Федор Раззаков - Валерий Харламов. Легенда № 17 Страница 26

Несмотря на заметное преимущество советской сборной, первую шайбу ей удалось забить ближе к концу первого периода. Вторая двадцатиминутка и вовсе закончилась нулевой ничьей. А в заключительном периоде случилось невообразимое. Канадцы сначала сравняли счет, а за четыре минуты до финальной сирены Левер вывел сборную «кленовых листьев» вперед — 2:1. Что тут было! Левер, как ребенок, три раза вынимал из сетки шайбу и снова забрасывал ее в ворота, чтобы все видели: это он ее забил. Короче, в стане канадцев уже праздновали победу. Однако, как вспоминает В. Третьяк:

«Кто знает, не забей Левер эту злополучную шайбу, возможно, матч так и закончился бы вничью, и тогда нам, скорее всего, нужно было бы расстаться с мечтой о „золоте“. Гол же будто подхлестнул наших игроков, красный свет за воротами стал для них неким сигналом к яростному штурму. Профессионалы смяты, загнаны в угол, растеряны, они явно не могут понять, что происходит. Харламов — 2:2. Капустин — 3:2. Фетисов — 4:2. И какие красавцы голы!..»

Стоит отметить, что два дня спустя турнирная судьба вновь сведет этих же соперников друг против друга, но интриги уже не получится. Наши ребята сравнительно легко обыграют канадцев со счетом 5:1. Харламовское трио в этой игре ни одной забитой шайбой не отметится, зато прекрасно сыграют другие тройки нападения: Балдерис — Жлуктов — Капустин (2 шайбы) и Мальцев — В. Голиков — А. Голиков (2 шайбы).

12 мая наши ребята снова играла со шведами и в этот раз опять победили с не менее крупным счетом — 7:1. На этот раз харламовское трио забило два гола: это сделали Петров и Михайлов.

Вячеслав Фетисов. В 24 года его впервые признали лучшим защитником чемпионата мира и Европы, после чего он стал капитаном обеих команд — ЦСКА и сборной СССР. В составе «красной машины» (как стали называть сборную СССР по хоккею в 80-е годы) он стал шестикратным чемпионом мира, восьмикратным победителем первенства Европы, олимпийским чемпионом 1984 и 1988 годов, обладателем Кубка Канады 1981 года и финалистом этого турнира 1987 года. За 143 матча в сборной он забросил 51 шайбу — согласитесь, неплохой результат для защитника

А два дня спустя советская сборная играла свой решающий матч с хозяевами турнира — чехословаками. В нем нашим ребятам, чтобы завоевать «золото» турнира, надо было обязательно обыгрывать соперника с разницей в две шайбы. Задача была, как говаривал вождь мирового пролетариата, архисложная, поскольку у хозяев на этом турнире была самая надежная защита (они пропустят меньше всех шайб — 21). Кроме этого, им помогала группа штатных психологов, настраивая их на каждую игру. У наших ребят тоже были свои «психологи» — артист Евгений Леонов и две «комические старухи» в лице Бориса Владимирова и Вадима Тонкова. Накануне решающего матча произошел такой эпизод. Леонову нужно было срочно улетать в Москву, в театр, однако в вестибюле гостиницы он случайно столкнулся с кем-то из наших хоккеистов. «Вы что, уезжаете, Евгений Павлович?» — удивился спортсмен. «Да вот, пора, в Москве ждут», — развел руками артист. «А как же мы?» — последовал новый вопрос. И столько печали было в голосе спортсмена, что сердце Леонова дрогнуло. «Да гори оно все огнем!» — махнул он рукой и отправился назад в свой номер.

Евгений Павлович Леонов, артист, который стал для советских хоккеистов на чемпионате мира в Праге «штатным психологом», поддержавшим в спортсменах волю к победе

Вспоминает В. Третьяк:

«В воскресенье 14 мая я проснулся в 8:30. С улицы почти не доносился шум автомобилей — верный признак выходного дня. Приведя себя в порядок, я спустился на второй этаж, где в просторной комнате рядом с рестораном столовалась наша команда. Почти все уже оказались в сборе. Завтракали молча. Я обратил внимание на лица ребят: они были, как бы это сказать, отрешенные, что ли… Или замкнутые.

Позавтракав, каждый молча вставал и спешил к дверям. Я понимал своих товарищей, потому что и сам испытывал желание побыстрее остаться один, избежать лишних разговоров. Проглотил яичницу с ветчиной и тоже направился к себе в комнату. В коридоре меня догнал наш врач: „Ты знаешь, — сказал он, — сегодня заболел Сережа Капустин (один из лучших игроков того чемпионата, войдет в символическую сборную мира. — Ф. Р.). У него высокая температура“ — „Играть не сможет?“ Сапроненков с сомнением пожал плечами. Кажется, и сегодня спать ему не довелось: глаза у него запали, под ними — черные круги…

