Тони Шумахер - Свисток Страница 24

Франц Беккенбауэр в противоположность Юппу Дервалю имел огромный довесок к своему тренерскому авторитету в глазах прессы, функционеров и игроков. Каждый знал о его прошлом футбольной звезды ФРГ. И то, что говорил он, не могло быть неверным. Ожидали, что он, как крупная личность в футболе, как спортсмен, сыгравший более ста международных матчей, станет активно критиковать нынешний порядок и выдвигать предложения.

Как оказалось, уж очень неловко использует он эту возможность. Признаюсь, что я иногда по-настоящему радовался этому. Разве не он мне всегда твердил: «Ты никогда не должен так прямо говорить правду, по крайней мере на людях…»

Франц в качестве генерального менеджера? По чисто организационным причинам провести столь глубокую реформу до ближайшего чемпионата Европы невозможно. Но почему не сделать этого к чемпионату мира 1990 года? Упряжка Нойбергер, шеф НФС, и Беккенбауэр, глава «правительства» команды № 1? Идеальное сочетание!

Тренером, отвечающим за физическую подготовку команды, я вижу Хорста Кёппеля, хорошего техника, который и в психологическом плане ладит с командой лучше, чем Берти Фогтс. Ну а задавать тон, создавать настрой должен капитан.

Перед важными международными встречами членам сборной следует провести неделю вместе. Это дает возможность изжить предрассудки и раздражительность в отношениях друг с другом. Нам нужно лучше познакомиться. Мы ужасно мало говорим между собой. Слишком многое возлагается на тренера: он и дискуссии ведет, и об условиях беспокоится, и заботится о душах подопечных. Игроки должны в конце концов выговориться друг другу, не все же время им препираться. Нужно рассказывать и рассказывать, чтобы лучше понять других и самих себя тоже. В конце концов тренировочный лагерь – это не слет глухонемых.

Стоило бы и на уровне бундеслиги два раза в год устраивать встречи капитанов клубов для того, чтобы преодолевать отчуждение и вражду. На эти встречи полезно пригласить судей, функционеров НФС, врачей, генерального менеджера и тренера сборной, а также президентов клубов, чтобы узнать больше об их проблемах и трудностях. Это помешало бы образованию «мафии» внутри соборной команды.

До сих пор тренеры мирились с тем, что в тренировочном лагере одни и те же люди группируются за столами по региональному принципу: «кельнский стол», «мюнхенцы», «гамбургцы». Последствия известны – достаточно вспомнить мексиканскую историю.

Я предлагаю лотерею: сразу же во время первого сбора имена всех игроков попадают в «счастливый горшок». Капитан перемешивает записки, тренер вытаскивает их и зачитывает по пять имен. И все садятся вперемежку: «гамбургцы» с «кельнцами», «мюнхенцы» с так называемыми легионерами, которые, подобно Литтбарски и Фёрстеру, зарабатывают деньги за границей. Таким образом мы покончили бы с кликами.

В тренировочном лагере не должны быть только упражнения, бег, еда, массаж, сон и бесконечная скука…

Все беды происходят от безделья – гласит поговорка. Так и есть. Мы должны содержательнее проводить время. Как? Это пусть решат генеральный менеджер, тренер, капитан и врач. Что совместимо с интересами спорта, что полезно для здоровья? Комплексы тренировок нужно включать в режим так, чтобы у игрока оставалось свободное время. Разве форма, техническая подготовка – это не те качества, по которым футболистов отбирают в сборную? Стоит ли их учить теперь, как останавливать мяч? Цель тренировочных сборов – слепить из многих клубов национальную сборную. Кто лучше бегает и кто лучше прыгает, – это выясняется еще дома, у клубного тренера. Здесь же задача заключается в том, чтобы 20 лучших «профи» из 400 объединились духовно и технически на национальном уровне, обрели чувство причастности к одному коллективу. И не только на зеленом газоне стадиона.

Кострами и бренчанием на гитаре проблему не решишь. Мы уже не подростки. А вот как насчет безалкогольного дисковечера, театра, встречи с интересными собеседниками? С писателями или со спортсменами из других видов? Стоит ли на самом деле томиться и тупеть целых семь недель исключительно потому, что ты относишься к числу 20 лучших футболистов ФРГ?

