Януш Вишневский - Интим. Разговоры не только о любви Страница 6

ЗИ: Интересно.

ЯЛВ: Успокоение голода, жажды, глоток этанола, амфетамина приводят к образованию дофамина. Нам хорошо, наше самочувствие улучшается. Ровно так же происходит в случае секса: мы имели секс с привлекательной для нас особой, в прилежащее ядро выливается дофамин, и мы получаем сигнал, что всё прекрасно. Мы строим связи, вступаем в отношения, потому что хотим вновь испытать эти ощущения. Как наркоман, который еще раз хочет почувствовать себя лучше всех, мы стремимся к награде. Но однажды люди заметили, что можно обмануть систему вознаграждения и достичь выделения дофамина без, как ни крути, хлопотной суеты по воссозданию ситуации, при которой он выделялся, а просто выпить алкоголь или принять на слизистые оболочки носа (или на гораздо большие по размеру слизистые оболочки влагалища или ректума) дозу наркотика. Интересно, что хорошее самочувствие мы получаем также во время разрядки сексуального напряжения. Так же начинается и любовь — с зависимости: мы получаем положительный сигнал от системы вознаграждения. Со временем мы привыкаем к позитивным сигналам и переходим к другой фазе: нам нужно всё больше наркотика, чтобы ощущать состояние удовлетворенности, это значит, что прилежащему ядру надо всё больше и больше дофамина. Однако этого не происходит, потому что со временем половой акт с той же самой партнершей высвобождает гораздо меньше дофамина. И тогда, оставшись без дозы своего наркотика, мы чувствуем себя плохо.

ЗИ: То есть теперь нашей главной задачей станет предотвращение плохого самочувствия?

ЯЛВ: После какого-то времени впавшие в зависимость люди уже не к радости стремятся, получая свою дозу, их главная цель — избежать плохого самочувствия. Как мы говорили, Джордж Куб занимается зависимостью, в том числе и зависимостью от любви, на уровне нейробиологии. Профессор Куб ставил опыты на мышах-полевках. Эти степные грызуны славятся своими моногамными привязанностями. Самец мыши-полевки совокупляется с первой попавшейся самочкой и живет с ней в моногамном союзе всю жизнь. Он метит свою территорию, прогоняет с нее других самцов и — что интересно — других самок, даже когда у него гон, а у них течка. Аналогия зависимости от любви как от наркотика была исследована как раз на полевках. На людях в силу разных причин вряд ли удалось бы проверить правильность медицинских теорий, связанных с наркотическими состояниями.

ЗИ: Неважно, на нейробиологическом уровне это всё равно даст ответ, почему мы вступаем в моногамные союзы и хотим оставаться в них.

ЯЛВ: Я, понятное дело, не хочу свести человека до уровня молекул, я всего лишь пытаюсь выяснить, почему люди хотят быть друг с другом, почему они долгие годы остаются в браке, хотя природа скорее выступает за то, чтобы мы были полигамными.

ЗИ: Ты хочешь сказать, что через пару лет у нас может возникнуть проблема новых стимулов для того, чтобы обеспечить новые интенсивные дозы дофамина?

ЯЛВ: Это не так просто даже на нейробиологическом уровне. Джордж Куб провел на грызунах два необычных опыта. Опыт первый. Он собрал в закрытом пространстве группу полевок, «наркотизовал» их, а вернее — позволял спариваться. После совокупления самец мыши-полевки приблизительно 24 часа оставался рядом со своей избранницей — защищал ее, оберегал, отгонял других самок. После чего Куб резко разделил пары влюбленных полевок, распределил «супругов» в разные помещения и проводил «тест пловца» — каждого самца бросал в молоко…

ЗИ: Оригинально.

ЯЛВ: Разлученные с самочками влюбленные самцы мыши-полевки не пытались спастись, они дрейфовали на поверхности молока. Зато те самцы-полевки, которые не успели построить отношения, прежде чем утонуть, изо всей силы били лапками по жидкости, борясь за жизнь. Заметьте, что мыши-полевки не знают, что, потеряв смысл жизни и отрешенно дрейфуя на поверхности, они не утонут, а те, кто отчаянно боролся за жизнь, как раз наоборот. Еще один жизненный парадокс, гримаса судьбы. Различие в поведении возникало из-за разного психического состояния: разделение вызвало подавленность, влюбленные не видели смысла в жизни без любимой, они находились в состоянии сильнейшего стресса, полного безразличия. Не подсевшие на любовную зависимость мыши-полевки боролись за жизнь, подсевшие — дрейфовали в состоянии апатии.

