыхала собака, что ее хозяин говорит:

— Состарилась собака! Ни к какой работе непригодна. Что будем с ней делать? Прогоним или убьем и сдерем шкуру?

Испугалась собака и кинулась к волку.

— Плохи мои дела, приятель, ох плохи! Дома говорят страшные слова. Посоветуй, как быть!

Засмеялся волк:

— Столько лет разбойничаю в лесу, а такого не слыхивал! Ладно. Не бойся, я тебя выручу! Приметил я, что твои хозяева берут с собой на верхнее поле ребеночка и оставляют неподалеку, пока сами работают. Я их ребенка схвачу и побегу с ним к лесу. А ты кидайся вслед за мной и лай что есть мочи, я вроде бы испугаюсь, брошу ребенка в траву и дам деру. Хозяева оценят твой поступок и станут опять к тебе хорошо относиться.

Собака обрадовалась. До чего же прекрасно волк придумал! Поблагодарила его и вернулась домой. На следующий день хозяева отправились на верхнее поле и взяли ребенка с собой. Пристроили люльку в тени и принялись за работу. Вдруг из лесу выскочил страшный волк, схватил ребенка и помчался прочь. Люди с криками бежали за волком, да какое там, разве догонишь?! И тут следом за ним кинулась с лаем старая собака, догнала, волк испугался, уронил ребенка в траву, и собака принесла его родителям.

Хозяева изумлялись:

— Вот уж никогда б не подумали, что наша старая собака все еще так сильна! Сам волк ее испугался! И дитя наше, спасибо собаке, живое-здоровое, с нами!

С тех пор они обходились с собакой ласково и кормили ее сытно.

Через какое-то время вблизи их жилища появился волк, старая собака обрадовалась и пошла его благодарить. Волк же лукаво ответил:

— Вижу, теперь ты живешь хорошо и всего у тебя вдоволь. Вот и тащи мне за услугу курочку из курятника, да самую большую и жирную!

Вздохнула собака:

— Разве я могу сделать такое? Ведь курица-то хозяйская, а нам, собакам, положено стеречь хозяйское добро. Такого от меня не жди!

Волк никак не поймет, почему собака не хочет принести ему курочку, ведь у ее хозяина этой птицы полон двор! Но виду не подает.

— Ладно, — говорит. — Тогда приходи ко мне завтра в лес, я тебе кое-что расскажу.

Поняла собака, что ей несдобровать, разорвет ее волк на куски, да что делать? И пообещала прийти.

Их разговор случайно услышала кошка и подумала: «Ну, попала ты, добрая душа, в переделку! Живем мы вместе, в одном доме, надо тебя выручать!» И пошла к собаке. А та лежит возле будки и тяжко вздыхает.

— Что с тобой? Ты вся дрожишь от страха! Уж не забежала ли сюда злая лиса?

И поведала собака кошке всю правду без утайки. Кошка ее утешает:

— Не бойся, я тебе помогу. Пойдем завтра в лес вместе!

Но волк тоже побаивался собаку и позвал себе на помощь друга своего, черта:

— Послушай-ка, черт, не хочешь ли завтра вместе со мной полакомиться старой собакой?

Черту что? Согласился.

Пошли утром собака с кошкой в лес, а волк с чертом их уже поджидают. Волк задремал, а черт сидит, выставил свои длинные черные уши из травы и шевелит ими туда-сюда, туда-сюда — прислушивается, нейдет ли собака.

Видит кошка, в траве что-то шевелится, и думает: «Что такое? Уж не мышь ли?» Обернулась к собаке и говорит:

— Подожди меня тут, я мышку поймаю, и мы немного подкрепимся! Кто знает, что нас ждет впереди!

Кинулась, ухватила черта за ухо, всеми четырьмя лапами вцепилась, зубами впилась.

Перепуганный черт как заорет:

— Волк, помоги, помоги! Какое-то чудище держит меня за ухо!

Сбросил с себя кошку и пропал в облаках.

Волк спросонья тоже струхнул, взвыл и умчался в далекие горы. С той поры собака его возле деревни никогда больше не видела.

Собачья и человеческая история в античные времена

Как известно, греков и римлян по традиции считают великими учителями Европы, и, надо сказать, не без основания. И тем не менее, если оценивать их с точки зрения истории собаки, следует признать, что не так уж они оригинальны. Многое из того, что им приписывается, берет истоки где-то там, где жили древние культурные народы Востока.

Давайте-ка вспомним. Нам известно, что вавилонскую богиню врачевания Гулу всегда сопровождала собака. Собака же — как ни странно — сопровождала и греческого бога Асклепия, наделенного символом лекарской власти, и по сей день непременным во всем мире, — посохом с ползущей по нему змеей. И это также пришло из Вавилона…

Мы уже говорили, что у некоторых древних народов собака играла немалую роль в погребальных обрядах. У иранцев даже как пожирательница трупов. У индусов как спутник бога смерти.

И потому мы, пожалуй, знаем, откуда взялся греческий пес Цербер, стерегущий вход в подземное царство. Цербер хоть и чудовище, но все-таки собака, свирепая и неподкупная; а три головы придуманы, надо полагать, для вящего эффекта. Цербер, между прочим, не кто-нибудь, происхождения он непростого: матушкой его была Ехидна, полу дева-полузмея, а папашей — Тифон, с его сотней драконьих голов. Самому верховному богу Зевсу пришлось туго, прежде чем он положил Тифона на лопатки. А для полной уверенности в победе Зевс все-таки решил придавить грудь Тифона Этной. Между прочим, имя «Тифон» живо по сей день, но уже в английском произношении, и, надо сказать, ничего хорошего не сулит — это тайфун!… Значит, Цербер — нечто среднее между собакой и демоном. Впрочем, самые обычные собаки тоже подчас становятся сказочными, но не утрачивают при этом своего врожденного собачьего характера.

Греки были народом пастушеским и собак держали для охраны скота. В маленькой Греции таких огромных стад, как в степях Ирана, не было, да к тому же греков вскоре стала кормить не земля, а море. Собака в Греции была прежде всего охотничьей, потому что в скалистой местности охота без собаки почти невозможна. Кроме того, греки охотились, не только преследуя зверя, но прежде всего загоняя его в сети, ямы, ловушки, и собака служила великолепным загонщиком. Вот почему тут, в Греции, было написано несколько книг о собаках, весьма практического и даже научного характера (авторы Ксенофонт или Арриан): они служили римлянам — и не только им — постоянным пособием для разведения собак на протяжении всего средневековья. Само слово «кинология» — то есть наука о собаках — тоже греческого происхождения, хотя греки, конечно же, опирались на познания, накопленные уже вавилонянами или иранцами.