Почему, например, не организовать среди футболистов теннисный турнир при спонсорстве таких крупных фирм, как «Люфтганза» или «Кока-кола»? Это наверняка хорошо подействовало бы на атмосферу. Играют все – 22 футболиста, 4 тренера, врач, функционеры НФС. Они делятся на 6 команд. Это настоящий турнир с призом для победителя. Тут нашлось бы о чем писать журналистам, они не стали бы выискивать материал для эксклюзивных сообщений о дрязгах внутри сборной. Да и у нас появились бы новые темы для общения, а конкуренция приобрела бы вполне товарищеский характер. Мы совершенствовали бы свою подготовку, сочетая приятное с полезным, без последствий, которые всегда сопутствуют сверхнапряженным тренировкам.

Хороший футболист умеет обходиться с мячом, в том числе и с теннисным. Вполне можно представить, что такой спортсмен, как, например, Борис Беккер, проведет день в сборной. Трехчасовой теннисный урок Бориса – такой могла бы быть награда победителю турнира.

Другие идеи: наше присутствие на теннисном турнире в Нью-Йорке или Уимблдоне. Гольф с Бернхардом Лангером[6] в гостях – тоже неплохо. А почему бы не шахматный турнир с Каспаровым? У нас должен быть такой выбор занятий, чтобы они соответствовали вкусам и интересам всех 22 игроков. Скука – ужасный яд. Если команда мается от безделья, как это было в Мексике, шансы на гармоничное сосуществование практически равны нулю.

Тренировочному лагерю никогда не стать обителью ангелов. Однако хотя бы минимального уровня уважения и взаимопонимания мы можем добиться. А с малого начинается большое.

Бундеслига: ленивцы

На футбольном поле молодые игроки выглядят сегодня более подвижными, ловкими, техничными, чем ветераны. Но им недостает целеустремленности и упорства. После мексиканского чемпионата заметно прогрессировал лишь один из них – Томас Бертольд. Раньше в игре его сквозило мальчишество. Теперь он это осознал. Озарение пришло вовремя.

Все складывалось наилучшим образом и у Олафа Тона, вплоть до его травмы в Мексике. Франц предложил ему остаться, чтобы воочию увидеть игроков мирового класса, постараться проникнуть в секреты лучших из лучших. Олаф хотел домой.

Я не мог его понять. Как, впрочем, не мог этого сделать и Берти Фогтс. Берти 20 лет назад наблюдал за чемпионатом мира в Англии, приехав туда на собственные деньги. Лишь бы усвоить уроки, увидеть в деле таких игроков, как Бобби Чарльтон, разобраться в их технике и тактике.

Так что я еще раз со всей ответственностью заявляю: «Многие молодые игроки – лентяи!» А некоторые к тому же просто глупы. Олаф Тон – яркий тому пример. Он подошел ко мне надутый: «Ты считаешь, что меня тоже следует отнести к лентяям?» Петушок был игроком сборной и чувствовал себя задетым моим замечанием, поскольку не сообразил, что я могу позволить себе высказать такое суждение только в отношении бундеслиги. «Что ж, если тебе ботинок впору, – ответил я, – то обувай его и носи…»

Нашей смене – и это я говорю вовсе не как старый завистник – слишком легко живется в клубах. Достаточно блеснуть искре таланта – и уже готов надежный контракт. С самого начала их балуют гонорарами в 50, 60, 70 тысяч марок за год кровопролитных усилий. В итоге у каждого роскошный видеомагнитофон, быстрый автомобиль и т. д. Разговоры в раздевалках и душевых – будто диалоги в высшем обществе.

– Что мы делаем сегодня, – говорит один, – играем в теннис или займемся серфингом?

– Нет, лучше пройдемся по ресторанчикам города, – отвечает другой.

Большинство нанимают учителей тенниса, гольфа, верховой езды. Почему же никто из них не держит собственного учителя футбола? Он-то как раз нужен им куда больше, чем все остальное, чтобы научить ударам, дриблингу, игровому мышлению.

Когда я пропускаю гол, то готов лопнуть от досады. Молодые люди воспринимают это проще, почти что с без-; различием. Они холодны. Лишены самолюбия и воли к победе. Они играют ни хорошо и ни плохо, они просто играют.

Посредственность вместо постоянного самосовершенствования. Но это их устраивает, ведь все равно уже в недалеком будущем они станут зарабатывать 200 тысяч марок в год. Этого им достаточно. У них психология чиновника. Пятичасовой рабочий день. Сладкая жизнь. Посредственность как жизненный идеал. Трагично, что это сходит с рук. Им нечего бояться, нет конкуренции, которая могла бы поставить под угрозу их позиции.

С тех пор, как играю в футбол, я появляюсь на своем рабочем месте за час до начала тренировки. Меня никто к этому не понуждает. А сейчас в «Кельне» тренер должен распорядиться, чтобы каждый для подготовки к тренировке приходил за полчаса до ее начала. А иначе некоторые могут появиться за десять минут.