Александра Горовиц - Собака от носа до хвоста. Что она видит, чует и знает Страница 38

Пользуясь таким определением, мы сможем «диагностировать» скуку как у людей, так и у собак. Спад энергии и снижение активности можно легко распознать: движений становится меньше, лежания и сиденья — больше. Слабеющее внимание может перейти в сонливость. Поведение включает стереотипные (бесцельные и повторяющиеся) либо самонаправленные (рефлексивные) движения. Мы что-нибудь крутим в руках или ходим по комнате, когда скучаем. Животные, которых держат в пустых вольерах, нередко мечутся по клетке — или же, не имея возможности что-либо крутить в руках, непрерывно вылизываются, взъерошивают перья, чешутся, раскачиваются из стороны в сторону.

Так что же, скучает ваша собака или нет? Если вы, возвратившись домой, обнаруживаете, что ваши носки, обувь или белье волшебным образом исчезли с того места, где вы их оставили, или же что содержимое мусорного ведра рассыпано по полу, — ответ может быть двояким. Да, вашей собаке было скучно, и — нет, так как по крайней мере час она была занята. Вообразите ребенка, который жалуется: «Мне нечего делать», — именно так чувствует себя большинство собак, которых оставляют одних. Если им нечего делать, они непременно найдут себе занятие самостоятельно. Однако, во имя сохранения душевного здоровья собаки (и целости ваших носков), вы можете чем-либо занять своего питомца.

Если вы вернулись и обнаружили в доме небольшой беспорядок — например, теплую вмятину на запретной диванной подушке, — это значит, что собака по-прежнему жива и здорова. Мы оставляем животных одних, потому что они привыкли и не жалуются. Собакам, точь-в-точь как нам, приятны привычные обстоятельства. Но их скуку можно умерить. Собака даже может знать, сколько времени ей предстоит провести в одиночестве в ожидании вашего прихода. Это — одна из причин, почему она ждет вас у двери, даже если вы пытаетесь войти тихонько. И вот почему я оставляю в квартире спрятанные лакомства, особенно если ухожу надолго. Я говорю Пумперникель, что ухожу, и даю ей возможность развлечься.

Лучший научный метод определения, есть ли у собак ощущение своего «я», несложен: поставить перед ними зеркало. Однажды специалист по приматам Гордон Гэллап, глядя во время бритья на свое отражение, задумался, способны ли шимпанзе сходным образом размышлять, глядя на себя. Разумеется, использование зеркала для того, чтобы поправить рубашку, пригладить волосы или отрепетировать нужную улыбку, — это проявление нашего самосознания. Маленькие дети не используют зеркало так же, как взрослые. Незадолго до того, как у детей формируется модель психического, они начинают узнавать себя в зеркале.

Гэллап поставил большое зеркало перед клеткой шимпанзе и принялся наблюдать. Поначалу все обезьяны вели себя одинаково: угрожали и пытались атаковать свое отражение. Им казалось, что по ту сторону решетки появился незнакомый шимпанзе, и обращались с ним соответствующим образом. Несмотря на неутешительные результаты (отражение как будто пыталось атаковать в ответ, но этим все и заканчивалось), в первые дни знакомства с зеркалом обезьяны упорно демонстрировали свое отношение этому незнакомому шимпанзе. Впрочем, через несколько дней они, кажется, начали понимать, что происходит. Гэллап видел, как шимпанзе подходили к зеркалу и начинали с его помощью изучать себя — ковырять в зубах, выдувать пузыри, корчить рожи. Особенно их интересовали части тела, обычно остающиеся невидимыми: рот, зад, ноздри. Чтобы удостовериться, что обезьяны отождествляют отражение с собой, Гэллап незаметно нанес мазок ярко-красными чернилами на головы обезьян. Когда шимпанзе снова оказались перед зеркалом, они увидели красную отметину — и коснулись ее. Они прошли тест.

Ученые спорят, есть или нет у обезьян ощущение своего «я» и действительно ли они узнают себя,[47] потому что признать у животных наличие самосознания значило бы разрушить наши представления о них. Но тест с зеркалами был неоднократно повторен, и его успешно прошли дельфины (они двигались перед зеркалом, чтобы рассмотреть метку на теле), а также по меньшей мере одна слониха, обследовавшая пятно с помощью хобота. Мартышки же, напротив, не справились.

Что касается собак, то они тоже провалили тест. Собаки не изучают себя в зеркале, а, скорее, ведут себя, как мартышки: иногда смотрят в зеркало, как будто видя там другое животное, а иногда просто не обращают на него внимания. Иногда собака использует зеркало для получения информации об окружающем мире — например, чтобы увидеть, как вы подкрадываетесь сзади. Однако они явно не отождествляют себя со своим отражением.

