Владислав Столяров - Инновационная концепция модернизации теории и практики физического воспитания Страница 19

Такая чрезмерно расширительная концепция физической культуры содержится, например, в работах Н. Н. Визитея и некоторых его последователей. Н. Н. Визитей, исходя из правильного положения о том, что «культура – это целостный феномен», делает вывод: культура «всегда есть физическая культура» [Визитей, 2009, с. 41] или (в более ранней работе): «то, что мы называем физической культурой, есть фактически определенное сущностное единство и нравственной, и эстетической, и интеллектуальной, и деятельно-практической (собственно физической) культуры» [Визитей, 1989, с. 43–44].

А вот еще один пример крайне расширительного понимания физической культуры: ««Физическая культура составляет важную часть культуры общества – всю совокупность его достижений в создании и рациональном использовании специальных средств, методов и условий направленного совершенствования человека» [Иванков, Харисов, Каргин, Ахмадулин, Динаев, 2009, с. 10].

Приведенные выше аргументы служат, по-видимому, достаточным основанием для вывода о наличии понятийного кризиса в современной теории физического воспитания и физической культуры.

Об этой ситуации в разработке понятийного аппарата данной теории автор неоднократно указывал и в прежних своих публикациях. Указывалась и ее основная причина: отсутствие внимания исследователей к методологическим проблемам введения, оценки и унификации понятий [см.: Столяров, 1984а, б, 1985, 1986а, б, 1997 г, 1998в, 2004б, 2005, 2007в, г, д, 2009а, в, 2010б, 2011б].

Данное положение дел сохраняется и в настоящее время. Понятийный аппарат теории физического воспитания и физической культуры является предметом обсуждения огромного числа научных публикаций. Авторы этих публикаций, как правило, критикуют имеющиеся определения понятий данной теории и предлагают свои. Но крайне редко предпринимается попытка поставить и обсудить вопрос о том, какой должна быть методология устранения имеющихся недостатков в понятийном аппарате теории физического воспитания и физической культуры, какие логико-методологические принципы при этом следует учитывать.

В этой ситуации следует приветствовать любые публикации, авторы которых пытаются привлечь внимание исследователей к данной проблеме [см.: Абасов, Кондратьев, 2010; Выдрин, Пономарев Н. И., Евстафьев, Гончаров В. Д., Николаев, 1977; Исаев А. П., Черепов, Кабанов, Потапова, 2008; Лукьяненко В. П., 2008; Передельский, 2011; Фомин, 1973, 1982, 1996; Яхонтов, 2006].

Но для эффективного решения указанной проблемы, конечно, прежде всего должны учитываться основные положения и принципы современной логике и методологии науки относительно процедуры определения понятий, их оценки, унификации и т. д.

К числу редких попыток анализа обсуждаемой проблемы относится, например, статья З.А. Абасова и В. В. Кондратьева «Методологический анализ понятийной системы теории физической культуры» [Абасов, Кондратьев, 2010]. Авторы статьи справедливо указывают на то, что «показателем уровня развития любой науки является наличие своего объекта, предмета исследования и понятийного аппарата, где по крайней мере наиболее ключевые понятия имеют общепринятые определения, исключающие их разноплановые трактовки разными авторами. Теория физической культуры не может похвастать своим понятийным аппаратом» Отмечается необходимость решения и терминологических проблем данной теории, учитывая важное значение используемой терминологии: «Терминологическая точность используемых понятий, исключающая их полисемию (многозначность), позволяет четче обозначить стратегию исследовательского поиска, определить критерии и показатели оценки результата исследования, обеспечивает ясность изложения» [Абасов, Кондратьев, 2010, с. 25]. И самое главное – авторы статьи не только указывают на имеющиеся недостатки в понятийном аппарате теории физической культуры и не только предлагают определенные изменения в содержании понятий, но вместе с тем (и даже прежде всего) делают предметом обсуждения вопрос о той методологии, о тех методологических принципах, на которые при этом следует опираться. В этом, безусловно, состоит заслуга авторов указанной статьи.

