Лекции профессора Правдорубова - Федор Галич Страница 2

взглядом многочисленные усатые, волосатые, полосатые и рогатые головы зверей, обращённые на него и его очаровательную спутницу. — Почему бы не попытаться наладить отношения с капиталистами через их «братьев» меньших? Тем более что «бОльшим братьям» западные СМИ так хорошо «промыли» уши, что они способны слышать только собственное бульканье. А эти благодарные твари — совсем другое дело. Посмотрите, как они меня внимательно слушают.

— Да не слушают они вас, а терпеливо ждут, когда вы им бросите копчёные колбаски из своего пакета, которые воняют на весь зоопарк, — раскрыла переводчица истинные причины столь пристального внимания к его персоне со стороны животных. — Да и по-русски, они не понимают. Вот если бы вы обратились к ним на немецком языке или, хотя бы, на английском, вот тогда вы могли бы рассчитывать на какое-то понимание. А так, они вас воспринимают как обыкновенного туриста, а не как «миротворца-переговорщика».

— Ну, естественно, — саркастично согласился с переводчицей профессор. — Вот если бы я держал в руках, вместо связки колбасок, связку гранат, вот тогда бы они относились ко мне серьёзно, как к «обезьяне».

— Мало вам, что людей по всему миру пугают русскими. Вы хотите, чтобы русофобия перекинулась ещё и на животных? — укоризненно мотая головой, раскритиковала воинственную риторику профессора переводчица, цокая языком.

— А вот, этого, не будет никогда. Звери не подвержены заразным политическим болезням. Это я вам говорю как учёный, — успокоил переводчицу профессор, утешающе похлопав её легонько по плечу. — К русским животные всегда будут относиться точно так же, как и к американцам или к немцам. Потому что четвероногие друзья (в отличие от людей) верят не фэйковым новостям из телевизора, а исключительно своему собственному нюху. А пахнем мы для них все совершенно одинаково: и «русские», и «нерусские»! Они нас делят, строго, только на «плохих» и «хороших». Причём, определяют они это за версту, не заглядывая в паспорте в графу «гражданство». Животные вне политики и влияния средств массовой информации, а потому гораздо объективнее, чем люди, и честнее. Странно, да? Человек более разумное существо, а одурачить его намного проще, чем животное. Главное, не давать ему думать своей головой, а навязывать уже готовое (придуманное политтехнологами) «правильное» мнение, ежедневно транслируемое по телевидению. И чем чаще это мнение будет звучать с телеэкранов, тем быстрее человек в него поверит, согласится с ним и, мало того, он будет считать это «мнение» своим собственным, — сделал философское заключение профессор и погрузился в молчаливые раздумья.

— Не понимаю, тогда какой смысл агитировать бедных животных, ежели они ВНЕ политики? Мне кажется это, как минимум, глупо. А если взглянуть на это глазами психотерапевтов, считающих говорящих с животными людей — больными на всю голову шизофрениками, то просто опасно для здоровья, — пожимая плечами, пыталась найти ответ на свой же вопрос переводчица, мысленно ставя себя на место жирафа, заворожённо смотрящего на «лектора».

— Это всё чушь и выдумки психиатров. Они это придумали, чтобы не сидеть дома без работы. Ведь этот симптом есть у каждого человека. Вот возьмём, к примеру, вас, — с азартом воскликнул профессор Правдорубов и, встав прямо напротив собеседницы, выставил перед ней указательный палец, имитируя учительскую указку. — С вами живёт какое-нибудь домашнее животное?

— Живёт, — немного опешив от профессорского напора, честно призналась переводчица и, интуитивно поняв, что дала неполный ответ, быстро добавила: — Собака.

— Прекрасно! — улыбнулся профессор и, прищурившись, хитро взглянул на девушку. — А теперь солгите мне, что вы с ней не разговариваете.

— Разговариваю. Врать не буду, — нехотя ответила профессору переводчица, понимая, к чему он клонит, и стыдливо покраснела.

— Почему вас это так смутило? — удивился профессор, продолжая щуриться. — Вы же не считаете себя больной шизофреничкой? Кроме того, Вас не считают больной ваши коллеги, родственники, соседи и, уж, тем более, я. А вот для любого психотерапевта вы потенциальный пациент, и вам, по его мнению, нужна срочная психиатрическая помощь, — раскрыл профессор «мировой заговор» психиатров, препятствующий общению людей с животными, и, самодовольно сложив руки на груди, сделал небольшую паузу, чтобы дать молоденькой девушке возможность это осознать. — Может, нам пора начать больше верить друг другу, а не психиатрам? Смотреть на мир своими глазами, а не глазами проплаченных журналистов из информационных новостных агентств? И, уж, тем более не доверять свою жизнь «обезьяне», играющей с огнём и гранатой?

Переводчица, никогда до этого момента, даже, не допускавшая мысли о том, что западная пропаганда может лгать, почувствовала себя подло обманутым дрессированным попугаем, сидящим на плече американского «пирата», и бездумно повторяющим за «хозяином» слова про несуществующую в природе «ось зла». Но, больше всего, ей было тошно и противно от того, что она восторженно ликовала, когда этот «пират» топил то или иное «иностранное судно», находящееся, якобы, в фарватере той самой «оси зла». Она была готова полностью «склевать» свою потерянную совесть, но гуманный профессор не дал ей возможности вдоволь позаниматься бесполезным самобичеванием, а решил конструктивно проанализировать причины взаимного тотального недопонимания, на примере её домашнего питомца.

— Бьюсь об заклад, что вы, неоднократно, ловили себя на мысли о том, что ваша собака вас прекрасно понимает, вот только сказать вам ничего не может. Ловили?

— Ловила, — с удивлением констатировала найденный в памяти факт переводчица, выпучив на профессора глаза, как на экстрасенса, умеющего читать чужие мысли.

— И что вы думаете по этому поводу? Что у вас в квартире живёт немая собака? — с иронией предположил профессор, пытаясь поймать «бегающий» взгляд собеседницы.

— Э-э-э, — издала протяжный звук переводчица, не зная, что ответить.

— Давайте, я вам помогу? — облегчил профессор задачу «экзаменуемой», видя, как её мысли разбухают и превращаются в «кашу». — Когда к вам в голову приходила такая мысль, вы думали, что собака понимает вашу немецкую речь, а ответить вам не может, потому что не умеет говорить по-немецки? Ведь, так?

— Ну, наверное, — подтвердила переводчица правильность хода профессорских мыслей, сравнив их со своим «ходом».

— Уверяю вас, что ваша собака в тот момент думала о вас то же самое. Она была абсолютно уверена, что её скуление вы прекрасно понимаете, но в ответ лишь издаёте набор непонятных человеческих звуков, так как не умеете скулить по-собачьи. Вот, казалось бы, где остро необходим переводчик. Но таких переводчиков в природе, к сожалению, не существует. Однако люди с животными продолжают общаться, мирно жить под одной крышей, любить друг друга и понимать, невзирая на отсутствие переводчиков и на невладение зверино-человечьим языком. А в то же время немцы, имея переводчиков и владея русско-немецким языком, никак не могут понять русских людей, мирно с ними жить и любить их?