Светлана Хафизова - Новый год для двух колючек Страница 2

Снилось, что этот мужик выгнал меня в колготках и футболке на улицу. Я мерзла и меня трясло. От того и проснулась. Я лежала на знакомом диване под толстым одеялом. Халата на мне уже не было. Была мужская футболка и теплые вязаные носки на ногах. Колючие. Мужчина сидел на второй половине дивана, и смотрел «Иронию судьбы» на огромном экране. Мне было ужасно неуютно. И неудобно. Я не ношу лифчики. Моя грудь не испорчена грудным вскармливанием, и стыдиться за нее не приходится. Но все-таки, как же я не почувствовала, что меня раздевают, одевают, носят…

– Апчхи! Апчхи!

Организм решил сообщить-таки хозяину, что его гостья проснулась.

– Свалилась же ты на мою голову. Всего на две недели решил уехать от всех и вот тебе раз! В первый же день такая красота свалилась! Только соплей мне не хватало ко всем моим неприятностям.

Почему-то мне показалось, что не так уж он и не рад мне теперь. Может, он и ничего? Просто прикидывается? Но он не в моем вкусе… Вот если бы побрить его да постричь, был бы очень даже ничего из себя красавчик. А так… Как дикарь… в современном доме. Одна его тарелка ТВ чего только стоит. Интересно, где он был?

– Простите. Я не хотела. Я уже высохла. Если Вы вернете мою одежду, я уйду.

– Куда? Ты видела, что за окном творится?

– Нет, а что там? – Что ещё могло быть хуже того, что уже было?

– Иди, посмотри.

Тон хозяина подстегнул, словно плётка, ошпарив внутренности страхом. Я привыкла слушаться, чтобы не получать боксёрский удар… Вскочила…. И тут же снова нырнула под одеяло. Футболка не закрывала мою пятую точку, облаченную в прозрачные стринги.

– Нет, я лучше тут посижу… пока Вы не выйдете из комнаты.

– Да? А что потом? Посмотришь в окно? – во взгляде и в словах насмешка не скрывалась, она вопила. Только что в полный голос не захохотал.

– Нет, оденусь.

– Ну… Если твои капроновые колготки тебя спасут…

– А где моя футболка?

– Там же, где и джинсы. Сохнут.

– А футболка когда намокла? – джинсы ладно, я пришла по пояс в снегу, но футболка то…

– Когда её машинка стирала.

– А зачем ее машинка стирала?

– А зачем машинки вещи стирают?

– А зачем Вы стирали мои вещи?

Что вообще тут происходит? Что за «забота» такая? Чего ему от меня надо? Мне стало страшно. А он вообще один дома? Может, гостей ждет, таких же малоприятных, как он сам? Вроде говорил «уехать от всех».

– А может, ты уже успокоишься, а? Зачем, зачем! За надом!

Чудесно поговорила. Главное – информативно. Хочу домой!

– А у Вы знаете номер службы эвакуаторов? Я хочу уехать и больше не досаждать Вам своим присутствием.

И что дальше делать? Я совершенно не умею вести себя в таких ситуациях.

– Ты мне уже досадила, дальше некуда. И прекрати тупить. В мокрых штанах пойдешь? Да ради бога! Твои проблемы. – Мужчина встал, бросив пульт ко мне поближе. – Если хочешь, посмотри телевизор. Ужин в духовке. И не мешай мне. Завтра днем разберемся, что с твоей машиной.

– Я не мешаю. Если бы Вы вернули мне халат…

– На кресле. И расслабься. Ничего нового я не увидел. Я тебя не трону. Ты не в моем вкусе.

– Отлично. Вы меня успокоили. – Я не удержалась от сарказма, брезгливо сморщив нос.

– Давай на «ты», не люблю я эти выканья-мыканья. – Уже миролюбиво добавил бородач, игнорируя мою колкость.

– Мне так неудобно. Лучше я на «вы». Но вы мне можете говорить «ты», я не против.

Мне не хотелось сокращать дистанцию. И так было некомфортно до крайности. Мужчина вышел из комнаты. Уже из коридора раздался его голос:

– Захочешь спать, на втором этаже комната в углу. Белье найдешь в шкафу. И не мешай мне!

Я высунула язык, передразнивая его. Будто я с первого раза не поняла. Встав с дивана, я аккуратно сложила толстое мохнатое одеяло, поправила диванные подушки и надела знакомый халат. Халат у незнакомца шикарный. Я бы тоже такой хотела, но на зарплату училки русского и литературы я не могла себе позволить такие дорогие вещи. Мой предел – распродажи в самых дешевых магазинах. Остальное сжирает аренда квартиры. Камин почти прогорел. Рядом красиво перевязанные бечевкой по три штуки лежали и стояли, формируя живописную кучку дрова. Какой идиот дрова связывает? Я развязала толстую веревку и бросила поленья в камин. Огонь жадно накинулся на них, а я пошла на кухню. Очень хотелось есть.

Кухня, совмещенная со столовой, занимала всю противоположную гостиной половину. Зачем мужику такая кухня? Тут просто рай для поварихи! Только грязноватенько. И запах какой-то странный. Вроде как пластмасса горит. Может в духовке что-то? Я открываю дверцу духового шкафа и втягиваю носом воздух. Пахнет вкусно. На противне лежит запеченная курица с картошкой и другими овощами. Запах горящей пластмассы стал сильнее. Проводка? Она по-другому пахнет. Что за ерунда, откуда запах? На кухне гореть нечему. Возвращаюсь в гостиную. Из камина клубами идет вонючий дым. Что за ерунда? Хозяин что, канистры в нем сжигает? Зажав нос и рот ладошкой разглядываю, что там плавится в камине.

– Что ты делаешь?!

Неожиданно раздавшийся над ухом гневный вопрос сбил меня с ног, а я, отскочив, сшибла хозяина приятного, но сейчас злого баритона. Я упала на него сверху, а тот, охнув, спихнул меня на пол и ринулся к камину. Закашлявшись, он большими щипцами вынул из него в ведро для золы то, что осталось от поленьев. Это были декоративные, очень натуралистично выполненные, поленья из пластмассы.

– Ну ты идиооотка!

В голосе мужчины было столько злости, раздражения и досады, что я втянула голову в плечи так, что она чуть вместе с шеей не ушла в грудную клетку.

– Я… только… поленья… в камин… Простите… я не хотела… не знала…

Внезапно из моих глаз хлынули слезы. Мне было страшно, неуютно в чужом доме, я боялась этого странного грубого мужчину, не знала, что делать дальше, и зачем вообще я поперлась к черту на кулички за старой, совершенно мне не нужной облезлой елкой. Подобрав под себя ноги, я прижалась спиной к стене, и не могла унять льющиеся слезы. Больше всего на свете хотелось, чтобы закончился этот кошмар.

Мужчина, не обращая на меня внимания, вычистил камин и открыл окна в гостиной. Морозный воздух, ворвавшись в дом, сразу же начал хватать все своими ледяными лапами, остужая и замораживая. Хозяин, грубо подняв меня с пола, под локоть увел меня в кухню и многообещающе предупредил:

– Прикоснешься к чему-нибудь…

И захлопнул дверь. Я не знаю, что он делал. Я просто стояла там, где меня оставили, и ждала, что сейчас он швырнет в меня мокрые тряпки и выставит на улицу. И пусть. Лучше замерзнуть, чем этот постоянный кошмар, держащий в невыносимом напряжении.

Через некоторое время дверь кухни открылась. Увидев меня на том же месте в той же позе, глаза хозяина расширились от удивления. Он снова взял меня за локоть и молча усадил за барную стойку. Задумчиво разглядывая меня, он достал из холодильника бутылку вина, ловко вынул пробку и налил полный стакан, придвинув его мне вместе с фруктами. Себе он плеснул коньяка и уселся напротив, откусывая грушу.

– Я же не дурак, вижу, что тебе неуютно здесь. Да оно и понятно. Но ты ведешь себя как-то… ненормально… Что с тобой такого произошло, что ты похожа на зашуганную собаку?

Зачем он спросил? Вот кто его просил лезть в мою душу? Я же не просто так пять лет после того злополучного вечера не допускала в свою жизнь ни одного мужчину и оборвала все связи с подругами. Я понимала, что бывший боксер-неудачник, ставший бесплодным алкоголиком, вышиб из меня все человеческое. Я боялась даже своих учеников, которые срывали уроки, когда и как им вздумается. Я боялась повысить на них голос, а они издевались надо мной как хотели. Я мечтала уйти из школы, но куда?

Я вспомнила свою жизнь всю и сразу. Закрывая ладонями лицо, я скулила и всхлипывала, плакала в голос и захлебывалась слезами. Мужчина подошел, развернул меня к себе и обнял, крепко прижав к широкой груди. А я ревела и ревела, не в силах остановиться, будто из меня реками выливались все неприятности, страхи, неуверенность. Будто кто-то разрушил плотину, и переполненный поток хлынул, затапливая меня слезами. Хозяин современного дома на краю лесного поля гладил меня по голове, молча и терпеливо давая вылиться «пене», ожидая, когда осядет «муть» и останется чистый, как слезы, «напиток».