Александра Горовиц - Собака от носа до хвоста. Что она видит, чует и знает Страница 25

Посмотрите собаке в глаза, и у вас возникнет четкое ощущение, что пес вам отвечает. Взгляд собаки — это не просто движение глаз; псы смотрят на нас точно так же, как мы смотрим на них. Собачий взгляд в лицо обусловлен определенным состоянием психики и внимания. Смотрящий обращает внимание на вас и, вероятно, на ваше внимание к нему.

На основном уровне внимание — это процесс избирательного реагирования на те или иные стимулы, воздействующие в данный момент на животное. Зрительное внимание начинается с взгляда, слуховое — со слушания; к тому и другому способны животные, у которых есть глаза и уши. Впрочем, одного обладания сенсорным аппаратом недостаточно для того, чтобы обратить внимание, — необходимо еще задуматься, к чему мы прислушиваемся или присматриваемся.

Психологи трактуют внимание не просто как поворот головы в сторону источника раздражения, а как определенное психическое состояние, которое указывает на интерес, намерение. Реагируя на поворот чьей-либо головы, мы демонстрируем понимание психологического состояния этого существа (что отличает нас от других животных). Мы обращаем внимание на то, что занимает другого, поскольку это помогает предугадать, как он поступит, помогает определить, что он видит и что может знать. Многие аутисты не могут смотреть собеседнику в глаза. Поэтому они не способны инстинктивно понимать, когда окружающие обращают на что-либо внимание, — и не умеют манипулировать вниманием окружающих.

Способность сосредоточиться на одних объектах и игнорировать другие жизненно важна для животных. Если даже выживание (как в нашем случае) перестало быть первоочередной заботой, люди постоянно направляют, переключают или привлекают внимание. Внимание необходимо нам в повседневной жизни — чтобы прислушаться к чужим словам, спланировать маршрут до работы или вспомнить, о чем мы думали секунду назад.

Собаки — социальные животные, как и мы. Так же, как мы, собаки более или менее свободны от бремени борьбы за выживание. У них есть инструменты познания окружающего мира. Благодаря сенсорным способностям, отличным от человеческих, они способны обращать внимание на вещи, которые мы не замечаем, например на то, как в течение дня меняется наш запах. Мы, в свою очередь, обращаем внимание на то, что не замечают собаки, например на изменение оттенков речи.

Собак отличает от других млекопитающих, в том числе одомашненных, то, что сфера их внимания пересекается с нашей. Как и мы, они обращают внимание на людей: местонахождение, мелкие движения, настроение, выражение лица. Распространенное мнение гласит, что если зверь смотрит на человека, то он боится его или собирается сожрать, то есть рассматривает человека как потенциальную добычу или агрессора. Это неправда: собаки смотрят на людей особым образом.

О том, как именно они смотрят на нас, яростно спорят исследователи, изучающие когнитивные способности собак. Ученые сопоставляют стадии их развития со стадиями развития ребенка. Этот процесс хорошо изучен, а результат его очевиден: став взрослыми, все мы понимаем, что значит «обращать внимание». Оказалось, что собаки обладают некоторыми способностями, присущими человеку.

И люди, и собаки начинают с нескольких врожденных поведенческих тенденций и стремлений. Замечать чужое внимание и уметь обращать внимание самому — это навык, который развивается естественным путем из этих инстинктов. У детей, как у большинства животных, есть базовый ориентировочный рефлекс: двигаться по направлению к источнику тепла, пищи и безопасности. Новорожденные поворачивают лицо в сторону материнской груди и открывают рот (так называемый корневой рефлекс). В этом возрасте дети практически ни на что больше не способны. Утята, которые развиваются быстрее, беззаботно плывут за первым же взрослым существом, которое увидят.[30] У детей и утят этот рефлекс обусловлен ранним развитием перцептивных способностей: они, по крайней мере, замечают присутствие других. Эта способность помогает нам в первые годы жизни осознать важность феномена внимания.

С детства мы совершенствуем поведенческие навыки, чтобы понимать окружающих. Мы учимся обращать внимание на правильные, то есть значимые для человека, вещи и начинаем сознавать, что остальные также это делают. Процесс начинается, как только ребенок впервые откроет глаза. Новорожденные зрячи, хотя и очень близоруки: младенцы отчетливо видят заботливое лицо в нескольких десятках сантиметрах от себя, но это практически предел. Близко находящиеся лица — первое, что замечает новорожденный.