Трудно объяснить, отчего собаки так себя ведут. Возможно, у них действительно нет самосознания — и, следовательно, никакого представления о том, что это за красавец пес в зеркале. Но далеко не все исследователи считают этот тест важным. Еще одно возможное объяснение поведения собак заключается в том, что недостаток подсказок (особенно обонятельных) заставляет животных утратить интерес к зеркалу. Для этого теста, вероятно, больше подошло бы некое волшебное зеркало, которое могло бы «отражать» и запах собаки. Еще одна проблема кроется в том, что этот эксперимент рассчитан на определенный тип любопытства, который заставляет человека изучать изменения в собственном облике. Собаки, вероятно, меньше заинтересованы в новых визуальных впечатлениях, чем в тактильных, — они замечают странные ощущения и исследуют их источник с помощью пасти или лап. Собаке неинтересно, почему кончик ее черного хвоста — белый или, например, какого цвета ее новый поводок. «Новость» должна быть значима для собаки — и тогда она удостоится внимания.

Целый ряд поведенческих черт собаки указывает на ощущение ею своего «я». В большинстве случаев собаки трезво оценивают свои возможности. Они, неожиданно для самих себя, прыгают в воду за утками — и узнают, что они прирожденные пловцы. Они удивляют нас, подпрыгивая на высоту забора, — они и в самом деле способны его преодолеть. С другой стороны, многие хозяева утверждают, что собаки якобы не знают элементарных вещей о себе, — например, не осознают свой размер. Маленькие собачки важно подходят к большим псам, потому что, по мнению хозяев, считают себя большими. Некоторые владельцы крупных собак, чьи питомцы любят сидеть на коленях, в свою очередь, утверждают: «Моя собака думает, что она маленькая». Но в обоих случаях поведение собак, скорее, наводит на мысль о том, что животные прекрасно осведомлены о своих размерах. Маленькая собачка компенсирует недостаток роста, с гордостью демонстрируя свои достоинства, а огромный пес, который лезет на колени, проделывает это только до тех пор, пока его не прогонят, а после спокойно устраивается на своей подстилке.

И большие, и маленькие собаки, судя по всему, не мыслят категориями «большой» и «маленький», но посмотрите, как они взаимодействуют с окружающим миром. Некоторые собаки, конечно, пытаются поднять целое бревно, но большинство выбирает палку в соответствии со своими возможностями, как будто примеряясь к предмету, который сможет удержать в зубах. Таким образом, все палки на пути собаки подвергаются беглому осмотру: слишком большая? слишком толстая? или тонкая?

Вероятно, собаки узнают о своем истинном размере в ходе игровых драк. Одна из наиболее типичных черт собачьей игры такова: социализированная собака может играть с любой другой социализированной собакой. Поэтому мопс может затеять игру с мастифом, которому он едва достает до коленей. Как мы уже видели, большие собаки умеют соизмерять свою силу, если партнер меньше по размеру: они кусают вполсилы, напрыгивают легонько и аккуратнее толкают своих субтильных товарищей. Они даже могут добровольно поддаваться. Иногда большие собаки регулярно валятся наземь, подставляя брюхо маленькой собачке и терпя своего рода добровольное унижение. Более взрослые и опытные псы приноравливаются к манере игры щенков, которые еще не усвоили все правила.

Игры между собаками разного размера обычно не длятся долго, но, как правило, конец им кладут не сами собаки, а хозяева. Животные несравненно лучше умеют предугадывать намерения и оценивать способности друг друга, чем мы. Они находят общий язык быстрее, чем их хозяева. В игре важен не размер и порода собаки, а то, как она общается с себе подобной.

Наблюдения за служебными собаками прибавляют нам знаний о собачьем самосознании. Овчарки, которые с рождения живут бок о бок с овцами, отнюдь не начинают вести себя как овцы. Они не блеют и не бодаются. Собаки взаимодействуют с овцами, используя собственные поведенческие навыки. Всякий, кто наблюдал за овчарками, знает, что иногда они рычат на своих подопечных. Рычание — это метод коммуникации. Собака обращается с овцой скорее как с другой собакой, нежели как с потенциальной пищей. Ошибка овчарки заключается лишь в чрезмерном обобщении: она прекрасно осознает, кто она такая, однако полагает, что все вокруг — тоже собаки. Это очень по-человечески: овчарки разговаривают с овцами как с собаками, а мы разговариваем с собаками как с людьми.