ЗИ: Очень интересный пример. Прекрасная аналогия между зависимостью от наркотиков и зависимостью от самки.

ЯЛВ: Второй опыт включал подвешивание полевки за хвост (ужас, а не опыты!). Полевки-одиночки бешено махали лапками, чтобы не упасть. А вот полевки, которых разлучили с самочками, а также полевки, которым перестали давать наркотики, безвольно висели. В плане наркотиков и эмоций биохимия очень схожа. После прекращения поступления наркотика и после разлучения с любимой происходит одна и та же химическая реакция: отсутствие дофамина — отсутствие счастья, и полевка больше не видит смысла в жизни. Но между наркотиками и любовью все-таки есть существенная разница, и, по-моему, прекрасная. Длительный прием психоактивных субстанций ведет к медленной дегенерации мозга. Чрезмерное выделение дофамина в прилежащее ядро мозга через некоторое время приводит к полной дегенерации дофаминовых нейронов в этом отделе мозга, и таким людям все труднее становится найти что-нибудь приятное в жизни. Сначала они перестают ощущать естественное вознаграждение, а потом и то вознаграждение, которое они получают от наркотика. Эндогенно продуцируемые наркотики, связанные с эмоцией любви и вожделения, этого не вызовут. То есть имеется весьма существенное качественное различие, возникающее из способов производства дофамина мозгом. Это установила в своих исследованиях Нора Волков (Nora Volkow), руководящая Национальным институтом по вопросам злоупотребления наркотиками (NIDA) в США. Кстати, внучка весьма любвеобильного советского революционера (был любовником, между прочим, мексиканской художницы Фриды Кало) Льва Троцкого.

ЗИ: Ну хорошо, мы уже более или менее знаем о той зависимости, которая связана с любовью. Но давай подумаем, почему люди соглашаются на моногамию и остаются в браке, любят друг друга, и находятся в половой связи со своей половиной, и тем не менее некоторые из них ищут секса на стороне. Как же так получается, что люди, зависящие друг от друга, любящие друг друга, бывают неверными (особенно мужчины, хотя в последнее время не только мужчины)?

ЯЛВ: Ты хочешь узнать ответ на один из самых трудных вопросов, которые человек задает сам себе? Почему женщина ложится в постель не с мужем, а потом возвращается к своему мужу и хочет прожить с ним остаток жизни? И почему то же самое делает мужчина? Откуда это? Я попытаюсь найти ответ на биохимическом уровне. Установлено, что у некоторых людей есть ген, который отвечает за измену. Этот ген кодирует (гены служат для кодирования белка) рецептор D4, связанный с центром удовольствия. Рецептор выявляет полиморфичность, это значит, что те, у кого он присутствует, имеют склонность к связи со многими партнерами, то есть имеют тенденцию «ходить налево». У животных этот рецептор называется D4, а у людей — это DRD4. Ген, который кодирует DRD4, выступает в семи разных вариантах. Те, у кого он присутствует во всех семи вариантах, более склонны к полигамии, чем другие. Это так называемый полиморфизм 7R+. Интересно, что практически у всех индейцев племени яномами имеется ген с полиморфизмом 7R+. Это значит, что они генетически предрасположены к получению большого количества дофамина. Если ты хочешь чувствовать себя прекрасно, ты должен иметь много партнеров. Понимаешь, просто у них такие рецепторы, и всё тут. Но я не хочу, чтобы у наших читателей сложилось впечатление, что я оправдываю изменников-мужей или жен. Думаю, что и ты этого не хочешь.

ЗИ: Нельзя не сказать о социализации. Биология биологией, но мы живем в обществе, и живем по определенным правилам, хотя кое-кому трудно бывает к ним приспособиться. Мы корректируем поведение других своими замечаниями, оценками, а другие точно так же корректируют наше поведение.

ЯЛВ: Я не хотел бы здесь руководствоваться мнениями, что скажет соседка или коллега по работе. Два человека хотят быть вместе, но порой у них получается, что они вроде как вместе, но в то же время порознь… В социальном плане они моногамны, остаются парой в браке, но в сексуальном плане они отнюдь не моногамны, у них бывают эпизоды измены.

ЗИ: Очень интересно и в то же время очень сложно, почему люди, заявляющие, что хотят быть вместе, не собирающиеся разрывать свои отношения, потому что счастливы в них, допускают супружескую неверность со своей стороны? Не хотим ли мы этим самым сказать: ты можешь любить и, несмотря на то что ты любишь, вступать в отношения с кем-то другим?