Евгений Коновалов - Ты — сильнее воды! Страница 10

Возьмем на заметку, что в плавании распределение нагрузки на мышцы ног иное, чем при ходьбе и беге, и координация мышечных усилий в воде другая: ведь тело находится почти во взвешенном состоянии, близком к невесомости. Допустим далее, что в отличных от земных условиях передвижения пловец не соизмеряет волевые сокращения мышц, которым в воде выпадает более легкая доля, и они получают импульсы к более сильным сокращениям: как следствие этого — судороги. Но если бы причина была в этом, судороги наблюдались бы именно у обучающихся плавать во время их самых первых уроков в воде, у того, кто только постигает премудрость координации движений в плавании. Однако о них говорят те, кто решается на заплывы различной (порой, правда, небольшой) дальности, кто ставит себя, в их собственном представлении, в условия риска.

Обращает на себя внимание такая закономерность: судороги возникали, если человек испытал в заплыве страх, либо это происходило на фоке эмоциональной напряженности во время усиленного проплыва — броска. И вот что интересно: плавая на тренировках в бассейне больше и энергичней, люди не испытывают судорог. Но стоит сделать заплыв в море или в реке (при той же приблизительно температуре воды, что в бассейне), и судороги появляются. Не в том ли дело, что это происходит на фоне первично возникшего беспокойства пли явного страха?

«Недалеко от берега мы увидели в реке плавающую змею. Мы выгнали ее из воды, кидая палки. Затем стали купаться. В какой-то момент мне показалось, что моего тела коснулась змея. Сразу развились судороги ног, затем — одной руки. Стал тонуть, пошел ко дну. Под водой увидел, что это тонкие длинные водоросли. Вернулись силы, всплыл, отлежался на спине у поверхности воды».

Один из читателей сообщает о примечательном факте: «Заплыл я в море метров на 300 от берега. Когда возвращался, возникли судороги ноги. Превозмогая боль и страх, «на последнем дыхании» добрался до волнолома. И как только коснулся рукой бетонной стенки, как только осознал, что спасен, судороги мгновенно исчезли».

Здесь настало время познакомиться с таким понятием в психологии, как «установка». «Установку, — пишет Я. Л. Коломинский в книге «Человек среди людей», — понимают как целостную направленность человека в определенную сторону, как готовность воспринимать окружающее определенным образом, под определенным углом зрения. Возникает установка и под влиянием прошлого опыта, и под влиянием других людей». (А я добавлю: и под влиянием средств массовой информации — печати, кино, телевидения, радио.)

В чем выражается наличие установки, станет понятнее, когда мы осмыслим некоторые факты. Да простит меня читатель, если речь пойдет не о самых эстетичных, на его взгляд, вещах. Однако, обсуждая сложнейшие человеческие проблемы, мы углубляемся в вопросы психологии и физиологии, следовательно, «ничто человеческое не чуждо» должно быть и нам, лишь бы это помогало взаимопониманию.

У ряда народностей по религиозным мотивам существует запрет употреблять в пищу некоторые продукты, например свинину; кое-кто почему-то без отвращения не может слышать о конине. И если человек узнает, что случайно съел запретное или отвергаемое блюдо, у него может тут же начаться рвота. Что произошло? Ведь ка-кого-то ненормального раздражения желудка или кишечника не было и отравления не случилось: мясо-то свежее. Оказывается, отчаяние или отвращение, продиктованное установкой, включает через подсознание созданный природой древний механизм обратной перистальтики.

Установка вызревает в человеке постепенно и зависит от воспитания и самовоспитания. Если кто-то тяготится ею, он должен не закреплять установку, а подавлять. Методы самовнушения здесь явятся лучшим подспорьем. Тысячу раз прав английский историк Э. Гиббон, сказав: «Каждый человек обладает двояким воспитанием: одним, которое получает от кого-то, и другим, более важным, которым обязан самому себе». Эта мысль относится не только к морально-этическим, но и психо-физиологическим аспектам воспитания, закрепляющего, в частности, рефлекторные реакции внутренних органов. Если смотреть шире, то можно сказать, что мы живем установками, ибо наши взгляды, отношение к чему-либо есть чистейшие установки. Вот еще пример.

В очерке собственного корреспондента «Известий» Б. Петрова «Теплая Арктика», посвященном начальнику одной из полярных станций А. П. Будылину, рассказывается: «А еще было: вернулся Александр Петрович с охоты, навстречу бежит собачка. Будылин потрепал ее по загривку, а она его — цап! Через два дня собака взбесилась. А сыворотки против бешенства на станции нет, и самолеты из-за непогоды не летают. В словаре прочитал: инкубационный период длится 40 дней.

