Александр Кулешов - Страницы олимпийского дневника Страница 20

Это сильная мера. Разъезжая или разгуливая по улицам Токио и постоянно натыкаясь на эти зловещие цифры, становишься осмотрительней.

В некоторых местах улиц, там, где нет светофоров, возле тротуаров стоят жёлтые кадки. В кадках несколько жёлтых флагов. Малыши, идущие в школу, останавливаются у таких кадок (терпеливо ожидая, пока наберётся человек пять-шесть), а затем смело пускаются в путь через проезжую часть, отчаянно размахивая жёлтым флагом. Немедленно всё движение останавливается, пропуская ребят. Перейдя улицу, они складывают флаги в кадку, установленную на другой стороне, чтобы ими могли воспользоваться их товарищи.

И всё же число несчастных случаев растёт с каждым годом.

Когда мы робко ступали на проезжую часть, невероятным усилием воли стараясь повернуть голову вправо, а не привычно влево (за целый месяц мы так и не могли привыкнуть к установленному в Японии левостороннему движению), машины, словно по мановению невидимого регулировщика, мгновенно останавливались, а водители приветливым жестом руки или улыбкой приглашали нас продолжать путь.

Жёлтым флагом служила нам олимпийская форма.

Вообще надо отдать должное токийцам: они на редкость радушно встречали олимпийцев. Это было тем более необходимо, что японским языком никто из приезжих не владел, и языковый барьер был, пожалуй, главным затруднением, с которым сталкивались гости.

Подбор переводчиков являлся, таким образом, первоочерёдной задачей хозяев Олимпиады.

10 мая был проведён официальный конкурс, включавший письменные и устные экзамены, собеседование и рассмотрение характеристик. Из 4387 кандидатов были отобраны 700 человек: 340 — с английским, 170 — с французским, 60 — с немецким, 80 — с испанским и 50 — с русским языком.

Все кандидаты сдали ещё устный экзамен, а затем прошли специальные курсы.

В большинстве своём это были студенты и студентки институтов иностранных языков и университетов. Они обслуживали информационные и пресс-центры, административные учреждения Олимпийской деревни, спортивные сооружения, а также были прикреплены к делегациям и к различным именитым гостям вроде членов МОК или президентов международных федераций.

Все они были очаровательны, все преисполнены желания помочь, но, скажем прямо, не все владели языками в достаточной степени. Были ещё переводчики, специально выписанные за астрономическую сумму (они получали около 100 долларов в день) из Европы, которые осуществляли перевод на бесчисленных конгрессах различных международных организаций, заседавших во время Игр.

Но и это было не всё. Около 25 тысяч переводчиков-добровольцев бродили по улицам, сидели в магазинах, театрах, на стадионах и тоже вносили значительную лепту в титаническую работу по преодолению языкового барьера.

А порой на улице можно было встретить полицейскую машину с огромной надписью: «Переводчики. Английский».

Впрочем, как показывает длительная практика олимпийских игр, спортсмены и гости отлично понимают друг друга без всяких переводчиков. Давно выработался у них некий интернациональный язык — язык людей, связанных общими делами, заботами, интересами, а главное, общими мыслями, духом, устремлениями.

Но вернёмся к городу, к тем изменениям и обновлениям, которые он претерпел в связи с Олимпийскими играми.

Ещё в Риме я не уставал поражаться огромному числу японцев, прибывших в Вечный город изучать все детали Игр, чтобы как можно лучше обеспечить эти крупнейшие спортивные соревнования современности у себя дома.

Японцы без конца фотографировали, подсчитывали, изучали, забрасывали своих римских коллег таким количеством вопросов, на которые не смогла бы ответить ни одна электронная машина. Прежде всего, естественно, вставал вопрос транспорта. Рим намного уступает Токио и по размерам, и по числу машин, но и там вопрос транспорта доставил всем немало хлопот. Мотоциклисты с включёнными сиренами, мчавшиеся впереди автобусов, в которых ехали олимпийцы, лишь частично разрешали эту проблему. Токийцы решили её радикальней. Они просто перестроили свой город.

Ну, конечно, «перестроили», быть может, звучит несколько преувеличенно, но, во всяком случае, они провели огромное строительство.

Ведь всем ясно, что такие виды транспорта, как трамвай, городской автобус, метро, электричка, для олимпийцев, хотя они и были снабжены билетами, дававшими право на бесплатный проезд, не годились. Тем более в Токио, где, например, на Центральном вокзале в часы «пик» поезда высаживают 10 тысяч человек в минуту!

