Иван Затевахин - Собаки и мы. Записки дрессировщика Страница 31

Чуть ранее описываемых событий эта способность собак довольно быстро автоматизировать навыки, возможно, спасла меня от серьезного увечья. То было укрощение, как говориться, «с белого листа». Но об этом чуть позже.

Добро с кулаками

Любому профессиональному дрессировщику собак рано или поздно, но приходится выполнять работу за владельцев собаки – то есть переходить из разряда тренеров, дающих советы на расстоянии, в разряд тренеров, так сказать, играющих. Другими словами, самим браться за процесс укрощения. Складываться он (процесс) может по-разному. Вот, скажем, повстречал я недавно одного уважаемого тренера. И на поводке у него был довольно сытого вида американский бульдог. Вообще-то Николай слыл поклонником иных пород. «Не его собака, – подумал я, – скорее всего, клиентская». К слову, кисть правой руки ветерана кинологического фронта была замотана повидавшим виды бинтом.

– Здорово, Коля! – поприветствовал я знакомца. – Что-то твоя бельгийская овчарка слегка в плечах раздалась, – сказал я.

– Это не моя собака, – серьезно ответил Николай, не поддержав иронического тона.

– Да понял я. А руку случайно не дверью прищемил? – продолжил я беседу.

– Да так, зацепило случайно. Пришлось тут повоевать, – процедил сквозь зубы дрессировщик.

Разумеется, кому охота рассказывать о производственных травмах. Что ж, бывает. Николай, как я догадался (и догадку мою подтвердили «осведомленные источники»), занимался укрощением. Причем укрощением собаки, которая попала к нынешним владельцам уже взрослой, сформировавшейся, со своими привычками и сложившимся комплексом доминирования над двуногими. Статус свой пес подтверждал, естественно, зубами. Очевидно, что обычному любителю животных с таким экземпляром справиться практически невозможно. Но, как говорится, «кто-то должен выполнять эту грязную работу».

Как в этом случае перестроить отношение собаки к человеку? Как поставить ее на правильное место в семье?

Как я уже писал, общая стратегия должна выглядеть следующим образом: тренер-укротитель выполняет черновую работу, подчиняет собаку себе, затем «передает» ее владельцу (или последовательно всем владельцам).

Работа тренера обычно основана на том, что он занимается с собакой так, как если бы она была его собственной. В «обязательную» программу входит разучивание различных нормативных команд. Собака, естественно, время от времени взбрыкивает, и, поскольку у нее уже сложился определенный поведенческий стереотип в отношении людей, она ему и следует. То есть когда ей что-то не нравится, угрожает человеку и нередко пускает в ход зубы. С чем, собственно, и столкнулся мой старый знакомец.

С этой «милой» привычкой, естественно, надо что-то делать. В общем-то, это главная задача тренера. Согласитесь, в повседневной жизни без выполнения собакой команды «Лежать» с выдержкой после энергичного движения «Рядом» еще как-то можно обойтись, а вот жить с «кусакой», особенно если она крупного размера, довольно неприятно.

Тут мне придется сделать небольшое нелирическое отступление. Мы много говорим о том, что дрессировка должна быть гуманной, о том, что нельзя переламывать собаку «через колено». Говорим о том, что конфликтных ситуаций лучше избегать, обходить их. Да, это так. Аргументы сторонников такого подхода обычно сводятся к тому, что каждая собака – «личность», что линейная иерархия (вожак-подчиненный) существует только в тюрьме и в армии. И поэтому нельзя устраивать собаке нечто вроде дедовщины, при которой она всем должна, а ей не должен никто.

В принципе такие утверждения во многом справедливы, однако, во-первых, не стоит забывать о том, что в любой стае диких псовых все-таки существуют лидеры и подчиненные, а во вторых, давайте вспомним, что я писал о современных представлениях об устройстве групп млекопитающих, включая человека? Верно, каждый член семьи исполняет свою роль. Вспомним и о том, какое место занимает собака в семье человека. Правильный ответ: место подростка. А если подросток начинает хамить, что с ним делает любящая (оставим на время пап в покое) мама? Еще раз правильно, дает по шее. Или попе. Вот и охамевшая собака должна получить адекватный ответ. Кусать расшалившегося «кавказца» я бы никому не советовал, так что выбор средств у нас остается небогатый – иногда приходится дать собаке крепкого тумака. Как говорится, ничего личного.

Дрессировщику нечего терять, кроме своих цепей

Вопрос в том, как давать и чем. Строго говоря, в специальной литературе ответ на этот вопрос давно прописан. Лично я узнал его из замечательной немецкой книги «400 советов начинающему собаководу», которая продавалась в Москве в магазине «Дружба» в оригинальном (немецком) издании в 1970-е годы.

