Евгений Алдаев - Чуть не треснуло очко! Страница 37

Дядя Игорь проснулся позже всех, ребята помогали Анатольевичу по хозяйству. Убирались во дворе, мыли автомобиль, готовили еду, целовались и растапливали баню. Увидев, что проснувшийся дядя Игорь вышел на крыльцо, Антон подошёл к нему и спросил:

— Игорь, ты с какой целью всю ночь на шланг теребил и Настей какой-то называл?

— Я не помню ничего, видать, снилось что-то, — отмахнулся дядя Игорь.

— Игорь, ты что вчера, ходил в лес? — спросил рядом стоявший с Антоном и дядей Игорем Анатольевич.

— Ну да, ходил ночью, пока вы все спали.

— Голубую ель видел?

— Да, а что?

— И что? Что там у тебя случилось, видел кого-нибудь?

— Да, видел. Какого незнакомца. Я его даже особо-то и не разглядел.

— И что вы с ним делали? — любопытствовал Анатольевич.

— Я не помню, — ответил дядя Игорь. — Хоть расстреляйте, не вспомню!

— Что за хренота тут твориться? Незнакомцы, Настя какая-то, лес, ночь, — недоумевал Антон.

— Это, Антон, я тебе потом расскажу, — сказал Анатольевич. — Мне лично всё понятно.

— Короче, я не помню, что было в том лесу, но кто-то вчера у меня неплохо отсосал в том лесу. Да и вообще, хватит об этом, дайте лучше что-нибудь пожрать, — попросил дядя Игорь.

— Я тебе уже собрал еду, вон, на столе стынет, — сказал Антон.

— Вся ясно с вами, — сказал Анатольевич и приказал ребятам, — баньку растапливайте быстрее, уже четыре часа вечера, а я пока Антону расскажу про Голубую ель.

— Ха-ха-ха, — ребята засмеялись и принялись колоть дрова, а также таскать воду для предстоящего банного траханья. А про эту Голубую ель они, естественно, знали.

Антона очень впечатлил рассказ Анатольевича, и теперь он понимал, почему дядя Игорь вёл себя прошедшей ночью очень странно. Однако пойти самому в лес, к Голубой ели, ему было очень страшно. Да и сейчас намечалось другое, не менее грандиозное событие…

На часах было уже пять часов вечера, баня жужжала, словно улей; голые или слегка прикрытые полотенцами ребята бегали вокруг с вениками, пластиковыми стаканами с пивом, красные и разопревшие после парилки. От запаха распаренного дубового и берёзового листа, хотелось поскорее скидывать одежду и туда, в жар.

Несмотря на снятый ртом Незнакомца (или Незнакомки) в лесу, стояк дядя Игорь всё-таки успел ещё разочек трахнуть своего любимчика Алексея, из деревни Карманово. Когда все покинули парилку и вышли на свежий воздух, дядя Игорь, оказавшись с Алексеем ещё раз в бане как бы случайно, намекнул, что они скоро с Антоном поедут обратно в Колоссибирск, и неплохо было бы попрощаться как-нибудь по-особому.

— Моего любимого Антошу сейчас Женька на улице трахает, а я трахну за это тебя, малыш!

Лёха всё понял и стал неторопливо раздеваться. Под рубашкой Алексея скрывалось отменное тело: загорелое, налитое, сильное; грудь, с крупными тёмными сосками, накачанная и рельефная, была густо покрыта тёмными волосами, которые сбегали вниз по животу, уже слегка выпирающему над грубым ремнём джинсов, широкой полосой в штаны. Он разулся и, по-мужицки, босой сходил за веником к Анатольевичу.

Швырнув веник на лавку, он спустил штаны, а затем и белые обтягивающие трусы: из густой копны волос под брюхом свисал конский сервелат, длинный, толстый, с массивной шляпой, кончик которой виднелся из-под натянутой кожи. Яйца, тяжёлые, одно пониже другого, свисали между густо поросших шерстью ног. Лёха был довольно не плох — вылитый жеребец! На его загорелом теле белой полоской проходил след от плавок, задница, упругая, плотная, была бы почти вся белая, если бы не волосы, на него хотелось смотреть, его хотелось мять, щупать, ласкать, с ним хотелось бороться и наваливаться на него.

В парилке только что замутили пар: было горячо до невозможности, пар обжигал и, одновременно, напитывал тело силами, пахло полынью. Дядя Игорь и Алексей сели по лавкам, мокрые, тяжело дышащие. Дядя Игорь прошёл на самый верх, как будто бывал здесь уже много раз, бросил на скамью войлочную сиделку, Алексей поднялся за ним. Их паром прошибло сразу; через несколько секунд оба были мокрые, волосня прилипла к телу, обжигало дыхание, но было очень хорошо. Дядя Игорь огляделся. Лёхе, скорее всего, с непривычки был немного тяжко находиться в парилке, он часто дышал, обтирая ладонями пот с плеч и груди, который потом струйкой тёк по брюху вниз. Нестерпимо горячо, потому быстро присел опять. От жары яйца отвисли совсем низко, так что ими гордиться можно было.

Дойдя до кондиции, дядя Игорь с Алексеем, быстро вышли, Лёха, красный как рак, охреневший, разморённый. Они, молча, пошли к бассейну.

