Пири Гордон - Бегай быстро и без травм Страница 12

То же самое имеет отношение и к обуви, воздействующей на подошву ноги. Любое изменение естественного изгиба подошвы, вызванное обувью — например, стяжки, проходящие под средней частью стопы, выступающие вокруг шипов пластмассовые кольца, скругленные, сходящие на нет носки на всех кроссовках (из-за которых образуется утолщение под основанием большого пальца) — всё это будет сказываться на вашей способности бегать. Скругленные носки кроссовок часто становятся причиной острой боли суставов между пальцами и костями плюсны стопы. Любое отклонение от естественной формы стопы будет влиять на вашу способность бегать и, в конечном счете, приводить к травмам.

Сегодняшнее увлечение экзотическими моделями беговой обуви началось не так давно. Когда я начал бегать в 1939 году, все бегали в плимсолах — это английское название очень легких теннисных тапочек на резиновой подошве, которые можно было купить в магазинах Вулворта всего за несколько пенни. Обычно мы бегали в них по лесу и по дюнам — холмам, типичным для английской сельской местности. В основном мы тренировались в Сюррее, в Норд Даунз Эскарпмент, и большая часть бега проходила по сильно пересеченной местности. Дорожки пролегали по лесам и полям, на которых весной и летом росла прекрасная невысокая трава, а зимой начиналась распутица. Через леса и поля проходили сельские дороги, узкие настолько, что на них едва могли разъехаться два автомобиля. Поверхность этих старых дорог была не особенно твердой, но гладкой и плотной. Такая местность простиралась в Кулсдоне на много миль вокруг нашего дома. Сразу от нашего дома начинался подъем на холм высотой 250 футов и уклоном приблизительно один к трем. Каждую пробежку мы начинали со взбегания на этот холм во всю силу, прямо от дверей дома (и никакой разминки!).

В нашей школе устраивали забеги, которые начинались на вершине одного из этих крутых холмов, затем следовал спуск длиной три четверти мили, потом крутой подъем на другой холм, на высшую точку Даунза, затем по вершине холма около полумили, и опять спуск в долину. Забег заканчивался у школы, после финишного подъема на холм. Мы были очень искусны в быстром сбегании с холма и мощном забегании, с энергией, достаточной для того, чтобы на вершине ещё сделать спринтерский рывок. Наши тапочки, плимсолы, теннисные туфли — называйте их как угодно, были великолепной обувью и мы не знали никаких травм…

В более поздние годы мне попались кроссовые туфли «G. T. Law», ручной работы, со стальными шипами на подошве. Они были прекрасны для соревнований по кроссу, но было жалко в них тренироваться. Кожаные туфли стоят уйму денег и воспринимались как роскошь. Я довольно быстро сточил шипы и ремонтировал их вручную, с помощью инструмента для шитья паруса — плотный кожаный наперсток и большая игла — вставлял шипы в новую подошву и ставил её вместо старой. Несмотря на то, что я заботился об этих туфлях, они прослужили не очень долго, не из-за того, что мне недоставало мастерства сапожника, а просто потому, что я пробежал слишком много миль в этих прекрасных туфлях.

В основном мы тренировались всё время в плимсолах. У них была гладкая подошва, и нам приходилось быть внимательными во время бега по скользкой или грязной дороге. В результате мы стали очень сильными. Постоянный бег по холмам, грязь, и подошва без протектора, означали, что мы должны были выработать эффективный стиль бега!

Соревнования по кроссу в Англии всегда были очень суровым испытанием. Они не имеют абсолютно ничего общего соревнованиями по кроссу в США или с Чемпионатом Мира по кроссу. Трасса, которую мы пробегали, включала свежевспаханные поля, заболоченные участки и очень крутые холмы. Бегуны должны были быть очень сильными, чтобы преодолевать такую дистанцию, протяженность которой доходила до 10 миль. Эти соревнования сразу отделяли мужчин от мальчиков! Я считаю, что традиция проведения таких сложных соревнований является одной из причин, почему в Британии так много выдающихся бегунов. Сезон соревнований по кроссу в Англии продолжается с сентября по март. Это не сухое время года, и выбор обуви очень важен. Когда я начал бегать, то мало представлял, какую важную роль в успехе бегуна играет обувь. Но я понял, что если бегать в плохой обуви, то будешь проигрывать и не покажешь хорошее время.

Один год я бегал в паре высоких хоккейных ботинок, которые напоминали по конструкции баскетбольные. Было необходимо отрезать у них слишком высокую часть на лодыжке и сделать достаточно гибкими для бега. Другой тип обуви, который я испытал — это канадские баскетбольные ботинки на мягкой подошве. Эти ботинки были исключительно удобны, и поэтому я их выбрал! Оглядываясь назад, я вижу, что тогда у меня не было критерия выбора обуви. Я совершил серьезную ошибку, когда побежал в этих ботинках на соревнованиях по кроссу на дистанции пять миль. Обычно я обгонял друзей по команде, включая своего брата Питера на целую минуту. Но с этими бутсами на ногах я не смог убежать от них. Я понял, что «бутсы» на толстой подошве были совершенно непригодны для соревнований, если только не преследуется цель проиграть. Они очень сильно напоминали современные ортопедические беговые бутсы, которые носят любители бега трусцой. В следующий раз на соревнованиях я уже не повторял свою ошибку. Я понял, что даже тренировка в такой обуви разрушает мастерство бегуна настолько, что он не может соревноваться эффективно. Они заставляют атлета бегать неправильно, становятся причиной плохой техники и приводят к травмам.

