Роузи Кукла - Разочарование разбуженной девочки Страница 8

Ведь я же знала, что как только яхты выйдут в море, то мои родители и семья друга, отстанут, или выскочат вперед и тут же станут ходить и жить нагишом. Для того они и ехали. Продолжать свои подвиги в саунах. Поэтому, когда мы, на следующий день, пошли по магазинам с мамой и ее подругой по экипажу, то она мне все купальники мерила, а себе нет. Когда мне купили, то я ей сказала.

— Мама, а почему ты себе ничего не купила? Ты же без купальника приехала!

Она смутилась и что-то стала мне говорить, что она еще не выбрала, и так далее. Ее выручила подруга и сказала, что все купальники их дожидаются на яхте. И потом усмехнулась и добавила, что они все, как раз по фигуре, для каждого.

Когда поплыли, то мне сразу все понравилось. Очень красиво острова, скалы, зелень, вода голубая, прозрачная. Домики белые с красными черепичными крышами и церковь. И не жарко, градусов двадцать пять, двадцать шесть и вода двадцать четыре. Здорово. Ингрид все с фотиком. Навороченный он у нее. Говорит, что снимает для журнала. И меня сняла. Говорит, посмотрим потом, в каюте. У нее там ноутбук.

Я все яхту облазила, везде и всюду. А всего-то на ней места, это на палубе, да в кокпите, где каюта. Она одна для всех и спать там надо всем вместе. Две скамейки откидываются от бортов, и получается общая кровать. Я еще тогда этому удивилась и подумала. Как это мы будем все вместе спать, на одной постели?

А еще там, был за перегородкой, малюсенький такой туалетик и напротив кухонька, с плитой и холодильником. Наверх из каюты шла дверь, а над ней, приборы и радио. Сзади яхты, моряки говорят, за кормой, на веревке, болталась резиновая лодка, надутая и там лежали запасные жилеты, еда, и еще что-то. На всякий случай.

Как только вышли из бухты, я сразу легла в каюте. С непривычки меня укачало, хотя волнение было маленькое. К вечеру проспалась, а мы приплыли к соседнему острову Санта — Мария. Это где Колумб был. Через час пришла «Хит» и стала рядом на якорь.

Родители нам машут и разговаривают. Я, как только они подошли ближе и стали на якорь рядом, я тут же нырнула и в гости к родителям. Обнимались и целовались так, как будто сто лет не виделись. Вечером у них общий стол накрыли и все очень хорошо повеселились. Спать ложились поздно.

Я, с непривычки, первая обратно вернулась, вплавь. Сходила в туалет, наконец-то, и улеглась, сразу заснула. Слышала, как они все еще долго веселились. Под утро проснулась от того, что они пришли и мостились.

Непривычно было все вокруг, и я проснулась.

В-первых, если яхта на якоре и не плывет, то все звуки так хорошо слышно, что когда кто-то в туалет заходит, то слышно все, до мелочей. Во-вторых, места так мало, что когда все в каюту спускаются, то все надо по очереди делать. Сначала, один разделся и лег, потом другой и так далее. Капитан последним. Они уснули, а я стала задыхаться. Пьяные вернулись и даже фонарь утопили. Я его видела, как он под водой светил, на глубине. Такая вода была чистая. Я задыхалась от запаха алкоголя.

Вылезла я на палубу и села перед каютой. Прикольное, так, здорово! Через час солнышко стало всходить и я прямо на палубе, со своим одеялом, свернулась калачиком и крепко заснула. Вот так прошел первый день в море.

Второй день сразу начался с неприятности. Жена капитана оступилась и подвернула ногу. С утра все забегали. Капитан отвез жену на берег, а мы с Ингрид, остались одни.

«Хит» ушла от нас в море рано утром, мы должны были ее догонять.

Ингрид тут же разделась и улеглась загорать, а я стала по яхте лазать. Каждый раз я все к ней возвращалась. Как не отойду, через минут пять, я опять около нее. Потом книгу взяла и стала читать. Но на самом деле, я стала за ней наблюдать. Книгу раскрыла и вроде как читаю, а сама ее разглядываю.

Она меня старше была. Ей уже исполнилось девятнадцать. Она довольно стройная. Красивая. Особенно голая. Лежит на животе, ногами ко мне. И я вижу ее белые булочки попки. Они аппетитно сверкают на солнце. Вижу линию, разделяющую их на половинки. Солнце пока еще низко и поэтому там я ничего не вижу. Тень. У нее не крутые бедра. Фигурка такая не худенькая, аппетитная. Я стараюсь не останавливать взгляд на ней, но сама не замечаю, как все равно смотрю.

Тело женское, есть тело, себе говорю и тебя вспомнила. Вспомнила и мне так захотелось себя потрогать. Сил нет никаких. Отложила книгу и в каюту. Легла на аэродром, так я стала постель называть, и давай себя гладить и трогать. И так я увлеклась, что совсем забылась, где я и с кем. Мне очень стало нравиться со своими губками играться. Что я и делала. Опомнилась поздно. Ингрид спустилась тихо, босиком и в дверях стоит, голая. Смотрит и сама себя внизу живота трогает. Я от этой картины не могу шелохнуться, замерла и глаза закрыла. Сердце колотится. Все, думаю, что же сейчас будет? Глаза открыла, а я одна. Села, трясусь вся в испуге. Где же она? И вообще, была ли? Ничего не пойму! Вот же черт, думаю! Так было это на самом деле или нет?

Поднялась на палубу. Тихонечко подхожу, выглядываю из-за надстройки, ее ищу глазами. Вижу сначала ее голову, спину, а потом всю. Лежит, как ни в чем, ни бывало! Сердце мое бьется. Не знаю, что говорить, что ответить, если спросит? А она лежит себе и не двигается. Я решила, что сделаю вид, будто ничего не было. Села, книгу в руки взяла, опять наблюдаю. Все время думаю. Так было это, в самом деле, или не было. Спускалась она ко мне или нет?

И уже успокоилась и даже стала в текст книги вникать, как вдруг меня, как током ударило. Солнышко поднялось, и я увидела, в ее распадке, между булочек попки, киску ее, а из-под губок которой, тянулась тонкая ниточка, которая на солнце сверкает и выдает ее с головой. Значит, она была внизу и себя возбудила так, что из нее сок потек. Поняла я.

Капитан вернулся один. Жену положили в госпиталь. Нога сильно опухла, и жену нельзя было забирать с собой в море.

Сразу же стали «Хит» догонять. Все паруса выпустили, яхта накренилась. Догнали, только к концу дня. Они уже на якоре стояли и когда мы подошли, то их капитан сказал, чтобы мы отошли чуть подальше, потому, что дно песчаное и якорь может не удержать яхты, и они могут столкнуться. Поэтому мы отошли довольно далеко, наверное, с полкилометра, от них. А я, тогда подумала, что все это не так. Им просто не хотелось, чтобы с нашей яхты видели, чем они там занимаются. Наверняка, сексом. Это, точно!

А у нас секса не было. Капитан выпил и дремал в шезлонге на корме, а мы, кто, чем. Я уже устала книгу читать и решила лечь, пораньше. От ужина отказалась. Легла и сразу же уснула.

Проснулась от того, что меня Ингрид стала толкать. Не сильно, но раз, два, потом сопит носом. Нет, думаю, что — то не так. В каюте темно, но кое-что, видно. Яхту раскачивает волна и свет луны, через иллюминаторы, по каюте, то вверх, то вниз, то, вверх, то вниз. Повернулась на спину и замерла от того, что увидела. Сначала не поняла, а потом, меня даже в пот бросило. Смотрю от себя в их сторону и вижу, что они лежат на спине, голые. Ингрид рукой держит капитана за мачту. Понятно, какую? И я вижу, как свет то освещает ее руку, то прячет в темноту. И каждый раз я вижу, что ее рука, то на одном, то на другом месте, но мачту держит. Капитан вроде спит. А может, не спит, не вижу. Я смотрю и чувствую, что мне захотелось себя потрогать. Осторожно трусики стянула и ручки вниз. Только стала губки тянуть свои, как они, вдруг, как хлюпнут, громко. Хлюп! Видно я возбудилась сильно. Замерла. Лежу, не шевелюсь, даже глаза закрыла. Вот, думаю, сейчас они меня прихватят. Минуту лежу, а потом глаза открыла и вижу ту же картину. Пальчики Ингрид по мачте капитана карабкаются, то вверх, к самой головке, то вниз. И так, все время. Я стала сначала осторожно, а потом увлеклась и опять. Хлюп! Хлюп! Губками своими. И уже хотела замереть, как тут же почувствовала, что она мою руку берет. Ее рука горячая и потная. Я хотела ее сразу выдернуть, но она ее к себе потянула. Чувствую. Боже! Ощутила и поняла сразу, куда она мою ладошку положила.

У меня сразу дыхание прекратилось. Пальцами чувствуют волосики и тепло, даже влагу. А она мою руку прижала и сверху своей рукой придавила. И в ту же секунду, чувствую, у себя на лодочке ее пальцы. Горячие, легкие и чужие! Они меня трогают за губку вторую. Одну я пальцами держу, а она своими, взяла вторую. Ее пальцы, меня там, просто жгут! Каждый раз, как касаюсь их, своими пальцами, так вся просто вспыхиваю. Через секунду она потянула мою губку к себе, я просто полетела следом. И сама у нее своими пальцами волосики на лобке перебираю и никак не могу вот так, как она, дотянуться до бортов ее лодочки. Она потянет и отпустит губку, но пальчиками удерживает и сжимает. Потом опять. Я уловила и вместе с ней, своими пальчиками тяну свою половинку лодочки в другую сторону. Кайф! Улетаю! Плыву! Она так и играется. Одной рукой с мачтой, а второй с моей губкой. Видно и ее стало разбирать. Слышу, сопеть стала носом громче, и дыхание стало глубокое. Я пальчиками скребусь, у нее на лобке и она, видно, поняла. Подтянулась она вверх, и моя ручка, тут же, к ней между ножек, раз! Вот тогда я впервые коснулась чужой лодочки. Никогда не забуду! Горячая плоть, очень мягкая, нежная. Пальцы сразу мокрые. Видно она течет вся. И я тоже. Потянула свои пальцы к ней вниз, а они на пуговичку ее наткнулись. Я, как ощутила ее, какая она, так меня снизу, как закрутило, потянуло пламенем там и обдало жаром и я, может, впервые у меня так, как замычу от счастья и радости.