ХРОНИКИ ДАО - Deng Ming-Dao Страница 22

– Какое оно, скажи!

От умиления Великий Мастер зашелся громким хохотом.

– Ты торопишься. Пока что тебе еще не нужно это знать. Если хочешь знать, в чем оно заключается, – начни сначала.

Глава одиннадцатая  Уданшань

Едва став подростком, Сайхун начал много путешествовать, чтобы поучиться у разных мастеров боевых искусств. «В них есть что-то уникальное, – сказал ему как-то по этому поводу Великий Мастер. – Они действительно мастера боя; но они буквально умирают без достойного противника. Настало время тебе поучиться у них. Навыки рукопашного боя улучшат и твои духовные способности, и твое умение драться».

Влияние как Великого Мастера, так и деда, Гуань Цзюиня, которые сами по себе были известными и высоко уважаемыми людьми в мире боевых искусств, дало Сайхуну возможность брать уроки у многих сильнейших мастеров. Боевые искусства вызывали у него страстное желание самому стать великим бойцом; это желание становилось почти таким же сильным, как стремление познать даосизм, и Сайхун часто отправлялся на различные провинциальные турниры. Учителя рукопашного боя, у которых занимался Сайхун, учили его жестко. Юный даос учился как в различных классах, так л частным образом. Одним из важнейших мест учебы стал Уданшань – существовавший в Китае центр даосских боевых искусств.

Уданшань – так называлась священная гора даосской секты «Полярная звезда»; жившие на ней даосы специализировались на исследовании внутренней алхимии в соединении с боевыми искусствами. За несколько веков из школ, расположенных на семидесяти двух горных вершинах в окрестностях Уданшань, вышли многие великие бойцы и духовные гиганты – такие, как Чжан Саньфэн, боец четырнадцатого века, разработавший систему тайцзицюань; и Бай Мэй, превратившийся в черного ангела мести для монастыря в Шаолине. Практикуемые в Уданшань стили единоборств были известны своей эффективностью, так что Сайхун занимался сразу у четырех основных мастеров.

Эти четыре мастера были не монахами, а бойцами, которые в свое время отыскали на Удаишань свое убежище. Мучаясь угрызениями совести за годы жестокостей и убийств в мире боевых искусств, они в поисках духовного успокоения и просветления пришли на эту священную горную вершину, чтобы изучить даосизм. В обмен на благосклонность даосских монахов воины, среди которых были мастера стилей Железного Лоханя, Журавля, Обезьяны и Змеи, обучали даосских учеников своему искусству.

Мастеру стиля Железный Лохань на вид было около сорока лет, и он был знающим, совершенным бойцом. Как представитель шаолиньской традиции рукопашного боя, он обладал поистине огромными мышцами и вполне идеалистическим характером. Желая как можно больше соответствовать образу странствующего героя-рыцаря, этот образец кодекса рыцарской доблести всегда выступал на стороне слабых и обездоленных. Многие знатоки боевых искусств поглядывали на него свысока, интересуясь только совершенствованием искусства убивать и не испытывая ни идеалистических помыслов, ни сострадания к слабым. И все-таки Мастер стиля Железный Лохань не отказывался от своих принципов, стараясь преподавать своим ученикам не только собственное искусство, но и собственное стремление к геройским поступкам.

Система борьбы Железный Лохань1, которая состояла из нескольких стилей – стиль Пружинящей Ноги, Длинный Кулак, Кулак из Железной Проволоки и «Восемнадцать архатов», делала основной упор на мускульной силе. Мастер учил, что все тело должно быть плотным и твердым, словно железо, и что самой главной частью во время тренировки были руки, а именно предплечья. Если предплечья (или, как их называл мастер, «мосты рук») не были укреплены, то блоки оказывались неэффективными, захват – слабым, а в наносимых ударах не чувствовалась сила. Укрепление «мостов рук» было самым главным упражнением. Раскинув руки в стороны, Сайхун лежал на двух стульях, опираясь на них только затылком и пятками. При этом ему к запястьям подвешивали все более тяжелые мешочки с песком. Потом наступало время заняться интенсивными прыжками, растяжкой, сгибать тело во всех направлениях, разучивать молниеносные блоки и мощные удары. Мастер стиля Железный Лохань свято верил, что его ученики обретут настоящую силу только с помощью тяжелых ежедневных тренировок.