Первая пара сделанных на заказ фирмой «Law» соревновательных шиповок, появилась у меня в 1948 году. Они были гораздо легче моей кроссовой обуви. Я перестал соревноваться в них после Олимпийских Игр в Хельсинки в 1952 году. Думаю, что упустил медаль на этих Играх из-за того, что шипы на той паре, в которых я бежал, сносились с 10 мм их нормальной длины до 2-х мм, и стали практически бесполезными — какая беспечность и невежество с моей стороны — в итоге я финишировал четвертым. Я думаю, что в том забеге на 5 000 метров, во время финишного рывка мог бы побороться, если бы на подошве остались шипы, которые могли бы зацепиться за дорожку. Кожаная подошва была совершенно исцарапана, так как мои пальцы, пробуксовывая, зарывались в гаревую дорожку на каждом шаге.

Но достаточно о моем невежестве относительно значения подбора обуви в те годы. Сегодня я уделяю очень большое внимание тому, как подбирают обувь атлеты, которых я тренирую. Я учу своих спортсменов тренироваться в самой легкой обуви, которую они только смогут найти. Анне Одейн говорила в 1982 году нашему общему другу: «Гордон Пири научил меня по крайней мере одной вещи — носить легкую обувь». Перед этим Анне бегала в более тяжелой обуви, и в результате имела порядочное количество травм.

Бронзовый медалист Олимпийских Игр 1952 года, Герберт Шаде, из Западной Германии бегал в притягивающей взгляды обуви красного цвета. Цвет был очень необычным, так как вся беговая обувь в то время делалась из кожи черного и коричневого цветов. В Хельсинки Шаде свел меня с Дасслером, коренастым общительным человеком, который всегда появлялся с неизменной сигарой. Он был тем человеком, который изготовил красную обувь для Шаде, и подарил мне одну пару. Никто в Англии не предлагал мне такой помощи. Это было очень кстати, так как мне часто приходилось носить обувь по два года, до тех пор, пока она не становилась совершенно непригодной.

С этого краткого эпизода началось сотрудничество «Пири — Адидас», которое продолжалось более 30 лет. Я бегал в обуви Адидас, начиная с моей встречи с Дасслером, и считаю, что она лучше, чем обувь других производителей. Время от времени я жил в доме Ади Дасслера и работал вместе с ним на фабрике Адидас в Герцогенаурах. Совместно мы создали конструкцию современных соревновательных шиповок Адидас. До того времени, шиповки Адидас имели шипы, расположенные в задней части подошвы. Эти шипы оказались лишними, и теперь их нет. Я убедил Ади убрать их. Он убрал. Сегодня, когда соревнования проводятся на синтетических покрытиях, расположение шипов опять нуждается в изменении….

Дасслер использовал многие мои идеи при разработке моделей беговой обуви в 1950-е годы. Клинообразная подошва, которая получила название «интервальной», была нашей разработкой, и была сконструирована на фабрике Адидас для спринтерских пробежек Ширли Пири. Сегодня Адидас стал огромным конгломератом и кажется, уже никто не может привнести хорошую идею в эту неприступную машину. Такая работа, которую я вел с Ади Дасслером, теперь уже невозможна, и дизайн ботинок тоже сильно пострадал.

Для того, чтобы протестировать обувь, которую мы создавали, я пробегал сотни миль в каждой паре и для каждой вел журнал учета пробежек. После этого я возвращал Ади обувь с указанием необходимых доработок. Самое большое наше достижение — это решение проблемы снашивания стальных шипов, из-за которого я потерял медаль на Хельсинской Олимпиаде. Все шиповки того времени имели фиксированные шипы. Когда шип выламывался из подошвы после длительного бега по гаревой дорожке (обычно это происходило после 200 миль пробега в течение одной-двух недель), обувь приходилось выбрасывать, несмотря на то, что верхняя часть шиповки была в отличном состоянии. Мы обсудили эту проблему с Дасслером, и я спросил, почему нельзя сделать так, чтобы шипы были сменными. Из-за этой проблемы мне приходилось выбрасывать шиповки дюжинами. Ответ был удивительно простым: мы придумали делать шипы вворачивающимися на резьбе, что позволяло их менять и кроме этого, давало возможность подбирать длину шипов под различные покрытия. Дасслер был очень заинтересован в сотрудничестве со спортсменом, который мог, как это делал я, тестировать его обувь, и в результате его компания стала первой, которая вышла на рынок с шиповками, имеющими сменные шипы. По иронии судьбы, в это время я потерял любительский статус, так как в каждой коробке обуви Адидас была вложена фотография, где я устанавливаю мировой рекорд в ярко красных ботинках Ади Дасслера! (Хотя в действительности я не зарабатывал на этом никаких денег — факт, кажущийся невероятным в современном гиперкоммерциализированном мире).