Владислав Столяров - Хрестоматия по социологии физической культуры и спорта. Часть 2 Страница 13

(…) Основой морали является действие [Bredemeier, 1983]. Соответственно, мы задавали следующий вопрос: соотносится ли осознанная моральная зрелость спортсменов с их моральным поведением в спорте? Наше исследование в основном было сфокусировано на моральном аспекте спортивной агрессии. Предварительное свидетельство того, что моральное поведение связано с агрессией в спорте, вытекает из ранее проведенных пилотных исследований [Bredemeier, Shields, 1984]. Мы выявили, что спортсмены, характеризуемые их тренерами как относительно агрессивные, имеют более низкую моральную зрелость по сравнению с менее агрессивными спортсменами.

Мы также исследовали связь между моральными понятиями и спортивной деятельностью у 106 детей 9-13 лет, находящихся в летнем спортивном лагере (…). Мы выстроили четыре гипотетических моральных дилеммы вместе с предварительными измерениями, направленными на оценку детских тенденций самоутверждения, агрессии и подчинения как в обычной жизни, так и в спорте. Результаты показали, что сравнительно зрелые в моральном отношении дети описывали себя более уверенными в себе и менее агрессивными в отношении конфликтных ситуаций, чем морально незрелые дети.

Другой аспект этого исследовательского проекта заключался в том, что мы изучали связь детской спортивной деятельности и их интересов с сознательной зрелостью и агрессивными тенденциями [Bredemeier, Weiss et al., 1987]. Анализ показал, что интерес и занятость мальчиков в высоко-контактных видах спорта и занятость девочек в средне-контактных видах спорта (что было наивысшим уровнем контактного спорта у девочек) ассоциировались с меньшей сознательной моральной зрелостью и большими тенденциями к агрессии. (…)

Есть ли мораль в спорте?

Печатается по изданию: Кайя Мишель. Есть ли мораль в спорте? // Курьер ЮНЕСКО. – февр. 1993. – С. 33–36.

«Да, спорт – это рыцарский орден, в котором господствуют принципы чести, этики и эстетики и в который может вступить любой человек, любой народ, обретая в нем всемирное братство… Да, спорт – это воспитание характера, самое конкретное и подлинное… Да, спорт – это культура, потому что мимолетные события, связанные с ним в пространстве и времени (совершаемые просто для удовольствия, как говорил Платон), выявляют самые элементарные ценности (а ведь они самые глубокие и всеобъемлющие) народов и человечества в целом; это культура, наконец, потому, что она творит прекрасное, и творит прежде всего для тех, кто наиболее обделен в жизни». Так в своем приветствии в 1963 г. Рене Майо, Генеральный директор ЮНЕСКО, характеризует основные темы спортивной мифологии, ставя рядом со спортом такие понятия, как преданность, честность, красота, нравственность, братство, и одновременно приписывая ему этическую и эстетическую ценность.

Теория и практика. (…) Что же такое спорт? В общепринятом смысле этот термин включает в себя все формы физической деятельности (от поездки на велосипеде с друзьями до финальной игры чемпионата мира по футболу). Но столь широкое определение мало применимо. Более строгая характеристика подводит нас к пониманию спорта как институциональной, состязательной физической активности, исторически и структурно связанной с индустриальным обществом. Будучи особо распространенным в обществах, основанных на конкуренции, спорт – это одновременно состязание, регулируемое определенными правилами, позволяющими осуществлять градацию людей по их физическим способностям. Следовательно, состязательный спорт, характеризующийся постоянным стремлением к результативности, – явление относительно новое. Известный нам сегодня спорт существовал не всегда. В таком случае возникает вопрос: какие ценности действительно несет в себе современный спорт? И не существует ли пропасти между ценностями, которые он провозглашает, и теми, которые он реализует на практике?

Мораль и религия. Кант говорил, что постулатом нравственности является существование Бога. Основатель современных Олимпийских игр Пьер де Кубертен также выводит нравственные понятия из религиозной идеи. В своем «Обращении к спортивной молодежи всех наций» (1927 г.) он провозглашает: «Возрождая институт двадцатипятивековой давности, мы хотим, чтобы вы стали приверженцами религии спорта, такой, какой ее представляли себе наши великие предки. В современном мире, располагающем огромными возможностями, но стоящем на пороге упадка, олимпийское движение может стать школой высоких нравственных принципов, а также выносливости и физической энергии».

Кубертен был уверен, что спорт, подобно религии, «тесно связан с нравственностью». Подобно религии, он внушает уверенность и дает утешение. Повсеместная спортивная практика послужила бы базисом для разностороннего социального и этического обновления, способного сформировать новую цивилизацию. Спорт, по его мнению, призван освободить мир от всех зол (алкоголизма, безнравственности, насилия, праздности) и воссоздать атмосферу согласия, покончив раз и навсегда с классовой борьбой.