— Худые, думаю, твои дела, товарищ начальник! Начнешь теперь людей кусать…

Сорок дней прошло словно в кошмаре. Никому он, конечно, ничего не сказал, однако записку заготовил. Еще через три дня во сне у него вдруг стало судорогой сводить челюсти. Проснулся, полежал… Вытащил пистолет из-под подушки и тихо, чтоб никого не разбудить, вышел, в тундру. А была весна. Солнце уже играло, ручьи сверкали. Шумная птица валила с юга. Он остановился, обвел все это глазами, и так стало человеку горько…

— Ну, думаю, пить-то ведь я должен бояться. Водобоязнь это называется. Нукась, попробую: прилег к ручью — холодна была водица! — И выдул одним духом с полведра, ей-богу! Ну и обрадовался. Погоди, мол, мы еще попробуем пожить! Так и не заболел. Правда, года три потом по ночам душили кошмары и челюсти сводило. Однако обошлось».

Как видим, установка выработалась на не дающую покоя тревожную мысль: «После укуса собаки я заболею, и первым симптомом будут судороги жевательных мышц. Появятся они, значит, пробил мой час». Сорок дней в страхе за свою жизнь ожидал человек признаков болезни — и судорога пришла. Пришла среди здоровья, ибо А. П. Будылин так и не заболел бешенством.

Одна из особенностей установки в том, что, сформировавшись, она уже не зависит от сознания, так как перекочевывает в подсознание, в область автоматизмов или неосознаваемых действий. Это было обнаружено, когда внушенная в гипнотическом сне установка действовала в последующих опытах. Обратите внимание: несмотря на то, что испытуемые ничего не знали о содержании опыта (что происходит с ним в гипнозе, человек не помнит), установка проявляла себя, оставаясь при этом неосознаваемой. Мы еще вернемся к этому факту, поскольку здесь лежит ключ к пониманию роли подсознательного страха: нередко человек искренне отрицает его существование, но страх есть и является, по сути, «бомбой замедленного действия». Пока же уясним, что установку можно выработать с помощью слова, кстати, не только устного, но и печатного.

В жизни установка формируется воздействием значимых для нас факторов, событий, мыслей, каких-то выводов, порой даже ошибочных. Но они помогают создавать определенную точку зрения, и именно ею мы впредь руководствуемся, делая это неосознанно. Как показывают примеры, установка, определяя поведение и состояние человека, может стать не только основой его деятельности как личности, но и регулятором его физиологического состояния, как живого существа.

В плавании происходит своеобразное самонаведение судорог. Так, если у пловца сложилось стойкое убеждение, что судороги могут появиться, когда из теплой воды заплываешь в зону холодной, если он боится этого момента, значит, выработалась порочная (с точки зрения здравого смысла, но вполне закономерная — психологически) установка на судороги при перепаде температур, и они у него вполне могут возникнуть, становясь после этого нередко обязательными, закрепившись как условный рефлекс «заплыв — судороги». Если этой установки нет, то даже у человека, отмечающего временами появление судорог на суше, в заплыве они не случаются.

Можно согласиться с тем, что при резкой смене температур ощущения не всегда бывают приятными. Однако оснований для развития судорог тут нет, если отсутствует их напряженное ожидание, столь характерное для многих плавающих. Кстати, почему судорог не бывает у любителей попариться в бане, когда прямо из парной они бросаются в снег или окунаются в прорубь; распарившись, залезают в бочку или ванну с холодной водой?

Влиянию холода на развитие судорог молва отводит много места. При летних купаниях, однако, не наступает значительное охлаждение тела. И вот что любопытно: в воде у берега люди могут резвиться, играть в мяч, много плавать там, где всегда под ногами есть дно, и судороги не возникнут. Но стоит отплыть подальше, как они появляются. Почему? Разумеется, дело не в том, что вода в прибрежной зоне на 1–3 градуса выше, чем на глубине. Ведь судороги не возникают, например, при переходе вброд горной реки или при долгом стоянии в холодной воде с улочкой; мы не отмечаем их на суше, хотя охлаждаем ноги не меньше, чем в плавании. Как они мерзнут, если в неутепленной обуви долго стоим в мороз на остановке в ожидании транспорта или на свидании с девушкой! Даже пальцев ног не сводит! А в воде…