Одним прыжком дядя Игорь и Алексей оказались в ледяной воде небольшого бассейна, где уже плавал Анатольевич с ребятами, парни и страстно трахались в бассейне и делали приятно друг другу. Тело дяди Игоря в бассейне сжалось, застонало от кайфа, стало нестерпимо хорошо. Лёха рядом фыркал как тюлень, погружаясь с головой под воду.

— Не хотите ли к нам присоединиться? — спросил Анатольевич у дяди Игоря и Лёхи. — Вон, Игорек, смотри, как Женька сейчас в беседке Антошку твоего натягивает!

Все тут же посмотрели на беседку, и от изумдения раскрыли рты. Антон лежит в беседке на спине на большом столе, Женька его трахает промеж булок, а сзади Женьки стоит Сенька и вставляет ему два пальца в его дырку так, что Женька орёт от кайфа.

— Да и пускай натягивает, пускай молодёжь опыта набирается, — сказал дядя Игорь и, повернувшись к Лёхе, продолжил, — а я сейчас Лёхе хочу вдуть, пойдём обратно, в баньку, малыш.

— Пойдём, — сказал Лёха.

Дядя Игорь и Алексей опять зашли в баню. Стояла невыносимая жара, Алексей лёг на скамейку, покрытую белой простынёй. Дядя Игорь взял в руку веник и охаживал им широченную спину Алексея, вниз, вниз. Алексей стонал басом и хватался за лавку. По заднице, по ногам, опять по спине, по загривку. Палкостояние в это время у дяди Игоря было очень откровенно, было отчётливо видно, что дядя Игорь хочет прямо сейчас спустить меж булок Алексея.

— Переворачивайся! — скомандовал дядя Игорь.

Лёхе ещё тяжелее стало. Веником по плечам, по груди, подмышки были тоже, капец какие, густые, чёрные, хотя волосы и слиплись, Алексей был сам против того чтоб брить подмышки. В это время у обоих начали конкретно вставать сервелаты. Лёха лежит, словно не у него ствол встаёт, потом принял сидячее положение, смотрит на дядю Игоря, на его полу вставший сервелат, и усмехнулся по-доброму, тихо так, кивнув головой на дядю Игоря, и говорит:

— Хорошая конфетка, такую сладость бы всю жизнь сосать!

— Ртов то много, а конфетка у меня одна, — парировал дядя Игорь и заодно похвастался этим. — А вообще, у меня одновременно три человека сосали, это мой личный рекорд! Слабо?

— Конечно, слабо, тут хоть бы одного найти.

— Так это дело опыта, чем больше опыта, тем больше ртов на твоём сервелате. Может даже один человек брать за щеку так, как будто бы это делали трое. А, вообще, ты знаешь, как отличить опытного гея от не опытного? — с усмешкой спросил дядя Игорь.

— И как?

— Подходишь к пареньку и снимаешь с него штаны, засовываешь палец в его дырку, если палец легко прошёл, то это опытный гей, если палец прошёл в дырку туго, то этот паренёк, скорее всего, начинающая целочка. Для него лучше будет, если в первый раз ему вдуют длинным и тоненьким сервелатом чтобы его очко не порвать.

— Ха-ха-ха, дядя Игорь, ты такой милый, у меня появилось желание сейчас стать девушкой и чтобы ты меня оттарабанил в пилотку. У меня просто желание такое есть родить ребёнка, да и когда мне в дырку брызгают, я всегда молюсь чтобы залететь, но, увы, потом я признаюсь сам себе, что это невозможно. Я бы выпил целую ванну настоящего мужского молока, ради того, чтобы залететь.

— Ну ладно, милый, не расстраивайся, можешь усыновить ребёнка из детского дома, а сам думай, что это твой.

— Может, я так и сделаю, но не сейчас, через годик, может, — сказал Алексей и провёл ругой по канату и яйцам дяди Игоря.

— М-м-м, хулиган. Малыш, а давай поиграем в одну игру? — спросил дядя Игорь Алексея.

— Что за игра?

— Давай пообзываемся друг на друга, ты — задница, теперь твоя очередь, обзывай меня, — дядя Игорь грубо тыкнул указательным пальцем в живот Алексея.

— А ты, — Алексей задумался, — ты старая посасоска!

— Что ж ты, тварь, сразу же с козырей заходишь, как тебе не стыдно! Я тебя сейчас накажу за это! — дядя Игорь ехидно улыбался.

— Я согласен, я проиграл. Накажи меня, я был очень плохой и не послушной девочкой, — нежно замычал Алексей и повернулся к дяде Игорю спиной.

Лёхина спина, широченная, вся покрыта каплями влаги, даже пар немного идёт от него. Дядя Игорь набрал в ладони масло и стал медленно массировать ему спину. Алексей немного откинулся назад и стал млеть. Дядя Игорь с силой прошёлся по шее, спине, затем по подмышкам — он инстинктивно поднял руки; Лёхины ладони потихоньку, аккуратно, сзади, с боков коснулись груди дяди Игоря, опять назад, низ спины и восхитительные булки Алексея, а самое главное, что это были крепкие булки, то, что и надо сейчас было им обоим.