Ребенок способен различить лицо (или нечто похожее на лицо — даже три точки, образующие букву V) и предпочитает смотреть именно на этот объект. С первых дней жизни маленькие дети дольше всего смотрят на то, что их интересует,[31] и один из основных объектов интереса — лицо матери. Вскоре дети учатся отличать лицо, обращенное к ним, от лица, обращенного в сторону. Это простой, но совсем не пустячный навык: дети должны понять, что окружающий мир наполнен различными объектами; что некоторые из этих объектов одушевленные; что некоторые из одушевленных объектов представляют для него особый интерес; что одушевленные объекты обращают на тебя внимание, когда поворачиваются лицом.

Как только этот урок усвоен, а острота зрения ребенка увеличивается, младенец сосредотачивается на чертах лица. Психологи установили в ходе научных опытов (они высовывали язык и строили детям гримасы), что младенцы способны имитировать несложные выражения лица. Разумеется, эти гримасы имеют не то же значение, которое они приобретают после: дети просто учатся пользоваться лицевыми мышцами. К трем месяцам младенцы начинают реагировать на окружающих, корча рожицы и вполне осознанно улыбаясь. Они поворачивают голову, чтобы рассмотреть лица тех, кто рядом. К девяти месяцам дети обучаются следить за чужим взглядом и понимают, куда он направлен. Они могут пользоваться этой способностью, чтобы найти вещь, которая им нужна или которую от них спрятали. К году дети учатся показывать в нужную сторону пальцем, кулаком или рукой, когда хотят, чтобы им что-нибудь показали или чем-нибудь поделились.

Эти действия отражают все возрастающее понимание того, что другие люди также умеют сосредотачиваться на разных интересных предметах (бутылочка, игрушка и так далее). Между двенадцатью и восемнадцатью месяцами дети учатся так называемому «совместному вниманию» — встречаются взглядом с взрослым, потом смотрят на что-нибудь еще, затем возобновляют зрительный контакт. Это знаменует настоящий прорыв: чтобы достичь общности, ребенок должен сознавать, что они с партнером не просто вместе смотрят, но вместе обращают на что-либо свое внимание. Дети понимают, что между людьми и объектами, находящимися в их поле зрения, есть некая невидимая, но несомненная связь. Как только это становится ясно, процесс становится необратимым. Дети начинают манипулировать вниманием окружающих, просто глядя куда-нибудь. Они понимают, куда смотрят и указывают остальные, и начинают подмечать, смотрят ли взрослые на них, когда они заняты делом, к которому хотят привлечь окружающих (или которое желают скрыть). Они выжидательно смотрят на старшего, прежде чем указать на объект или подойти. Дети старательно привлекают к себе внимание, но могут и избегать его, например, выйдя из комнаты в ключевой момент. (Хорошая подготовка для будущего трудного подростка.)

Все мы стали людьми, проделав примерно одинаковый путь развития. Через два-три года ребенок научится смотреть осмысленно — разглядывать других и следить за их взглядом. Дети охотно поддерживают зрительный контакт. Вскоре они научатся пользоваться взглядом для получения информации, привлечения внимания и манипуляции окружающими — избегая взгляда или, напротив, привлекая его. А однажды они осознают, что за взглядом другого кроется сознание.

Она останавливается в нескольких сантиметрах от меня и начинает пыхтеть. Глаза Пумперникель широко открыты и не моргают. Она хочет сказать, что ей что-то нужно.

Шаг за шагом исследователи двигались по новому пути, изучая развитие животных. Во многом ли животные повторяют этапы развития ребенка? Смотрят ли они целенаправленно, после того как открывают глаза? Замечают ли они взгляд окружающих? Понимают ли важность внимания?

Это — только одна грань изучения когнитивных способностей животных, и главный вопрос: способно ли животное понять состояние психики окружающих? Большая часть экспериментов, которым подвергаются животные, относятся к типу испытаний, в которых преуспевают люди, — это тесты на социальное познание и познание окружающего мира. Животных (от морских огурцов до голубей, от луговых собачек до шимпанзе) помещали в лабиринты, давали им задания на счет, классификацию предметов и понимание слов, предлагали определять и заучивать последовательность чисел и картинок. Другие задания были направлены на то, чтобы понять, способны ли животные узнавать других (и себя) или подражать им; на то, чтобы вычленить тип социального мышления, которое имеет место, когда животные общаются с представителями своего вида или другого. Когда шимпанзе из клетки смотрит на человека, что он думает при этом? Может быть, прикидывает, как убедить человека открыть клетку, или просто пытается понять, представляет ли этот для него разноцветный движущийся объект какой-нибудь интерес? Считает ли кошка мышку живым существом или просто юрким куском мяса?