Лекции профессора Правдорубова - Федор Галич Страница 12

ОБСЛУГА

С вероятностью в девяносто девять процентов я наугад могу ткнуть пальцем в любую из вас и попаду в ПРОСТИТУТКУ! Только не торопитесь обижаться и не спешите с выводами о том, что я хам, козёл и полное ничтожество. Если вам больно режет слух это унизительное слово «ПРОСТИТУТКА», вы можете заменить его на менее обидное и привычное: «ОБСЛУГА». Но суть от этого не поменяется. И если помимо врождённого чувства женской непорочности и солидарности в вас есть чуточка терпения и минуточка внимания, то я докажу вам, что вы, пусть даже и косвенно, попадаете под это неприятное определение.

Судите сами, ваши профессиональные обязанности в основном сводятся к тому, чтобы оказывать ту или иную услугу за деньги. Если не вдаваться в подробности и нюансы, это и есть самая элементарная формула проституции. А если вдаваться, то изменяемым значением в этой формуле является только «УСЛУГА». Вы — это «ВЫ». Деньги — это «ДЕНЬГИ». А вот «УСЛУГА» может быть разной. Но никто не задумывался о том, что именно эта «разница» и придумана людьми лишь для того, чтобы умело подменять понятие.

Если вы, например, торгуете колбасой, а не телом, то вы считаете себя «женщиной-продавцом», а не какой-то там «продажной женщиной». Хотя, я не вижу в формулировке особых различий. Или, вы, за деньги, даёте детям «знания», и общество с уважением называет вас УЧИТЕЛЕМ. Но тогда почему взрослую, опытную женщину, дающую юнцу-девственнику за деньги знания сексуального характера, общество называет «ГРЯЗНОЙ ШЛЮХОЙ», а не «ПЕРВЫМ УЧИТЕЛЕМ»? Она ведь тоже делится с ним своим опытом и учит его хорошему: как быть нежным, заботливым, ласковым и доставлять окружающим удовольствие? Причём, ещё неизвестно, какая наука ему в жизни пригодится больше и сделает его более счастливым, «математика» или «камасутра».

А как быть с такой полезной и нужной для здоровья профессией как «массажистка»? Уставший мужчина уединяется в отдельной комнате с женщиной и платит ей за то, чтобы она погладила своими руками по его голому телу, расслабляя и приводя его мышцы в приятный тонус. Он ей платит и получает за это удовольствие. Разве это не разновидность проституции?

— «НО ВЕДЬ ОНА НЕ МАССИРУЕТ ЕГО ГЕНИТАЛИИ И НЕ ЗАТАЛКИВАЕТ В СЕБЯ ЕГО ЧЛЕН», — возразите вы. Тогда, возражу вам и я.

Виртуальная проститутка, оказывающая платную услугу «секс по телефону» тоже физически не притрагивается к половым органам клиента, но это не мешает ему во время сеанса получить реальное удовольствие, а не виртуальное.

Также и массажистка, нежно втирающая ароматное масло в тело клиента, не может знать, какие во время массажа у него в голове рождаются фантазии, и что он при этом испытывает. Почему же оказывая схожие по ощущениям и фантазиям, а иногда и по результатам, приятные процедуры, одна считается медицинским работником, а другая — «улично-панельным»? Почему танцующая в короткой юбке девушка, сверкая перед почтенными господами своими трусиками, называется БАЛЕРИНОЙ, а не СТРИПТИЗЁРШЕЙ? Может потому, что кто-то считает БАЛЕТ — большим искусством, а СТРИПТИЗ — маленькой, бездарной, пошлой самодеятельностью? А кто дал эти определения? В искусстве, как мне кажется, полно пошлости. Да и откровенная пошлость иногда становится большим искусством. А если БАЛЕТ отличается от СТРИПТИЗА только тем, что в конце выступления балерина срывает аплодисменты, а стриптизёрша лифчик, то это вовсе не означает, что открытый верх не может являться предметом искусства. Есть масса гениальных картин, на которых известные художники изображали не только голую грудь, но и женские тела целиком. Но ведь эти картины тоже называют дорогим ИСКУССТВОМ, а не дешёвой ПОРНОГРАФИЕЙ? Где — правда, а где — ложь? Где это людское «мерило», которое определяет, что есть настоящее «искусство», а что бездарная пошлость? Кто «продавец», а кто «проститутка»? Кто взял на себя смелость решать, где белое, а где чёрное, и навязывать свою точку зрения окружающим?

В общем, если сорвать с лиц маски лицемерия, сбросить со слов общепринятые ярлыки и оголить неприкрытую суть, то всем станет очевидно, что как бы мы тут друг перед другом не хорохорились и не кичились своим положением в обществе, по большому счёту, мы все являемся обыкновенной ОБСЛУГОЙ. Людьми, которые обслуживают друг друга за деньги. И с этим трудно спорить. С этим нужно просто согласиться, смириться и продолжать обслуживать. Ведь, если из «услуги» исключить финансовую составляющую, то в самом процессе оказания помощи друг другу в чём бы то ни было, нет ничего плохо. А значит, оказывать услуги это ХОРОШО. Конечно, приятнее делать «хорошо» за деньги, но, иногда, можно и бесплатно. Хотя бы для того, чтобы не чувствовать себя «проституткой».

— Благодарю вас, профессор, за столь развёрнутую и откровенную консультацию в этом вопросе, но я думаю, что присяжным не понравилось то, что вы, хоть и образно, но приравняли всех присутствующих к проституткам. Не скрою, что и мне, как честной женщине, тоже это было слышать крайне неприятно, — холодно произнесла судья и, нахмурив брови, строго взглянула на профессора.

— Ваша честь! Если вы считаете себя честной женщиной, то почему вы судите за проституцию эту молодую и симпатичную горничную, которая, возможно, первый и последний раз в своей жизни, согласилась переспать за деньги с семнадцатилетним сыном хозяина дома, где она добросовестно прислуживала в течение трёх лет, а, к примеру, не мэра нашего города? Все знают, что он «политическая проститутка», которая, сменив партию, тут же выиграла выборы. Или вы считаете, что он не получил от этого политического «акта» финансовой выгоды? По-моему, все факты на лицо. Привлеките и его тоже к суду за проституцию, а народ с удовольствием выступит на этом суде свидетелями, — обратился к судье профессор и, повернув голову к общественности, попросил у зала поддержки. Зал одобрительно загудел.

— Перестаньте превращать судебный процесс в балаган и прекратите безосновательно оскорблять суд и градоначальника! Говорите по делу или я удалю вас из зала суда! — энергично стуча молоточком по столу, грозно предупредила судья и сделала резкий жест рукой, чтобы все замолчали.

— Главное, чтобы вы не удалили меня из умов добропорядочных граждан, — тихо ответил профессор и, взглянув на бледную горничную, прячущую от стыда глаза, обратился к присяжным. — Как я понял, никакого принуждения и насилия в сделке между этой милой девушкой и молодым человеком не было? Всё происходило на