Джен Феннел - Как понять собаку. Научись говорить на языке лучшего друга Страница 26

Работа с собаками чужих людей научила меня тому, что подобные уроки нуждаются в обязательном закреплении, и чем скорее, тем лучше. Поэтому на другой день я решила воспроизвести ситуацию и поехала на то же место. Дейзи Мэй опять отказалась заходить в машину по моему зову. Но теперь я не собиралась играть в ту же игру. Как только собака начала прыгать вокруг меня, я решила показать ей, что у таких действий могут быть серьезные последствия. Я сразу стартовала на большой скорости и проехала почти двести метров прямо по полю. Важно заметить, что все это время мы находились не меньше чем в полукилометре от автомобильных дорог. Дейзи Мэй снова пустилась догонять нас по горячим следам. Я открыла дверь, и она вскочила в салон. После этого мне больше не приходилось проделывать ничего подобного. Дейзи Мэй всегда оказывалась в машине раньше всех остальных собак.

Глава 13

Пес против пса: как извлечь пользу из собачьего конфликта

Несколько лет назад, когда я старалась найти связь между поведением домашних собак и поведением волков в стае, мне довелось посмотреть замечательный фильм. В документальной ленте прослеживалась история волков, обитающих в Иеллоустонском национальном парке, расположенном в штате Вайоминг, США. Несмотря на тот факт, что Северная Америка является вотчиной волков, в Иеллоустоне этот вид отсутствовал в течение шестидесяти с лишним лет. Стаю, о которой шла речь в фильме, привезли в парк, чтобы восстановить там вид этих животных. Создатели фильма следили за тем, как волки приживаются и устраиваются на новом месте.

Фильм произвел на меня сильное впечатление и во многом помог свести воедино обрывочные идеи, превратив их в метод, который я теперь и использую. Я получила много полезного, но особенно важны были наблюдения за тем, что происходило в стае, когда волки определяли нового альфа-самца. Предыдущий вожак погиб, стал жертвой пули браконьера, так что во главе стаи оставалась только альфа-самка. Вскоре, правда, появился волк из соседней стаи, желавший занять освободившуюся вакансию. То, что последовало за этим, было поразительно. Пришелец для начала завыл, чтобы проверить, не раздастся ли в ответ низкий вой альфа-самца. Воодушевленный тем, что ответа не последовало, он начал бродить по периметру территории стаи.

Вскоре его заметили, волки отреагировали, приступив к исполнению замысловатого и временами весьма агрессивного ритуала. Они поочередно резко останавливались и демонстрировали агрессию по отношению к самозванцу. Все происходившее напоминало мне какое-то действо североамериканских индейцев, потрясающих копьями и втыкающих их в землю в полуметре от потенциального соперника. Каждый раз волки отступали, прежде чем начать новую демонстрацию. Позы и телодвижения были выразительны и исполнены значения.

Однако пришелец не отступил перед такими угрозами. Он стоял на своей территории, помахивая хвостом, показывая, что не угрожает волкам стаи. В то же время не было в его поведении и признаков слабости. Стая продолжала эти «переговоры» ни много ни мало шесть с половиной часов! Но в конце произошло нечто примечательное. Угрозы и демонстрации прекратились, и волки начали один за другим подходить к претенденту. Для него настало время главного испытания, решалось — всё или ничего: стоило ему дрогнуть, и стая наверняка убила бы неудачника. Но его ждал триумф.

После того как члены стаи засвидетельствовали свое почтение, на сцену вышла альфа-самка. Церемония была завершена выразительным символическим жестом: он положил переднюю лапу ей на плечо, а их головы оказались рядом. В таком положении он оставался каких-нибудь полсекунды. Но этого было достаточно, чтобы все поняли: свершилось! Он стал новым альфа-самцом. Прекрасное, сильное животное, совершенное творение природы. Члены стаи приветствовали его прыжками, явно чувствуя облегчение и радость, оттого что порядок восстановлен и у них опять появился вожак.

Собак в свое время забрали из волчьей стаи, но инстинктов волчьей стаи у них не смогли отнять. Наши домашние собаки ежедневно демонстрируют нам свои собственные версии подобного поведения. И наиболее очевидно это проявляется в одной из самых распространенных ситуаций, с которыми сталкиваются владельцы собак: когда одна собака бросает вызов другой.

Как любому хозяину на этой земле, мне кажется кошмарной мысль, что на мою собаку нападет какая-то другая. Дерущиеся животные способны нанести друг другу ужасные травмы, даже смертельные.

В драке, помимо физических ударов, которые получает собака, ее хозяин неизбежно получает психологическую травму. Именно так все и происходило в случае с Кристиной, женщиной, которой я помогла в рамках нашего телевизионного проекта. Кристина взяла в аренду небольшую ферму в Йоркшире и завела там пару дворняг: жизнерадостного Бэзила, белого с рыжим, похожего на колли, и маленькую черную Тесс.

Но источником Кристининых проблем стала еще одна собака, не ее. Регги, крупный рыжеватый метис ротвейлера, входил в список всех «приспособлений и принадлежностей», полученных ею в распоряжение вместе с хозяйством. На мой взгляд, устрашающая репутация ротвейлеров незаслуженно раздута. Я была знакома с многими милейшими представителями этой породы, наделенными незлобивым нравом. Люди часто забывают, что изначально порода была выведена как сторожевая фермерами-скотоводами в Германии и Швейцарии. Регги превосходно справлялся с исполнением именно этих, исторических обязанностей своей породы. Собаку держали во дворе на цепи. Должна сказать, с таким принципом содержания собак я категорически не согласна и считаю его непростительным. Однако, несмотря на ограничение свободы передвижения, Регги наводил ужас на всех нежелательных посетителей фермы: вид у пса был устрашающий.

Проблема заключалась в том, что Бэзил нисколько не боялся Регги. При каждом удобном случае он выбирался из дома, направлялся в ту часть двора, где был привязан ротвейлер, и начинал драку. Кому из нас не приходилось видеть, как храбрый йоркширский терьер облаивает немецкую овчарку или как такса бесстрашно наскакивает на добермана. Для нас разница в размерах кажется очень важной, но сами собаки, кажется, не придают размерам тела такого значения — если вообще придают хоть какое-то. Как это часто бывает, мы подходим к делу с человеческими мерками. Ведь это нами, людьми, были выведены породы столь разных размеров. На самом же деле собак всех пород отделяет друг от друга слишком короткий эволюционный путь. Учитывая это, кажется вполне естественным, что каждая собака воспринимает себя как равную всем прочим. Проще говоря, Бэзил, глядя на Регги, воображал себя могучим ротвейлером — а может быть, просто прекрасно осознавал свою безнаказанность. К сожалению, преимущество было явно не на его стороне: Регги был, как минимум, вдвое крупнее. Поскольку его сдерживала цепь, в таком положении он мог только обороняться.

Тем не менее ему удавалось кусать, рвать и пропарывать Бэзилу уши, лапы и тело: покрытый шрамами песик стал напоминать лоскутное одеяло. Несколько шрамов получил и Регги. Медленно, но верно обе собаки дошли до такого уровня, что готовы были в буквальном смысле порвать друг друга на куски.

Тут важно еще раз напомнить о том, что мой метод не позволяет устранять у собак агрессивные наклонности. Я уже объясняла: инстинкт, повинуясь которому собака кусает, настолько глубок, что отучить от него невозможно: это часть личности собаки. Иногда я сравниваю собак с Рэмбо — героем голливудского фильма «Первая кровь». Пока Рэмбо не трогали, он мог жить спокойно, как любой нормальный и уравновешенный человек. Если же приходилось защищаться, из каких-то глубин поднималось знание, позволявшее ему стать сверхсильным. Будьте уверены, найдутся собаки, способные в ситуации противостояния нанести человеку страшные повреждения. Например, представители специально выведенных бойцовых пород, таких как питбуль, созданы именно для этого, их жестокая и беспощадная натура не кроется в глубине, а лежит, можно сказать, на самой поверхности. Мой метод не способен избавить ни одну из собак, независимо от породы, от основных инстинктов. Кое-что, однако, можно сделать: мой метод способен помочь людям выбрать правильную линию поведения, чтобы избежать столкновений с трагическими последствиями.

К сожалению, у меня не было возможности помочь Регги, поскольку Кристине не удалось заручиться согласием его владельца на то, чтобы я с ним работала. Владельцу фермы хотелось одного — чтобы собака круглыми сутками сторожила хозяйство. Что до Бэзила, с ним дело обстояло иначе. С того момента, когда я его увидела, для меня было очевидно, что это типичный пес, сам себя назначивший вожаком. При нашей первой встрече он продемонстрировал все классические симптомы: изо всех сил натягивал поводок, прыгал и лаял. Он явно считал себя главой семейства. У него даже развилась привычка вспрыгивать на кухонный стол и оттуда через окно наблюдать за происходящим во дворе.