Трудно поверить, но в Токио 1500 служащих метро, чья единственная обязанность — запихивать пассажиров в часы «пик» в вагоны.

Для того чтобы олимпийцы могли свободно перемещаться из Олимпийской деревни к местам соревнований, к аэродрому и порту, в Токио было проведено колоссальное дорожное строительство.

Над городом вознеслись современные автострады, воздушные дороги, монорельсовая линия. Было построено пять новых линий метро. Токио соединяет теперь с Осака самая быстрая железная дорога в мире, поезда идут по ней со скоростью 200 км в час. Монорельсовая дорога стоимостью в 15 миллиардов иен проложена кратчайшим путём от аэродрома к городу, и часть её проходит прямо по Токийскому заливу на гигантских бетонных сваях. Её длина более 13 км.

Спортивные центры «Мейдзи», «Комазава», Будокан, Национальный стадион, аэропорт, порт Иокогама, места проведения соревнований по парусному и конному спорту, по гребле и велосипеду, по стрельбе и пятиборью — всё это соединялось 22 первоклассными «олимпийскими» автострадами общей протяжённостью свыше 55 км (их строительство обошлось в 70 миллиардов иен). Кроме того, было построено ещё 8 дорог протяжённостью 70 км (100 миллиардов иен). Автострады дали возможность быстрее добираться до цели в этом городе диаметром почти в 60 км!

Но прежде всего необходимо было доставить в Олимпийскую деревню около 8 тысяч спортсменов и сопровождающих, а также в различные части города многотысячную армию туристов. Основная масса туристов прибывала морским путём (не у всякого в кармане есть лишняя тысяча долларов — стоимость авиабилета, например, из Европы в Токио).

Корабли приходили в Иокогаму. Это очень большой и довольно старый порт. Он существует уже более ста лет. В 1859 г. между Страной восходящего солнца и пятью странами — США, Англией, Россией, Голландией и Францией — было заключено коммерческое соглашение. С тех пор Иокогама превратилась, по существу, в морские ворота Японии. Со своими маяками, многочисленными причалами и 10-километровым молом порт в состоянии принимать ежегодно сотни судов.

Но если обычно число туристов, въезжающих через него в Японию, не превышает 11 тысяч, то в дни Олимпиады их было в несколько раз больше. Часть кораблей стояла у причалов самого Токио и служила своего рода плавучими отелями.

Так было и с нашими теплоходами «Урицкий», «Хабаровск», «Владивосток» и «Байкал». Причём жили на них не только советские туристы, но и французские, болгарские, кубинские.

В Токио, например, прибыла в виде туристской группы делегация из 330 человек, направленная французской Ассоциацией олимпийских медалистов. Оказывается, существует во Франции такая ассоциация, объединяющая французских спортсменов, когда-либо удостоившихся медалей на олимпиадах.

Но если туристы, как уже говорилось, пользовались, чтобы добраться до Японии, главным образом морским транспортом, то олимпийские команды прибывали самолётами.

В 1946 г. аэродром Ацуга, на который приземлились наши маленькие самолёты, показался мне внушительных размеров. Ныне колоссальные Ту-114, донёсшие нас от Хабаровска до токийского аэропорта Ханеда менее чем за два с половиной часа, приземлились на огромном современном аэродроме, по сравнению с которым Ацуга напоминал носовой платок на теннисном корте.

Этот международный аэропорт, построенный в 1950 г. и модернизированный в 1960-м, имеет площадь 3,5 млн. кв. м с посадочной полосой, позволяющей принимать самые большие реактивные самолёты. Садятся и взлетают самолёты в аэропорту Ханеда каждые 4 минуты. Ежегодно через токийский аэропорт проходит более полумиллиона пассажиров. Он располагает многими прекрасными помещениями, которыми, впрочем, наша олимпийская делегация не воспользовалась. Ту-114 приземлялись у огромного ангара, где были аккуратно расставлены столики, за которыми сидели пограничники, и высились плакаты с надписью на русском языке: «Таможенная очистка товаров» (это означало досмотр багажа). Багаж никто не смотрел, пограничники проштамповали наши олимпийские удостоверения очень быстро, и если мы и задержались, то лишь потому, что не нашлось трапа, достаточно высокого для нашего самолёта. Пришлось надставлять предусмотрительно захваченными с собой лесенками.

Наконец всё было закончено, мы разместились в автобусах, украшенных большими олимпийскими эмблемами, и помчались в Олимпийскую деревню. Вот когда я смог оценить качество вновь построенных дорог!