Любовь и лошади - Валентина Третьякова Страница 17

— Солнце мое, это наша свадьба, и наша жизнь. Причем тут дети и родители? Разве они имеют право вмешиваться нашу в личную жизнь? Слушай только себя. Между прочим, это ты мне предложила жениться на тебе. Теперь, как честный человек, ты обязана выйти за меня замуж. О, пиццу привезли. Заваривай чай, я мигом.

Агрипина кипела не хуже чайника. Как они посмели решать за ее спиной? Вернулся Борис, но высказать она ничего не успела: от аппетитных запахов из коробок, закружилась голова. Она умяла половину огромной пиццы, откинулась на спинку дивана полежать пару секунд перед тем, как отстаивать свои права, и мгновенно уснула.

Борис выдохнул. Разборки откладывались. Но, когда приехал коневоз, он решил разбудить Агрипину. И так слишком много всего произошло за ее спиной.

— Всадники, по коням! — зашептал он ей на ухо и потряс за плечо. — Подарок приехал, Агрипин, вставай. Мы тут все уронили.

Агрипина потянулась обниматься, но вовремя вспомнила, что обиделась. На ходу натягивая шапку и застегивая куртку, она рванула во двор. В открытой створке коневоза виднелась восхитительная вороная попа. Затаив дыхание, Агрипина ждала, когда ее прелесть окажется у нее в руках. Но шли секунды, потом минуты, Бэст перетаптывался внутри, но не выходил. Из глубины коневоза стали доносится удивленные возгласы перевозчика. Агрипина встревожилась. Потом впала в панику.

— Впервые в жизни такое, — развел руками водитель коневоза. — Ладно погрузка, там бывает по нескольку часов зайти уговариваешь. Но, чтобы наружу не выходили — такого я еще не видел.

Агрипина тоже не видела, зато слышала от Елены Сергеевны, что Систер час выгружали. Пришлось вывести из коневоза всех остальных пассажиров и накормить кобылку пастой Домоседан. Неужели и Бэст такой же? Она ходила вокруг коневоза и жалобно звала Бэста. Мелькнула мысль позвать на помощь Елену Сергеевну, но будить рано встающего человека и много работающего человека ей было стыдно. Надо учиться справляться самой.

Прошло полчаса. Перевозчик от легкого изумления перешел к полному шоку и нецензурной лексике, но конь отказывался сдавать позиции. Как раз в этот момент Борис куда-то убежал.

— Так. Забирайте его быстрее, или платите мне за задержку, — заявил перевозчик Агрипине.

— Д-да, сейчас попробую.

Но подойти к коневозу ей не дали. Вернулся Борис, накинул на нее одну из попон Систер. Закутал поплотнее. Она невольно потянулась к нему. К человеку, который поддерживал ее все эти долгие месяцы. Рядом с которым ей всегда было хорошо и весело. Который купил ей Бэста. Который добыл ветсправку. Благодаря которому наладились ее отношения с мамой… Она вспомнила разговор про свадебное путешествие. Даже это он предусмотрел!

— Борис. Я дура. Я согласна, — еле выговорила она замерзшими губами и тут же оказалась приподнята над землей и даже слегка подброшена в воздух. — Ай! Ты что творишь?

— Я говорю, платите мне за задержку, — повысил голос перевозчик. — Если щас же не заберете…

Борис опустил Агрипину на землю. Посмотрел на наглую черную жо… красивый вороной круп. Приподнял одну бровь, набычился и пошел на возмущавшегося мужчину.

— Вы бы его еще дольше везли. Конь со вчерашнего дня едет. Чего ему выходить, он там уже обжился, обои поклеил, корни пустил…

Борис толкнул перевозчика плечом и полез в коневоз. В жизни были дела поважнее и поприятнее, чем толочься во дворе ночью, ожидая, пока кое-кто соизволит пройти в денник.

— Так, кто тут у нас сильно умный? Ну-ка быстро пошли. Я тебе это припомню, рожа наглая, — возмущался Борис, выпихивая Бэста наружу. — Давай, давай, шевели лапами, не позорься перед хозяйкой.

По трапу коневоза застучали копыта. Агрипина запрыгала на месте и захлопала в ладоши — под напором Бориса Бэст покинул насиженное место и прошествовал в конюшню, как величественный парусник, выходящий из порта в открытое море.

Впереди их ждало увлекательное путешествие в мир выездки и конного спорта.

КОНЕЦ!