Философско-религиозная доктрина Кубертена воодушевила огромное число мыслителей, журналистов и писателей прошлого и настоящего, которые слепо верят в целительные свойства спорта и его способность «совершенствовать душу путем совершенствования тела». Морис Бакэ, теоретик Французской коммунистической партии, в разгар войны в 1942 г. писал, что физическая активность ведет нас «к созданию античного идеала: гармоничной личности, прекрасного, доброжелательного и смелого человека как в спорте, так и в жизни». Двенадцать лет спустя представитель противоположного, голлистского, политического направления в работе «Essai de doctrine du sport» отмечает, что «нравственная сущность спортивной деятельности – не самоотверженность, а лояльность… Основное правило в спорте – честная игра. Честность гарантирует подлинность ценностей, установленных на поле. Она наполняет спортивный мир гуманизмом… Будучи фактором самоутверждения личности и необходимым элементом социальной организации, спорт способствует прогрессу человечества».

Когда люди говорят о спорте, они всегда говорят о том, каким ему следует быть, а не каков он на самом деле. Спорт всегда в опасности. С момента своего рождения он уже проявлял симптомы заболевания и уже слышались призывы к его исцелению. Еще в 1902 г. Пьер де Кубертен осуждал бесчинства, связанные со спортивными состязаниями, и требовал сохранить в спорте атмосферу бескорыстия и рыцарского духа. Институциональный спорт подрывается деньгами, насилием, мошенничеством, политизацией, национализмом и допингом. Но его истинные поклонники призывают «покончить с этим скандальным положением дел и защитить моральный кодекс спорта». Быть может, настал момент задать себе вопрос: а есть ли вообще в спорте нравственность?

Покушение на права человека. С этической точки зрения недопустимо оправдывать какой-либо поступок одной лишь его эффективностью. В таком случае какой смысл говорить об этике в спорте? Спортсмен, каков бы ни был его уровень, всегда тренируется с мыслью о победе, будь она над противником, над самим собой, над стихией или во имя своей страны. Отсюда и возникает величайшая иллюзия физического всемогущества спортсмена. Однако состязательный спорт прежде всего влечет за собой отчуждение собственного тела, которое с самого начала становится частью системы (не будем упускать из виду проблему усиленных тренировок в раннем возрасте), превращается в робота во имя достижения максимальной эффективности, добровольно принимает на себя физические страдания, связанные с травмами и увечьями, теряет власть над собой, следует указке других, продается и покупается как товар. В этой сумасшедшей гонке за результатами спортсмен-автомат готов на все ради того, чтобы был поднят флаг его страны.

Моральный кодекс состязания основан на жертвах и насилии. Спортсменов сортируют, классифицируют, отбрасывают, и потому у них, будь то чемпион или простой член клуба, сильно развито чувство «любви-ненависти» к своему телу. Ведь они должны выложиться до предела, чтобы познать высшую радость в момент невероятной боли. Это «аскетизм в радости» и вместе с тем форма нравственного воспитания, ибо она провозглашает такие ценности, как воздержание, подчинение, послушание и самоотречение, на которых основано наше общество.

Говорить об этике состязательного спорта – значит верить в его изначальную чистоту, в идеал, искаженный обществом, и его воплощение на практике. Это значит не признавать тот факт, что спорт слишком часто потворствует нарушению прав человека. Так, в 1936 г. спортивное движение при поддержке политиков и прессы как ни в чем не бывало проводит XI Олимпийские игры в Берлине. В 1956 г., когда советские танки «умиротворяли» Венгрию, в Мельбурне спокойно прошли очередные Игры. Двенадцать лет спустя в Мехико зажегся олимпийский огонь всего через несколько дней после того, как войска Варшавского Договора вторглись в Чехословакию, и всего несколько часов спустя после того, как была подавлена манифестация мексиканских студентов и рабочих на площади Трех культур, повлекшая за собой гибель 40 человек. В 1978 г. в Аргентине, где насчитывались тысячи убитых и пропавших без вести, разыгрывается чемпионат мира по футболу всего лишь в нескольких сотнях метров от места пыток. Допустимо ли проводить крупные соревнования в стране, где нарушения прав человека носят массовый и систематический характер? Этот вопрос еще раз поставили те, кто в 1980 г. бойкотировал Олимпийские игры в Москве. И снова спортивная общественность заняла жесткую, хотя и недопустимую позицию: спорт нельзя смешивать с политикой.