Владимир Козлов - Фанаты. Прошлое и настоящее российского околофутбола Страница 15

Советский экстрим

Многие из авторитетных людей в сегодняшнем фанатизме в первый раз пришли на футбол в 1980-е. Времена были особые. Последние годы доживал футбольный чемпионат СССР, в котором кроме российских участвовали команды Украины, Прибалтики, Грузии, Средней Азии, хотя тогда о скором развале Союза никто еще не знал. В стране шли непоследовательные, половинчатые реформы, накалялись межнациональные отношения, обострялись социальные проблемы. Но те, кого по-настоящему интересовал футбол, тогда не обращали на это внимания.

В конце 1980-х – начале 1990-х фанатизм развивался по своим законам и правилам – в чем-то похожим на сегодняшние, а в чем-то – совсем другим. В чем-то он приобретал черты экстремального спорта. Чего стоили одни только выезды – в неотапливаемых вагонах электричек, часто «зайцем». И драки в те годы тоже были жестокими.

Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):

Тогда устои фанатские были такие – три основных критерия. Ты должен на матчах «шизить» – делать то, что сейчас называется «саппорт» или «перформанс»: петь, кричать, махать шарфом. Второе – ты должен посещать выездные игры своей команды, и это был основной, ключевой критерий. Потому что по СССР были дальние выезды – Ташкент, Баку, Тбилиси, Ереван. Да, были и ближние – Вильнюс там, Минск, Киев, Питер, Донецк, Днепропетровск, но были и очень дальние города. И выезды были реально боевыми – в Вильнюсе, в Киеве, в Днепропетровске. И на выездах фанат проверялся и закалялся. На первом выезде фанат получал кличку, а на десятом становился «правым» фанатом – уже имел определенный вес. Это сейчас выезда могут ничего не значить – ты, например, покупаешь тур в Ярославль, и тебя в мягком автобусе с телевизором везут, или даже бесплатно – отклуба автобус. И третье – надо было участвовать в «махачах». Вот если ты дерешься, ездишь на выезда и «шизишь», то ты – фанат.

Драки «район на район» проходили практически в каждом крупном городе. И, само собой, если фанаты отправлялись на выезд в другой город, им почти наверняка приходилось драться, причем чаще всего не с местными фанатами, а просто с гопниками, объединившимися по случаю приезда иногородних «гостей».

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Помню, в восемьдесят девятом году в Воронеже мы шли, а путь нам преградила толпа тысяч в пять или семь. И здесь милиция вообще сыграла феноменальную роль, буквально спасла, вместе с нами они ехали в последних двух вагонах электрички. И вместе с нами они лежали под градом камней – гопники, которые заполнили все передние вагоны этой электрички, выскакивали на каждой станции, кидались камнями и заскакивали обратно. И вот так мы ехали. Заскочить к нам в вагон они не могли – он был перекрыт, вломиться тоже не могли, потому что на станциях мы вставали к дверям. Поэтому они разбивали окна. Когда электричка приехала к Мичуринску, это был ужас – вагон наш был весь перекошен, заклинило все двери – их потом выламывали, чтобы хоть как-то выйти. Ни одного целого стекла вообще не было.

Несмотря на то что в стране уже начинались экономические проблемы, билеты на поезд стоили пока еще относительно дешево и фанаты могли себе позволить ездить на выезды. Но они старались билеты не покупать: крутым считалось поехать на выезд без билета – тайком пробравшись в вагон и спрятавшись в нем.

Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):

Если ты едешь по билету, то это неинтересно, и фанаты ездили «по вписке». Была целая система «вписки» – например, через резину, которая размещается между вагонами. Если ее обжать правильно, то можно было туда залезть.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Раньше едешь на выезд – плацкарт стоил какие-то копейки сущие, а еще в основном ездили «зайцами» – это была такая доблесть. Если ты долгое время ездил на выезда по билету, на тебя уже начинали смотреть как на умалишенного человека, не могущего в этой жизни ничего решить. Вписывались через резину, в туалеты, в тамбуры. Техника была отработана дай бог как. Ехали в «гробах» этих – под первыми полками, на третьих полках. Порой на выезд добиралось сто человек, и все до единого – без билета.

Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):

Тогда у всех были «треугольники» – это ключ железнодорожный, им можно было вписываться – дверь вагона открывать, чтобы ехать без билета, и в тупиках прийти в вагон и ночевать. Такие «треугольники» за деньги заказывали у токарей.

Игорь М., «Спартак» (Москва):

В конце восьмидесятых – начале девяностых обязательно надо было на выезде напиться побольше. Даже те, кто не пил в Москве так серьезно, на выездах напивались. Приехали в Ташкент – все закрыто. Девяносто первый год. В какой-то пригород Ташкента нас отправили за вином. Мы пошли за мужиком и в какую-то такую реальную берлогу попали. Человек выходит и показывает: у меня есть автомат и шестьдесят патронов. Кого надо убить – давайте, говорите. Мы вина набрали и побыстрее оттуда.

Фанатизм и алкоголь – тема особая. Долгое время потребление алкоголя было неотъемлемой частью фанатизма, особенно на выездах, но и не только. Конечно, в разных движениях отношения с алкоголем могли складываться по-разному, но, пожалуй, пик увлечения алкоголем в фанатском движении пришелся на конец 1980-х – начало 1990-х.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Были лидеры, которые любили портвейн, пиво. Были знаменитые динамовские «Семь дорог» рядом с академией Жуковского – там сходились семь дорог и стояла знаменитая пивная. Можно сказать, это был первый паб Советского Союза – именно динамовский. Одной из первых группировок был КЛН – Клуб любителей нажраться. Туда входили именно «правые», и на «Семи дорогах», в Петровском парке, собирались и бухали. На бухло нужны были деньги. Где их взять? Отобрать шарфы или деньги у противоборствующих группировок.

Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):

Сейчас мне не нравится из фанатизма того времени, что тогда был культ выпивания – фанат на первом выезде должен был много выпить, доказать, что он фанат. В восьмидесятые – я слышал истории – чуть ли не одеколон пили, потому что был «сухой закон» при Горбачеве. Мне ребята старшие рассказывали, что кому-то там говорили: пей одеколон, иначе ты не фанат. Он выпивал, а потом в себя прийти не мог.

По «горячим точкам»

В конце 1980-х – начале 1990-х поездки фанатов наложились на межнациональные конфликты во многих союзных республиках, и выезды туда превратились в настоящий экстрим. С 1988 года шел ожесточенный конфликт между Арменией и Азербайджаном, антисоветские выступления – часто под националистскими лозунгами – проходили и в других республиках.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Грузия до восемьдесят седьмого года держалась – были не то чтобы нашими друзьями, но там всегда очень дружелюбно, гостеприимно принимали людей, поили, кормили, давали ночлег. Но как раз в восемьдесят седьмом году небезызвестный человек по прозвищу Рома-Чернобыль все испортил. Он имел такую комическую внешность – невысокого роста, с пузиком, с лысиной, – за что его Чернобылем и прозвали. Перед стадионом он напился, кому-то нагрубил – какому-то старшему. Там налетели со всех сторон, получилась грандиозная драка. Там рядом была велосипедная стоянка – так велосипеды летали. Наши довольно прилично получили. И с тех пор у нас отношения категорически испортились.

В 1989–1990 году произошло несколько инцидентов в южных республиках, в результате которых под угрозой оказались не только гостевые фанаты, но и сами футболисты и тренеры. С позиций сегодняшнего дня все это кажется немыслимым. Но тогда в стремительно распадавшемся СССР хватало других проблем, и на подобные инциденты внимания не обращали.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Когда начал разваливаться Союз и начали появляться все эти «горячие точки», мы прошли через несколько таких точек. Прошли через азербайджано-армянский конфликт. Ездили в восемьдесят девятом году на Кубок в город Кировобад, команда называлась «Кяпаз». От больших неприятностей спасли только русские десантники. Нас было человек двенадцать или пятнадцать, и камни летели… Как вообще там разрешили провести матч – уму непостижимо. Как Федерация футбола Советского Союза разрешала играть в таких местах?

В 1989 году матч в Кутаиси между местным «Торпедо» и московским ЦСКА был остановлен почти на час из-за беспорядков, учиненных местными болельщиками – они протестовали против отмены судьей гола, забитого из положения «вне игры». На тот момент ЦСКА выигрывал со счетом 1:0.

Андрей Малосолов, ЦСКА: