Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках Страница 7

Тут можно читать бесплатно Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках. Жанр: Домоводство, Дом и семья / Домашние животные, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках

Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках» бесплатно полную версию:
Обычные люди и необычные коты и собаки, живущие рядом с нами. Этот сборник – прекрасные рассказы о них. Кто бы ни был героем истории – любопытный, легкомысленный и очаровательный рыжий ли кот Матвей, уснувший в миске из-под холодца, или маленький мальчик Миша, подаривший старшей сестре на день рождения ведро одуванчиков, или одинокий и печальный Алексей Николаевич Арцыбашев, чьим верным товарищем неожиданно стал седой кактус в горшке – все они невероятно живые – дышащие, смешные, мечтательные, ищущие и находящие.«Записки на полях» Эйлин О’Коннор – это авторский проект Елены Михалковой, основанный на публикациях в «Живом Журнале» и «Фейсбуке», где у автора в совокупности более 40 000 подписчиков.

Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках читать онлайн бесплатно

Эйлин О'Коннор - О людях, котах и маленьких собаках - читать книгу онлайн бесплатно, автор Эйлин О'Коннор

Он снял с полки Мишкину чашку с человеком-пауком, которую приобрел случайно за какие-то немыслимые деньги. Человек-паук растопырился по всей чашке и подозрительно таращился на Арцыбашева фасеточными глазами.

«Ужас. Зачем купил!»

Солнце затопило двор, листья тополя на ветру сверкали, как осколки. По балкону напротив шла задумчивая кошка, руля хвостом.

«Летом на море рванем, – думал Арцыбашев. – В Ялту, а? Там зоопарк, ему понравится. Хоть каждый день ходить будем!»

На крыше ворковали голуби. Высоко в небе летел самолет, не оставляя следа.

Разве был он когда-то несчастен? Никогда. Счастье обнуляет все, что случилось прежде. Арцыбашев всю жизнь стоял на кухне, босыми ногами на солнечном пятне, пахло мятой, шла кошка, сверкали листья, Мишка играл в соседней комнате, летом они поедут в Ялту.

«А вот если собаку? Нет, рановато. Пускай подрастет немного».

Ветер разносил по городу май, май звенел и пел, май был снаружи и внутри, везде, навсегда.

«А осенью – по театрам. Или сперва в цирк? Тигры, акробаты, ух!»

Ему показалось, будто Миша что-то крикнул из своей комнаты. Алексей Николаевич оборвал песню и прислушался.

– Погулять? Только на полчасика, не больше. Эй! Конфету-то возьми!

Хлопнула дверь, порыв сквозняка свистнул на лестнице – и в квартире наступила тишина.

Арцыбашев покачал головой и полез в холодильник. Голодный ведь прибежит! Хоть яичницу сварганить…

* * *

Нина Ивановна, известная всему подъезду как баб-Нина, только что закончила рассказывать Ларисе подробности поездки с внучкой на дачу. Ей смутно казалось, что приятельнице это не очень интересно. Но та хотя бы не перебивала. «Это ведь самое важное – чтобы слушали, – смиренно думала Нина. – Невестка вон слова не дает сказать. Когда еще разрешит Танюшу взять…»

– Жилец-то с третьего совсем дурной стал, – поджав губы, заметила Лариса.

– Чокнутый. Пьет, должно быть. Бобыли это самое дело уважают.

– А он бобыль?

– А как же.

– Одинокий, значит, – вздохнула баб-Нина. Ей хотелось сказать совсем другое, поддержать негодование Ларисы, но вырвалось почему-то это.

– Что ж, что одинокий! Значит, все можно? Совсем стыд потеряли.

И снова баб-Нина сказала не то:

– Вреда ведь от него нету…

– То есть как? А детям пример?!

Баб-Нина хотела ответить, но застыла с открытым ртом.

На ее глазах из воздуха соткался мальчишка лет шести, мелкий, белобрысый, с круглой как мяч башкой. Он выскочил из подъезда и на мгновение задержался возле скамейки, ухмыляясь во весь щербатый рот. Баб-Нина увидела его целиком, от взъерошенных волос до синяка на лодыжке, увидела шорты с дыркой в кармане и парой конфет, завалившихся за подкладку, и что тощая шея у него в комариных укусах, а в кулаке зажат пластиковый человек-паук.

Сердце баб-Нины пропустило два удара. Она крепко зажмурилась и некоторое время сидела, замерев.

– Нин, ты чего? Чего это с тобой?

Ее тормошила встревоженная Лариса.

Баб-Нина открыла глаза. Никакого мальчишки, конечно, не было. Да и откуда он мог взяться – из солнечных лучей, пронизывающих двор? Из легкой, невесть откуда сгустившейся дымки, которая растаяла, стоило ей оглядеться вокруг?

Пусто.

Тихо.

Эхо быстрых шагов донеслось до них издалека. Баб-Нина и Лариса вздрогнули и переглянулись. Должно быть, кто-то, кого они не заметили, промчался через площадку, перемахнул низкий заборчик, обогнул дом и исчез в сквере, залитом солнцем.

А эхо задержалось во дворе и долго прыгало между домами, отдаваясь в ушах тугим звоном.

Будто кто-то играл в мяч.

Красный мяч с ярко-белой полосой.

Про семью

Если уж начистоту, Витя был несколько туповат. «А это голова, я в нее ем», – говорил о нем сосед Померанцевых, язвительный Лев Маркович – бывший хирург, умница, пропойца и страшный грубиян.