Мы вышли на лед, и я сразу увидел, что наши соперники выведены из равновесия: бледные лица, скованные движения. Хозяев не взбодрило даже то, что болен Сергей Капустин. И хотя он (вот настоящий парень!) вышел на площадку, чтобы поддержать нас, соперники, конечно, знали о том, что у Сергея высокая температура…»

В том матче наши потеряли не только Капустина: по ходу игры был травмирован Мальцев, а затем и Лутченко (у нас на площадке играло пятеро защитников, вместо шести). Но желания победить у наших ребят все-таки было поболее, чем у хозяев. Вот и первую шайбу забили именно они: Балдерис, прозванный за виртуозное катание «балериной», филигранно проскочил между двумя чехами — Кайклом и Бублой — и забил первый гол. Как ни старались хозяева отыграть эту шайбу, ничего у них не получалось. Наши защитники и Третьяк стояли как стена на их пути. Здорово играли и нападающие. О чем свидетельствовал следующий факт: во втором периоде наши играли в меньшинстве и сумели увеличить разрыв. Все произошло неожиданно для чехов. Михайлов поймал рукой летящую по воздуху шайбу и, вместо того, чтобы отбросить ее к бортику, бросил ее себе на клюшку и переадресовал Петрову. И тот забил гол. Счет стал 2:0. Но и это была еще не победа.

На последней минуте периода, когда уже хозяева играли в меньшинстве, к нашим воротам прорвался Мартинец. Третьяк выкатился из ворот и загадал желание: мол, если отобью эту шайбу, мы — чемпионы. И ведь отбил! Вот как он сам об этом вспоминает:

«Я отразил шайбу, но в следующее мгновение Мартинец наткнулся на меня, сбил с ног, сразу образовалась куча-мала… А где шайба? Вот она, миленькая, лежит в двадцати сантиметрах от линии ворот.

Соперники на всякий случай всей командой высыпали на лед, начали обниматься, а гола-то нет! „Ноу! — кричу я судье Пирсу. — Ноу!“ А он и сам видит, что гола не было…».

Сергей Капустин, капитан московского «Спартака», один из лучших игроков чемпионата мира-78, впоследствии вошел в символическую сборную мира. Умер в 44 года

В начале третьего периода, когда Владимир Голиков забил третью шайбу, многим показалось, что судьба матча решена. Многим, но только не чехословацким хоккеистам. Они словно проснулись после долгой спячки и ринулись на штурм ворот Третьяка. И уже спустя две минуты капитан сборной ЧССР Иван Глинка сумел наконец «распечатать» ворота «непробиваемой двадцатки» (так называли нашего голкипера). До конца игры оставалось чуть больше 10 минут, и у хозяев появился реальный шанс испортить нам «обедню»: ведь нам нужна была победа с разницей в две шайбы. И чехи решили во что бы то ни стало забить еще один гол. Для этого в бой были брошены лучшие силы. А у нас чуть ли не полкоманды было травмировано. Не играли Капустин, Мальцев, Лутченко, Васильев (прямо на скамейке у него случился… сердечный приступ). А тут в самом конце игры получил двухминутный штраф Билялетдинов. Трибуны буквально взорвались, требуя от своих любимцев подвига. Это был, наверное, самый драматичный момент игры. Как вспоминает все тот же В. Третьяк:

«Я никогда не смотрю на табло во время матча, не считаю оставшегося времени. А тут, каюсь, не выдержал, поднял голову — осталось продержаться пятнадцать секунд. Пятнадцать секунд, и все — мы чемпионы. Только пятнадцать… Это были самые длинные секунды в моей жизни. Я считал про себя: „…три, две, одна“.

А когда прозвучала сирена, я на мгновение потерял контроль над собой — клюшку разнес о лед вдребезги. Я что-то кричал, и нам что-то кричали.

А на скамейке, не стыдясь, плакал Тихонов…».

В те минуты плакал не только тренер нашей команды, но и многие из советских болельщиков, кто смотрел эту трансляцию по телевизору. Я сам не смог сдержать слез восторга, после того, как сирена возвестила о том, что наши ребята стали чемпионами. Да что там я, сам Брежнев, как мальчишка, орал и свистел от восторга на своей даче в Завидово после этой грандиозной победы, чем здорово напугал своих домочадцев. Говорят, на следующий день генсек приехал в Кремль и первое, что сказал своим соратникам: «С победой, товарищи!». Некоторые из членов Политбюро, кто не интересовался хоккеем и не знал о вчерашней игре, удивился: «С какой победой, Леонид Ильич?». «С нашей победой, — ответил генсек. — Вчера наши хоккеисты выиграли чемпионат мира. И я думаю, что будет правильным, если мы по достоинству их за это наградим. Возражения есть?». Возражений, естественно, не было. Когда наши хоккеисты вернутся на родину, их наградят орденами «Знак Почета» и «Дружба народов». А двое игроков — Борис Михайлов (капитан команды и лучший бомбардир в нашей команде, забивший в Праге 9 шайб и сделавший три результативные передачи) и Владислав Третьяк — впервые в истории за победу на чемпионате мира будут удостоены орденов Ленина.