Мастер стиля Журавля был худощавым мужчиной; ему не исполнилось еще и пятидесяти. Вытянутое лицо и острый, длинный подбородок словно обрамляли пронзительный взгляд пары внимательных глаз. Зрачки у мастера были столь велики, что белков глаз вовсе не было видно. Тонкие, черные волосы были заплетены в косичку. Руки у мастера напоминали тонкие палочки, да и своей переваливающейся походкой он напоминал длинноногого журавля.

В стиле Белого Журавля особое ударение делалось на использование ци и правильную позу. Чувство равновесия и циркуляция внутренней энергии были главным условием победы. В отличие от Железного Лоханя, где главным считалась мускульная сила, мастер стиля Белого Журавля требовал, чтобы ученики добивались того же эффекта, наполняя конечности ци. Если умеешь делать это, повторял мастер, то при условии знания правильных поз обязательно победишь.

И мастер лично доказывал собственную правоту во время бесконечных учебных поединков. Будучи уверенным в своем знании стиля Лохань, Сайхун однажды вызвался на такой поединок; но, к большому огорчению, ему даже не удалось коснуться мастера: тот не ставил никаких блоков, а просто уходил от ударов, демонстрируя бесконечную последовательность птичьих поз. Со стороны его движения выглядели удивительно гармоничными. Иногда мастер действительно напоминал парящего журавля, а в некоторых случаях он применял стойки на одной ноге, чтобы избежать ударов Саихуна.

Лохань – китайское произношение санскр. «архат» (буддийский святой, достигший нирваны). – Прим. ред.

– Журавль – это прежде всего птица, – повторял мастер. – Птицы – существа гордые; они смотрят на мир свысока. Они наносят удары своими позами. Они не стесняются красоваться перед противником – вот в чем главная особенность этого стиля. Твой противник атакует, а ты заботишься лишь о том, чтобы получше выглядеть со стороны. Пускай себе атакует. Не обращай на него внимания, ибо тебе нужно лишь изящно менять позы. И если его руки попадутся тебе в «крылья», если ты сможешь ударить его «клювом», – это результат твоей позы, а не заранее продуманной стратегии.

Через некоторое время мастер стиля Журавля познакомил учеников и с сокрушительными атаками. Излюбленной техникой у него была Лапа Журавля: при этом большой палец и кончики остальных пальцев собраны в пучок, словно когти птицы. Этот удар был вершиной мастерства. Его сила распределялась на очень маленькой площади, что делало удар более эффективным. Атаки проходили в самых неожиданных ракурсах в виде серии ошеломляющих махов и зигзагообразных движений. Мастер мог внезапно менять направление удара, так что ему всегда удавалось пробить оборону Сайхуна, поражая противника в глаза, уши, горло или активные точки на теле.

Мастер стиля Обезьяны оказался настоящим клоуном: серьезное выражение редко появлялось на его лице, а обычно он всегда смеялся и передразнивал других. Он жил в небольшой глинобитной хижине на самом дне солнечной долины и в этом действительно походил на одинокую обезьяну. У него были коротенькие ножки «колесом», невероятно длинные, действительно обезьяньи руки и миловидное округлое лицо, которое из-за коротко остриженных волос казалось еще большим. Ему нравилось шутить с учениками, показывая им на потеху бесчисленное количество обезьяны?х ужимок и прыжков.

В стиле Обезьяны считалось важным владеть акробатикой и искусством цигун, уметь расслаблять свое тело и концентрировать разум, обладая при этом внешней сапой. Особенно принципиальным качеством была гибкость: мастер считал, что способность расслабляться совершенно необходима не только для физической и моральной готовности сражаться в этом стиле, но и для общего духовного совершенствования. В своих объяснениях он обычно ссылался на самих обезьян.

– Посмотрите на себя, мальчики-даосы, – ехидничал он. – Когда-нибудь вы станете монахами, за плечами у которых будет долгая жизнь, полная медитаций. Но обезьяны все равно вас переплюнут, потому что они давно в совершенстве знают, как медитировать.

Тихо походите по лесу, и однажды вы набредете на обезьяну, которая просто сидит себе на берегу горной реки. Сидит, смотрит – и все. Она никак не двигается, ничего при этом не делает – просто сидит. Обезьяна находится в состоянии совершенного покоя. Вы только вообразите: ей не нужен никакой даос, который учил бы ее медитации!