Но вместе с тем вряд ли можно согласиться с предлагаемыми в статье подходами к решению данной актуальной и сложной методологической проблемы. Они находятся в существенном противоречии в положениями, принципами и рекомендациями современной логики и методологии науки.

Так, например, по мнению авторов статьи, «совершенствование понятийно-терминологического аппарата теории физической культуры, как, впрочем, любой другой науки, лежит не на путях замены одного термина или понятия другими, которая внесёт ещё большую путаницу, а на путях обеспечения согласия между исследователями относительно того, какой смысл на данном этапе развития науки вкладывать в тот или иной термин, понятие» [Абасов, Кондратьев, 2010, с. 27–28].

Данное положение вызывает целый ряд возражений.

Во-первых, здесь допускается уже отмеченная методологическая ошибка: в одной плоскости рассматривается решение терминологических и содержательных проблем, не выделяются и не анализируются те особые методы, которые необходимы, с одной стороны, для определения и характеристики изучаемых объектов (их свойств, связей и т. д.), т. е. решения содержательных проблем понятийного аппарата теории физической культуры, а, с другой стороны, для решения вопроса о том, каким термином обозначить тот или иной объект, т. е. для решения терминологических проблем.

Во-вторых, при определенных условиях и для определенных целей вполне допустимо и даже рекомендуется логикой введение новых терминов и понятий и даже замена одного термина или понятия на другие, против чего возражают авторы статьи.

В-третьих, упускается из виду, что путем «обеспечения согласия между исследователями» (этот путь «совершенствования понятийно-терминологического аппарата теории физической культуры» предлагают авторы статьи) можно решать лишь проблемы, касающиеся терминов данного понятийного аппарата, но не проблемы содержания понятий.

Весьма противоречивой является позиция З. А. Абасова и В. В. Кондратьева и в отношении полисемии (многозначности) терминов и понятий теории физической культуры.

С одной стороны, как отмечено выше, они рассматривают это как существенный недостаток понятийного аппарата данной теории, требующий устранения, а, с другой стороны, указывают на невозможность решения этой проблемы: «Признавая безусловную ценность, теоретическую и практическую важность обеспечения однозначности понятия "физическая культура", как, впрочем, и других понятий теории физической культуры: физическое воспитание, спорт, физическое совершенствование и т. д., – устранить полисемию (многозначность), которая ведёт к недопониманию исследователями друг друга, вряд ли удастся» [Абасов, Кондратьев, 2010, с. 28]. При обосновании этого положения указывается на то, что «причинами, порождающими полисемию, приписывание физической культуре различных лексических значений, являются сложность и многогранность такого культурного феномена, как физическая культура. Сложные явления и объекты невозможно отобразить одним понятием, которое раскрывало бы их сущность». В связи с этим приводятся слова В. И. Ленина, который писал: «Дефиниций может быть много, ибо много сторон в предметах. Чем богаче определяемый предмет, т. е. чем больше различных сторон, представляет он для рассмотрения, тем более различными могут быть выставляемые на его основе их определения». Кроме того, отмечается сложный, диалектически противоречивый характер отображения объекта в понятии: «Однажды введенное в терминологический аппарат и принятое научным сообществом понятие по мере открытия новых сторон, свойств, связей объекта, ранее не известных исследователям, делает данное понятие недостаточным, несовершенным, что обуславливает необходимость его уточнения» [Абасов, Кондратьев, 2010, с. 28].

Эти приводимые в статье положения (в том числе слова В. И. Ленина) действительно следует учитывать при решении проблем совершенствования понятийного аппарата любой теории, в том числе теории физической культуры. Они определяют ряд важных методологических акций. Сложная структура изучаемого объекта, требует введения не одного понятия, а системы понятий, позволяющих учесть и охарактеризовать все многообразие присущих объекту сторон и компонентов. С позиций диалектического метода важно учитывать и историческое развитие познания, получаемых знаний, а потому и уточнения содержания понятий (см. 3.3.). Но все это ни в коей мере не отменяет необходимости на определенном этапе научного познания добиваться однозначности понятий научной теории, в том числе применительно к каждому понятию ее понятийной системы.