В этой книге был представлен целый арсенал предметов для наказания – начиная от рогатки со специальными шариками и заканчивая всевозможными метательно-наказательными цепочками и цепями для собак разных размеров. Как я пользовался рогаткой, я вам уже рассказывал в главе о склонностях к побегу. Теперь речь пойдет о цепях для наказания. Кстати, за неимением цепей я в работе со многими собаками использовал связку ключей – как, впрочем, и тысячи других собаководов.

Но с наиболее законченной системой использования «наказательных» цепей я познакомился благодаря моему старшему товарищу, уже упоминавшемуся здесь Валерию Варлакову.

В ту пору Валерий Степанович постоянно находился в поиске новых методов дрессировки. Некоторые из них не прошли проверку временем, некоторые я (и не только я) успешно использую и по сей день, за что ему большое спасибо. Умел он и удивить.

Троянский пес

Однажды, вернувшись из научной экспедиции Института океанологии, проходившей по волнам Мирового океана, я обнаружил на дачном участке своего отца, в селе Малаховка, привязанного к дереву семимесячного «кавказца». «Кавказец» встретил меня злобным рычанием.

– Пап, что это за чудо? – спросил я.

– Это Валерка нам для охраны подарил, сынок, – ответил папа. – И как он тебе?

– На вид зверь, – честно ответил я.

– Да-а, – с уважением сказал папа. – Это Роки. Он тут у нас всех перекусал, даже бабушку и Севика (так называемый Севик в миру был не последним светилом советской экономической науки и нашим временным соседом, завзятым собаководом и собаколюбом, а моя бабушка славилась умением найти общий язык с любой формой жизни – от собак и кошек до работников сферы услуг).

Далее отец рассказал, что Роки попал в руки Варлакова от какого-то клиента, которому он якобы стал не нужен. Но профессор проницательно добавил, что ему он стал не нужен, потому что начал кусать этого клиента и членов его семьи, достигнув примерно пятимесячного возраста. Перекантовавшись какое-то время у Варлакова, «кавказец» перекочевал на гостеприимную землю подмосковной Малаховки.

Со строптивой собакой занимаются, только под руководством и присмотром опытного тренера, причем как ни в чем не бывало, обычным «послушанием», с использованием команд «общего курса».

– И ты его оставил?! – удивился я.

– Ну, сынок, нам ведь нужна собака для охраны. А Валерка сказал, что с ним можно справиться, – уверенно заявил профессор. Что ни говори, а Варлаков действительно умел зажечь сердце клиента надеждой.

– Он, что, будет с вами заниматься и мотаться сюда каждый день? – спросил я.

– Да нет, – ответил отец. – Валера нам показал, как пользоваться цепью, и сказал, что с ее помощью с ним справится каждый. – С этими словами Игорь Иваныч предъявил мне кусок тяжеленной цепи. – Да и позанимались мы разок, и вроде пока действует.

– Лекарство действует, когда ты его даешь?

– Ну, пока действует только тогда, когда даю его я. – Он, знаешь, до еды страшно жадный, – продолжил папа. – Он ведь как нас сначала кусал? Несешь ему в вольер миску. Он кусает за руку, миска падает, и затем Роки ест то, что упало. Но мы этот момент пока не трогаем, Валерка позанимался с нами «общим курсом», показал, как надо наказывать, если не слушается.

Позволю себе очередное отступление. Означенная выше методика должна быть понятна нашему внимательному читателю. Напомню ее суть: со строптивой собакой занимаются, подчеркну это, только под руководством и присмотром опытного тренера, причем как ни в чем не бывало, обычным «послушанием», с использованием команд «общего курса».

На всякий случай для подстраховки на собаку надевают намордник. Если собака не слушается, «укротитель» (владелец под присмотром тренера или сам тренер) включает так называемые механические способы воздействия – то есть рывки поводком, легкие шлепки руками – не причиняющие никакого вреда собаке, но направляющие ее действия. В ста процентах случаев «жесткий доминатор» в ответ на посягательство на «свободу личности» разворачивается и атакует дрессировщика. Вот тут-то и полезно вспомнить старинную японскую мудрость, гласящую, что самурай должен быть внезапен. А вспомнив, неожиданно, без замаха, не меняя невозмутимой позы, запустить в собаку чем-то тяжелым и звенящим, причем сделать это нужно резко и внезапно для собаки и вовсе не обязательно слишком сильно. Конечно, такие действия требуют предварительного обучения самого «укротителя».