Но говорил, конечно, не в лицо Померанцевым. Ибо даже Лев Маркович, готовый задирать всех и каждого с азартом забияки-фокстерьера (и имевший с последним неоспоримое внешнее сходство), в общении с кротким Андреем Борисовичем и сам становился на удивление сдержан. Так же вежлив он был с милейшей Ольгой Яковлевной и лишь сердито улыбался, слушая ее рассказы о жизненных перипетиях сына.

Витя женился рано. Жена оказалась глупа и твердолоба, и в противовес ее овечьей упертости Витя замкнулся и стал еще упрямее, чем был. Семейная жизнь после трех лет боданий предсказуемо закончилась разводом, но целый год они по инерции еще волочили за собой вериги скандалов и кандалы склок о дележе имущества.

Получив свидетельство о разводе, Витя немедленно отправился в загс, чтобы жениться снова. На каком этапе неудачной супружеской жизни подобрала его Ирочка, так навсегда и осталось загадкой, но Виктор расписался с ней быстрее, чем родители успели выговорить: «Дружочек, повременил бы ты со свадьбой».

Вторая жена была миниатюрная ясноглазая женщина с кудряшками; ее портило небольшое косоглазие, но Витя находил его прелестным. В памяти был еще свеж свирепый овечий взгляд исподлобья, которым награждала его бывшая супруга в преддверии очередных боев. В том, что теперь даже в редкие минуты ссор прямо на него смотрел максимум один глаз, было что-то невыразимо успокаивающее.

Андрей Борисович и Ольга Яковлевна последние тридцать лет проводили лето под Каширой. Домик их был очарователен: маленький, но уютный, и при нем такой же уютный садик с плетистыми розами и посыпанными гравием дорожками, и все это на высоком берегу реки, в окружении черемухи и яблоневых садов. Супруги любили наблюдать из беседки закат над рекой, частенько к ним присоединялся и Лев Маркович, и они неспешно потягивали домашнее вино под интеллигентный разговор. Рядом с достоинством восседал такой же интеллигентный воспитанный кот, пушистый как гусеница.

Когда Витя с женой приехали первый раз на выходные, родители приняли их приветливо. Угощали молодоженов малиной, устроили рыбалку, а после жарили карасиков в сметане.

– Мы теперь одна семья! – сказал на прощанье очень довольный Витя.

– Я счастлива, что вы приняли меня как родную! – сказала Ирочка и прослезилась.

Через неделю они привезли с собой мальчика Игорешу, сына Иры от первого брака. Придурковатый девятилетний Игореша сосредоточенно обломал всю малину, швырял гравий в ошеломленного кота, а на вечерней рыбалке свалился с мостков в воду и успел наораться до истерики, пока его переодевали в сухое.

– Ма, мы в следующий раз Иркиного старикана захватим, – вспомнил перед отъездом Витя. – Ничего? А то в городе духота…

Родители замялись.

– Папе уже семьдесят три, – скорбно шепнула Ирочка.

– Он теперь вроде как и наш родственник! – подхватил Витя.

И поцеловал жену в выпуклый лобик.

В очередную субботу из машины, остановившейся перед домиком Померанцевых, выбрался сухой, как вобла, старичок. Оглядевшись, он смачно харкнул в палисадник, на негнущихся ногах проковылял в дом, рухнул на кровать и захрапел.

Отдохнув пару часов, старикашка выполз наружу и наткнулся на Ольгу Яковлевну.

– Херлис-перлис-вэбеня? – раздраженно прохрипел он, хлопая себя по карманам в поисках сигарет.

Ольга Яковлевна не поняла смысла этого выражения, но уловила его скрытую музыкальность и внутреннее родство с забытыми детскими считалками, а потому решила, что ее одарили образцом народного фольклора.

– Рада, что вам здесь нравится, – сказала она, неуверенно улыбнувшись.

Петр Иваныч молча треснул по шее несущегося мимо Игорешу и с наслаждением пукнул.

Перед отъездом сына родители отозвали его в сторону и, отец, стесняясь, намекнул, что следующие выходные они хотели бы провести с Ольгой Яковлевной вдвоем.

Витя перестал улыбаться.

– Ты имеешь в виду, что вы не хотите меня видеть? – прямо спросил он.

Андрей Борисович беспомощно оглянулся на жену.

– Конечно, нет! Просто…

– Мам, ты же знаешь, как я работаю, – проникновенно сказал Витя. – Всю неделю как раб на галерах. Могу я хоть в выходные отдохнуть с вами?

Ольга Яковлевна заверила, что может.

– Если не хотите, чтобы я приезжал, так и скажите!

Родители переглянулись. «Хотим, но без твоей жены» – произнести такое вслух просто немыслимо! Витя любит ее, он будет страшно оскорблен. Ссора, скандал, смертельная обида, разрыв отношений – и они потеряют единственного сына.

– Ну что ты, – с извиняющейся улыбкой возразила мама. – Разумеется, хотим.

В субботу Лев Маркович проснулся от лая. Пес брехал на участке соседей.

– Мы не могли не взять Грея, – говорила Ира под звенящий гав спаниеля, ввинчивающийся в мозг, точно гудение бормашины. – Папочка без него скучает.

Компания любимого питомца, очевидно, пошла Петру Иванычу на пользу: он почувствовал себя значительно непринужденнее и после обеда, сытно рыгая, отправился на прогулку. Андрей Борисович нашел его в саду: старикан задумчиво мочился на любимые розы Ольги Яковлевны, восхищенно матерясь себе под нос. Грей тем временем разрыл клумбу и теперь лежал, вывалив язык, на куче земли, в окружении истерзанных настурций.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.